Но братья не стали смеяться, наоборот, встретили его со всем радушием. Акар даже радостно закричал:
-Нашлась же умная голова! Хорошие люди бегут от Аки Аки!
…Так Руоль стал жить вместе с двумя братьями, перенимая от них охотничью науку. Первое, что он понял: слишком самонадеянно было считать себя охотником. Очень многого он не умел, многое не получалось. Порой Руоль чувствовал полное отчаяние.
Но он старался. Едва ли он мог превзойти братьев в мастерстве, но, видя перед собой такой пример, он и сам тянулся все выше и выше.
…Однажды они скрадывали небольшое стадо уликов, бродящих в ложбине. Руоль осторожно обходил оронов, чтобы выскочить в нужный момент и погнать их на братьев.
Вдруг из-за гребня стремительно выскочил всадник на огромном харгине. Незнакомец вскинул лук и стал быстро посылать стрелу за стрелой в прянувшее стадо. Руоль замер. Изумленно поднялись из своих укрытий братья. Тем временем всадник поскакал вперед с диким ликующим криком. Оставив лук, он отвел назад руку, взялся за копье и мощным движением послал его в ближайшего сэнжоя. Удар был такой силы, что улик перевернулся, упал, дернулся и затих. Следом взлетела петля чуота и упала на рога другого дикого олья. Человек дернул за плетеную кожаную веревку, и улик словно бы налетел на невидимую преграду: голова его дернулась, ноги подкосились, взлетел из-под копыт снег, и орон с ревом повалился. А человек, проворно соскочив со своего харгина, уже был рядом с ножом наготове. Потом он выпрямился, перемазав в крови лицо и руки, и Руоль увидел, насколько этот охотник высок и могуч. Глядя на туши побитых уликов, незнакомец удовлетворенно воскликнул:
-Хо! На сегодня хватит!
Между тем к нему подошли пришедшие в себя братья. Появление невероятного охотника было столь дерзким и стремительным, что Руоль начал понимать что-либо только когда все уже закончилось. Поначалу ему и вовсе показалось, что перед ним некий кровожадный дух-выскочил откуда ни возьмись. Не сразу и признал в нем человека, луорветана, и даже очень молодого, возможно, лишь немногим старше самого Руоля, но прямо-таки лучащегося жизнерадостной энергией и силой.
Когда братья приблизились, охотник обернулся, весь в крови, словно идол, но лицо сияло торжеством и зубы сверкали.
-А мы хотели взять все стадо, - сказал Кыртак с невольным уважением и восхищением в голосе.
-Я вам помешал, - огорчился незнакомец. - Я не знал.
Потом он снова заулыбался.
-Ну ничего. Разделим добычу, а потом я помогу вам добыть новое стадо. Арад-би, Кыртак. Арад-би, Акар.
-Арад-би, Улькан, - сказал Акар. - Мы не сердимся, чего уж.
-Арад-би, Улькан. Красиво охотишься.
-Похвала таких охотников многого значит.
Они со взаимным уважением посмотрели друг на друга, потом Улькан приметил Руоля, застывшего в отдалении.
-А кто это с вами?
-Руоль, - отозвался Кыртак. - Он охотник и наш друг.
-Рад познакомиться с охотником и другом моих друзей.
-Арад-би, - с некоторой неловкостью промолвил Руоль, который, конечно же, был наслышан об Улькане, но до того ни разу его не видел.
Так они познакомились. Первое время Руолю казалось, что этот новый знакомец начнет относиться к нему с презрительным снисхождением, к какому он привык, живя у Аки Аки. Даже братья-сами пример для кого угодно-ставили Улькана чрезвычайно высоко, уважительно называя его лучшим богатырем моры. И как, спрашивается, этот человек может смотреть на маленького, ничтожного вчерашнего пастуха?
Но Руоль ошибался. Улькан видел в нем луорветана, такого же, как он сам. Он никогда не смеялся над людьми.
…Они охотились вчетвером, и Руоль гордился тем, что повстречал на своем пути таких людей. Быть может, впервые он и себя почувствовал кем-то значительным.
Потом пришел Эдж, когда Руолю исполнилось девятнадцать. Целый год он не видел Нёр. Вестей о том, что Ака Ака устраивает состязание женихов пока не доходило. Люди живут в море разрозненно, но слухи, как водится, разносятся быстро. Руоль был уверен, что это непременно должно случиться в эдж. Но если не в этот, то в следующий? Сколько еще ждать?
Всю зиму он обучался у братьев, всю зиму они жили и охотились вместе, а теперь в его мыслях была одна Нёр.
Настало время веселья и отдыха. Братья собрались на праздник, на один из эджей, устраиваемых повсюду, причем не к Аке Аке, у которого гуляния были самые богатые. Руоль, набравшись решимости, сказал:
-Я не с вами.
-А куда? - удивился Кыртак.
-В Баан-Сарай.
-Что? Решил вернуться? - воскликнул Акар и нахмурился.
-Только на эдж. Нужно… повидать кое-кого.
-Интересно, как тебя встретит Ака Ака, - сказал Акар.
-Постараюсь вообще не попадаться ему на глаза. Я ведь не праздновать туда еду.
-Понимаем, - кивнул Кыртак. - Можешь не говорить. И все же… будь осторожен. Ты знаешь Аку Аку.
-Да, - сказал Руоль.
-И возвращайся побыстрее, - хлопнул его по плечу Акар. - Мы будем ждать.
-Ты знаешь, где нас искать, - добавил Кыртак. - В Сордо мы задержимся, если надо. Там также будут шиман Тары-Ях и огор Тыкель. Приезжай туда. Удачи тебе.
-Спасибо. А вам-хорошо погулять на эдже.
-О, непременно, - улыбнулся Акар. - Как обычно. За нас можешь не беспокоиться.
И Руоль на оронах Куюке и Лынте поехал в Баан-Сарай.
Часть четвертая
В стране Великого Хребта жизнь была подобна горной реке. То она бурлила на порогах, низвергалась водопадами смуты, разбиваясь о скалы мирских бед, то замедляла свой бег, раскидывалась омутами безвременья, а то весело бежала мимо молчаливых задумчивых гор по живописным лугам спокойных лет.
Руоль уже давно не понимал, где и куда несет его эта река. Ему казалось, что жизнь его замерла как вода в ледниковых озерах. И не потому, что ничего не происходило-всегда ведь что-то происходит, - просто все события мчались или ползли мимо него, а ему не было до них никакого дела. Вот он лежит в этой холодной воде-может, куда и вынесет.
И жизнь, так или иначе, мало-помалу куда-то текла. Где-то в Верховьях во время сборки урожая некто по прозвищу Лихой затеял небольшую свару со своим соседом за незначительный, но давно спорный участок земли. И Лихой, и сосед его, были старыми, давно враждующими князьями и смогли собрать кое-какую рать. Однако это было так далеко, мелко и обыденно, что даже в ближайших уделах не обратили бы внимание на очередную ссору двух старых псов войны, если бы не произошла она так не вовремя.
Рать вышла на рать, побились немножко, и даже неизвестно, кто победил на сей раз, да и неважно, потому что после начались обычные мелкие стычки,
