-Вот и весна, - радостно говорил Димбуэфер. - И сюда докатилась. У нас-то, поди, уже все зелено. Подумать только, ведь рукой почти подать, а климат разный. Наверху мне тепло было, а стоило спуститься… чуть не околел, да и ослеп вдобавок. Вот какой у вас край. Но мне здесь нравится. Особенно теперь.
А Руоль снял свою тяжелую доху, сменил зимнюю обувь-хэмторэ- на тары-сапоги из мягкой кожи, и тоже, как и всякий луорветан, радовался, что отступает холод, что лютый Зверь опять вынужден убраться во льды, поддетый рогами Хота.
Между тем Высокий стал еще более шумным и болтливым. Частенько он поносил своих неведомых врагов, «продажных лизоблюдов, интриганов», потом начинал похваляться, упирая на свою принадлежность к «высокому роду». Руоль не совсем понимал, почему это так важно и почему не все Высокие на самом деле Высокие. Но он безошибочно заключил, что Димбуэфер уже скучает по дому, уже рвется назад, уже не терпится ему включиться в эту странную жизнь. Руоль думал об этом и отчего-то ему становилось грустно. Незаметно для себя он привык к этому неспокойному большому человеку, недаром называющемуся Высоким-Руоль макушкой едва доставал ему до плеча. И даже злые духи, казалось, боялись Димбуэфера.
Как-то так получилось, что однажды Руоль поведал и свою историю, хотя Высокий ни о чем не расспрашивал. Внешне бесстрастно рассказал о том, как и почему оказался совсем один в этом пустом краю, сам же с огромным напряжением ожидал реакции.
Димбуэфер Мит повел себя несколько странно, не так, как должен был в представлении Руоля-он только плечами пожал, покачал головой, вздохнул.
-Ох и много же дел творится повсюду. Что мне сказать? Видел я и покруче. Но смотрю, парень, ты себя порядком изводишь. Вот бы не мешало кое-кому и у нас… а-то не жрут их духи, поганцев. Ладно, что было, то было, так я говорю. Больно тебе, я понимаю, но прошлого не воротишь. Надо бы думать о будущем, так?
На том он успокоился. А Руолю показалось, что Высокий вообще пропустил все мимо ушей, но хотя бы груз был частично снят, как ни странно.
Однако на следующий после разговора день Димбуэфер подошел к Руолю и сказал:
-Я тут подумал, парень. Стоит ли тебе киснуть здесь? Не отправишься ли со мной?
-Куда? - выдохнул Руоль, хотя ответ был уже ему очевиден, отчего закрутилось, замутилось все внутри.
-Да ты не боись, - засмеялся Высокий, - я тебя, конечно, не брошу. Помогу, позабочусь. С жизнью познакомлю. Что ты тут видел вообще?
-Но это же, - Руоль замотал головой, - Турган Туас!
Высокий усмехнулся, насупил свои густые брови.
-Дургандуас! - передразнил он. - Тебя, брат, мои рассказы не убедили? Откуда там взяться духам, тем более вашим духам? Люди там живут, обычные люди. Вот на меня хотя бы посмотри. Случаются, конечно, лихие дела, но дела все человеческие, понимаешь? Ты подумай, обстоятельно все обмозгуй. А вот когда посуше станет, тогда и стоит отправиться. Надеюсь, что вместе. А не понравится, всегда можно вернуться.
-Мне кажется… это путь безвозвратный.
-Хм, ты меня иногда поражаешь.
Руоль закрыл глаза, открыл… сказал спокойно, но с таким чувством, будто нырнул в черную бездну:
-Я подумаю.
И Руоль думал, крепко думал. Велик был страх перед Турган Туасом. И как оставить мору, как уйти из нее? Разве мыслимо это для луорветана?
Но разве он уже не на этом пути? Что остается?
Что ответить Высокому?
Когда уходят снега, все живое, и человек в том числе, слегка шалеет от перемен, становится словно бы пьяным в эту быструю пору. Вскипает кровь, поступки становятся горячими, часто необдуманными. Чувства берут верх. Да и на что еще это время? Думать можно в долгую морозную ночь.
Вот и братья-охотники, Кыртак и Акар, забурлили, закипели. Поэтому неслись они прямо к Аке Аке, зная, что тот находится на своем стойбище в Сыле, откуда переезжает в Эдж или в самом конце Муусутара.
Более осторожный и умудренный Кыртак все же обдумывал предстоящую встречу, волновался и всерьез опасался тех вестей, которые ожидают впереди. Акар же скакал, недобро скалясь, зная, что ответы на вопросы все равно никуда не убегут. Но в целом оба брата были охвачены той бесшабашной дерзостью и безумием, что приходят вместе с солнцем, с пьянящим свежим воздухом.
Мчались они к Аке Аке, чтобы из первых рук узнать все ответы.
Князец Ака Ака грустил в одиночестве. Специально выгнал всех-так захотел. Теперь он медленно попивал каыс и смотрел в огонь, вспоминая свои самые светлые времена, когда он и сам был другим. Еще глаза дочки, птички, лучика солнечного. У нее глаза матери. Когда-то Ака Ака знал это наверняка, но сейчас уже не вспомнит ни глаз, ни лица первой своей жены. Ну и пусть. Это давно уже было.
Снаружи доносились обычные звуки живого стойбища, но они словно бы отдалились от Аки Аки-настолько он погрузился в собственную тишину. Поэтому не сразу обратил внимание, что откинулся полог, и в юрту вошли двое, сразу заполнив собой все.
-Арад-би, Ака Ака! - звонко, с насмешливыми нотками сказал Акар.
Тогда лишь князец дернулся, судорожно повернул голову.
-Как?!
-Это мы, Ака Ака, - сказал Кыртак. - Ты же хотел нас видеть? Вот мы и пришли. Давай сядем, поговорим.
-Рассказывай, уважаемый Ака Ака, - бросил Акар, устраиваясь на всякий случай возле полога.
Некоторое время князец сверлил братьев гневным взглядом, пот блестел на его толстой коже. Потом он стал рассказывать, зло выплевывая горькие слова. Лица братьев сначала одинаково вытянулись, потом у Кыртака оно стало угрюмым, а у Акара возмущенно вспыхнуло. Младший брат первым и не выдержал, вскричал:
-Ты врешь!
-У людей спроси, дурак! - не менее зло выкрикнул Ака Ака.
-Вели прекратить поиски, - промолвил Кыртак, не в силах поднять голову.
-Ты смеешься надо мной? Ни за что!
-Нельзя же так. Нужно во всем разобраться.
-Он бежит, прячется, что еще нужно? Если вы честные люди и на самом деле ничего не знали, вы должны помочь отыскать его. Он и вас предал.
Кыртак покачал головой.
-Мы не станем его искать. И не отвернемся от него, говорю тебе. Но нужно крепко подумать. Нам очень жаль. Трудно. Как тут быть, пойми
