-Вот это настоящее чудо, - прошептал потрясенный Руоль.
Тихие слова унес ветер, но служитель Дамин, если не услышал, то почувствовал их и сказал:
-Одному Богу ведомо, что там вдали.
-Но иные тайны раскрываются со временем, - добавил Тарлат, - а иные остаются навсегда.
У Руоля вдруг кольнуло в груди. Свобода, подумал он, какая это свобода.
Назавтра он возвращался в Среднюю, кончалось время чудес. Интересно, что бы сказал по этому поводу Дамин или другой Слышавший? Наверное, так: не иссякает чудо, если Он с тобой. Ты смотришь и видишь.
Как и приехал, Руоль уезжал вместе с Дамином. «Пора вернуться к моим архивам», - сказал тот. А Руолю пора было возвращаться к своим серым делам. К ним присоединились еще двое Слышавших, которым тоже было нужно в Среднюю по каким-то своим делам. Тарлат, который вообще редко покидал Обитель, оставался, и Руоль тепло с ним простился. Уехал Руоль с подарком. Диковинка-маленькие часы, которые носят на запястье, как браслет. Редкий, дорогой подарок. Во всей Средней таких механизмов всего ничего, ибо они-новшество.
По дороге в Среднюю Руоль размышлял о своем визите в Обитель. Почему я? За что мне такая честь? Что за всем этим? Что хочет от меня или для меня тот же Дамин? Шима, узнав, что Руоль собирается в Обитель проворчала что-то презрительное насчет того, что им только деньги его нужны, и ради них они будут всячески его обхаживать. Может ли это быть так? Верить в подобное совсем не хотелось.
И размышлял он о внутренней свободе и о Слышавших, с тоской осознавая, что никогда не сможет стать одним из них. Это как те звезды, которые он наблюдал через чудесную трубу, любовался ими, но оставался здесь, в своем мире, так далеко от них.
Слышавшие дорогой беседовали обо всем понемногу, в том числе и о ситуации в Средней, и сходились во мнении, что что-то грядет. Руоль прислушивался вполуха и хмурился. Халимфир Хал недавно пожаловался ему, что на него повесили ремонт дороги в Средней от Косого угла и аж до Ступеней. Впрочем, добавил он после, грамотный человек всегда сможет распорядиться ресурсами к своей выгоде. Таков уж Халимфир. Однако потом он сказал: «Но сейчас мы только ждем. Что-то будет».
Вечером он подъехал к своей усадьбе. Был Руоль задумчив и грустен. Не вступая в пустые разговоры, прошел в дом, решил подняться к себе, посидеть в уютной комнате с книгами, подумать в тишине.
На пороге кабинета Руоль остановился. Из-за приоткрытой двери вдруг донесся безмятежный, заразительный смех Шимы Имы Шалторгис. Все мысли-будто ударом плетки-были выбиты из головы Руоля, и он неожиданно вскипел. Набычившись, он толкнул дверь и вошел.
В комнате горел одинокий светильник, и в его не слишком ярком свете сидел за столом и перебирал какие-то бумаги хромой калека Нод-управляющий имением, бывший в этой должности уже много лет и доставшийся, можно сказать, Руолю вместе с Шимой, ее фамилией и ее долгами. Сама хозяйка расположилась на диванчике сбоку, за пределами светового пятна.
Ничего предосудительного в этой картине не было, но настроение Руоля продолжало стремительно падать, не подчиняясь никакой логике.
-О, господин, - Нод поднял голову от бумаг, удивленно вскинул брови. - А мы тут…
-Я вижу, что вы тут, - сказал Руоль. - Что вы делаете в моем кабинете?
Шима поднялась с диванчика, нарочито громко усмехнулась.
-Ну знаешь, Руоль!..
-Оставьте меня!
Он резко подошел к столу, грубо вырвал листы из сухоньких рук управляющего и швырнул их на столешницу, при этом опрокинув лампу. Колба разбилась, а емкость с горючим, обычно плотно завинченная, неожиданно открылась, и ее содержимое выплеснулось. Бумаги тут же вспыхнули, занялся дорогой ковер на полу. Пламя вырастало со злой поспешностью.
-Пожар! - не своим голосом завопила Шима. - На помощь!
Руоль замер в странной позе, позабыв обо всем на свете, словно примерз к месту, молча смотрел на огонь с ошеломленным видом.
На крики госпожи сбежалась домашняя челядь, столпившись в дверях и, подобно Руолю, глупо глазея на растущий пожар.
-Чего стоите?!- вскричала боярыня. - Скорее! Тушите, гады!
Руоль наконец ожил, скинул кафтан, стал бить им по столу. Опомнились и остальные. Кто-то догадался открыть ящик с песком, кто-то побежал за водой.
Пожар не успел распространиться и был потушен очень быстро, но ковер, стол, бумаги и дорогой Руолев кафтан пропали безнадежно.
Некоторое время Руоль стоял посреди кабинета и печально смотрел на неприятные последствия, потом вздохнул и вышел вон. Спустился помыться, поднялся переодеться. Прибежала Шима, накинулась на него-растрепанная, взбешенная:
-Ты что натворил, дурак!
-Я голоден, - сказал Руоль, натягивая рубаху. - Что там у нас насчет ужина?
На секунду показалось, что Шима сейчас бросится на него с кулаками, но она только зло сверкнула глазами и выбежала из комнаты.
Руоль усмехнулся. Настроение его вдруг улучшилось.
…Он никак не ожидал, что Шима захочет ужинать вместе с ним, но она спустилась, когда Руоль уже приступил к трапезе. Шима привела себя в порядок, поумерила яростный пыл и выглядела теперь холодной и надменной. Настоящая боярыня. Села напротив, не сказав ни слова, но пронзив презрительным взглядом. Руоль потерял аппетит, хмуро уставился в блюдо.
-Ну и что ты скажешь? - заговорила наконец Шима.
Руоль пробурчал что-то неопределенное.
-Герой! - Шима обидно рассмеялась. - Набросился на бедного хромоножку! Дом поджег!
-А что он делал в моем кабинете? - огрызнулся Руоль.
-Нод составлял смету текущих расходов. У тебя же все бумаги… Были!
-А ты что там делала?
-А я что, не хозяйка? Присматривала и руководила. Подожди-ка… ты ревнуешь? К Ноду? Ой-ой!
Теперь Шима смеялась так, что очень долго не могла остановиться.
-Весело тебе? - кривясь, поинтересовался Руоль.
-Ох-ох, - Шима кое-как отсмеялась, поправила сбившиеся локоны и посмотрела на мужа.
-Ну ты и змея, - сказал он.
-А ты отвратительный дикарь. Грубиян. Поджег дом! Ха-ха- ха!
Шима была женщиной настроений, порывов, прихотей, странностей. Руоль встал из-за стола и пошел к ней.
Он поднял ее на руки и понес к лестнице, потом наверх. Шима смеялась. У двери спальни Руоль задержался в раздумье. Шима посмотрела на него вопросительно, заломив красивую бровь.
-Не здесь, - сказал Руоль и понес ее дальше по коридору. Шима попыталась вырваться или сделала вид, что пытается. Руоль укусил ее
