Обитель расположилась в горах над Средней, там, где долина смыкалась у реки. Окруженная скалами, она была незаметна почти со всех сторон. Узкая дорога карабкалась из долины через ущелье, и небольшой ручей падал мимо в Звонкую. Руоль был здесь впервые. Сама Обитель имела невзрачный, неказистый вид, сложенная из грубых серых камней, с высокой, но такой же грубой стеной, перекрывающей единственную дорогу по ущелью. Не сравнить с величественными строениями в центре Средней. Изначально, как поведал Дамин, это была одна из старых, возможно, сторожевых крепостей, и только потом здесь стала Обитель, а место сие обрело святость. Дамин рассказал о том, что во времена, когда подошел близко к Средней Зверь Улемданар со своей разношерстной армией, Обитель доказала, что святость ее является не меньшей защитой, чем ее стены.
Конечно, Улемданару не удалось войти в долину Средней, а решающая битва произошла на самом подходе, и все же много всякого лихого сброда шастало в ту пору по всем окрестным горам и немало горных деревушек пожгли и разграбили, но на Обитель никто даже не покусился. Хотелось бы думать, что не только внушительный вид стен остановил бандитов. Ведь простой народ чтит святые места. Ну или, по крайней мере, относится к ним с известным страхом.
Руоль с большим вниманием выслушал рассказ о мятежном Улемданаре Шите. Он обозревал окрестности новым взглядом, пытаясь представить, как все это было, испытывая некую смутную почти что грусть.
А тем временем они подъехали к воротам, и, по сигналу Дамина, те открылись перед ними. Руоль увидел внутренний двор, который его не впечатлил-обычный двор: много строений типа сараев и прочего, но много и пустого пространства-пыльная площадь, нечто вроде лужаек с мрачноватыми кустиками у стен. Серовато все. Не впечатлен был Руоль и поднимаясь по древним ступеням в саму крепость. Место подействовало на него угнетающе, священным же благоговением верующего или хотя бы суеверным ужасом он не преисполнился. Одно его все же впечатлило. Здесь была тишина. Правда, относительная; к примеру, в одной из построек кто-то колотил время от времени железом по железу, и из трубы вырывался яростный дым. Но, если сравнивать со Средней, это был пустяк, и удары молота нисколько не мешали Руолю почувствовать тишину, каковой в дороге, беседуя с Дамином и трясясь в седле, он так и не насладился. Еще Руоль услышал, как протяжно шумит ветер-здесь он звучал совершенно по-особенному. На какие-то мгновения Руоль задержался, прежде чем войти со служителем в святую Обитель.
А внутри… Руоль сперва опять не впечатлился, хотя изнутри Обитель выглядела покрасивее, поуютней, чем снаружи-контраст действительно был интересен, - и внутреннее убранство, озаренное яркими светильниками в самом деле могло поражать, во всяком случае производить немалое впечатление, но Руоль уже навидался много не менее и даже более великолепных интерьеров, каковых в Средней-городе городов-хватало. Наверное, Обитель и не стремилась потрясать роскошеством и вычурностью, все здесь было простым, но вместе с тем чувствовался тонкий стиль, который был светел и бесхитростно красив. И каждый угол, каждая дверь были на своих местах, именно на своих местах, и даже то, как были расположены столы, светильники и все остальное-все было уместно, во всем был смысл. Руоль оценил это, преисполнившись теплотой, покоем и легкостью. Впрочем, он и изначально не был равнодушным, просто внутренне уже приготовился к различным чудесам и настроился на тот лад, что не будет ходить дурак дураком с разинутым ртом, как в те времена, когда знакомился со Средней. Забавно и вспоминать. Вот же глупым был. Да, забавно… а порой почему-то грустно.
Едва увидев Обитель снаружи и изнутри, Руоль подумал, что, пожалуй, ничто его здесь так уж не потрясет. Но оказался неправ.
Вот их встретили, вот представились друг другу, и Слышавшие повели Руоля знакомиться с чудесами-божественными или человеческими? И пришло время Руолю все-таки удивиться и разинуть рот. Мало что понимал он из увиденного и услышанного, но, тем не менее, здесь он провел, без сомнения, весьма интересные и запоминающиеся часы. Одни из самых запоминающихся в жизни, в которой вообще немало случалось интересного.
Он ходил по залам и коридорам, с широко распахнутыми глазами, внимающими ушами и никак не мог насытиться. Голова шла кругом от осознания того, что никогда ему-даже за много жизней-не постигнуть всего этого.
Руоль не утомился, но страшно проголодался, и когда наступило время ужина, он с большим аппетитом поглощал пищу в компании Слышавших в общей столовой. Он ел и видел вокруг себя здоровых, улыбающихся людей, которые в повседневной жизни ничем не отличались от остальных и даже одевались как все-брюки, ботинки, сапоги, костюмы или свитера. Но было и то, что их разительно отличало. Увлеченность, - Руоль это так определил для себя и, глядя на них, почувствовал некоторую зависть.
Утолив первый голод и немного собравшись с мыслями, он не мог больше молчать-вопросы так и рвались с языка. Руоль поднял голову и увидел, что Дамин с улыбкой смотрит на него, но не насмешливо и не с превосходством, а как бы приглашая к беседе. Что, мол, скажешь? Что думаешь обо всем этом?
Руоль, поведя головой, как бы обозначая взором все вокруг, спросил:
-И все это человек?
На лице Дамина мелькнуло некое скрытое удовлетворение, но вместо него взялся отвечать сидящий рядом Слышавший по имени Тарлат-грузный, лысеющий человек средних лет с удивительно доброжелательным лицом. Если была у Слышавших своя иерархия, то он, несомненно, занимал в ней весьма высокое место, потому что даже старый, умудренный Дамин обращался к нему почтительно, как к старшему. Но сидел Тарлат не где-нибудь во главе стола, а вместе со всеми. Он сказал:
-Да, все это человек. Истинно.
Прозвучало это коротко, но веско. Дамин согласно кивнул, но счел возможным дополнить мысль:
-И все это Бог, Руоль.
-Велик Бог, - сказал Тарлат и замолчал, словно предоставляя Руолю самому закончить высказывание, проведя и в этом случае аналогию между Богом и человеком. Руоль не смог решить однозначно. И велик человек, подумал он, а через секунду: а человек ничтожен.
После ужина и спустя еще какое-то время, за которое Руоль успел немного отдохнуть, его пригласили подняться на крышу самой высокой башни Обители. Ветер к ночи еще усилился, но он разорвал сплошной покров низких туч, и теперь стали видны звезды. На ровной площадке крыши стояла массивная
