Харди сдался.
Он купил два билета и спросил у Джоны:
-- Ну как, разумно ли я трачу свои собственные деньги?
Тут следовало вот ещё что упомянуть: Харди давно мечтал поглядеть на крушение чего-нибудь значительного, лучше даже -- выдающегося.
Он думал: может, напоремся на айсберг. Ради такого случая он взял в аренду маленький спасательный бот, хотя его и уверяли, что "Исполин" -- самый надежный лайнер во Вселенной.
Надежный или нет, но он на самом деле был огромным. Огромным, ярким и пестрым, а в номере имелся письменный стол.
Он-то завладел всем вниманием Харди. В последний раз Харди был так счастлив, пожалуй, шести лет от роду, когда приключилась история, неделикатно, но емко названная няней Илоной (черные волосы, чёрные глаза, пухлые губы и коричневая кожа) -- историей о подгорающих задницах.
<i>История о подгорающих задницах
Сперва появилась одна дырка. Диаметром примерно в два дюйма. На пляже курорта "Лазурный берег", что на Иматре. Местечко дорогое, очень пристойное и -- только для тех, кому пришло личное приглашение.
Дырку, как водится, никто сперва не заметил. Кроме Харди, но Харди заметил только потому, что был в ней кровно заинтересован. Харди же своим открытием ни с кем в силу заинтересованности делиться не стал.
Потом появилась ещё дырка. И ещё. И ещё.
А потом у отдыхающих в шезлонгах лично приглашенных начали натурально подгорать задницы. Причем у некоторых -- буквально до полыхающих трусов.
Тут у Харди начался период блаженства, а у владельцев курорта -- непрекращающаяся головная боль. Потому что бороться со стихийно образовавшейся колонией земляных драконов привычными средствами нельзя -- охраняются законом, но кто же будет отдыхать на курорте, пляж которого стал пристанищем этих милых и очаровательных вредителей?
Они, знал Харди в свои шесть лет, в целом не опасны, селятся, как понятно из названия, в достаточно рыхлых почвах, строят целые подземные лабиринты, а образующийся в процессе их естественного метаболизма этиленгликоль предпочитают сжигать, выдыхая через воздуховоды своих нор.
Харди всегда мечтал завести себе дракона. Он говорил: они же маленькие и совсем ручные. Они же самые лучие в мире существа! Они же... Харди о них мечтал с четырёх лет.
Может, поэтому именно Харди эти драконы ничего не подпалили.
Он, в отличие от целого пляжа недовольных туристов, был по-настоящему счастлив.</i>
***
Итак, Харди купил себе творческий отпуск с правом потрогать двадцатикилометровый алмаз.
Джона получил себе цветущий яблоневый сад, уселся под деревом и уходить отказывался. В квартале Красных фонарей, наверно, тоже происходило что-то интересное, а огненные саламандры каждый вечер бежали по кругу, в ужасе и безумии воплей толпы тащили за собой колесницы с не менее безумными возницами (если уж те рискнули кататься на огненных саламандрах).
Статья постепенно рождалась из сумбурности последних месяцев.
И однажды даже удалось проснуться в постели с двойняшками, судя по всему -- фелинидами, но, хоть убей, Харди не помнил, как в этой постели оказался.
Постель, к тому же, была чужая. Фелиниды, конечно, одни из самых красивых гуманоидов во Вселенной, у них такие приятные кисточки на острых ушах, а хвосты длинные, шелковистые и удивительно чувствительные. У конкретно этих окрас был благородно-камышовый, а глаза -- серебристые в едва заметную голубую крапинку.
Но чуждость кровати смутно тревожила.
-- Ш-шта? -- спросил Харди, имея в виду: какая оказия приключилась, чтобы он мог иметь счастье встретить утро в компании столь прелестных созданий?
Прелестные созданья отозвались мурлыканьем, которое было столь же прелестно, но ничего не проясняло.
Полежав ещё немного меж двух теплых, мягких тел, Харди смутно предположил, что то созданье, которое справа, зовется Тэй, а то, которое слева -- Лэй.
И вопрос о том, как это Харди посчастливилось, оставался открытым. Причём -- уже долгие годы. Харди просто нравился. Наверно, он в некоторой степени был мил. Самую малость. И ещё солидная доля везения.
Впрочем, Тэй мягко тянется, а Лэй -- мурлычет...
Так что скорее следует думать о новом заходе.
-- Так ты учёный? -- в какой-то момент шепчут на ухо.
-- Культуролог, -- отвечает Харди. -- Изучаю... разные... культуры...
-- А-а.
Почему-то культурология мало кого возбуждает. По крайней мере, в постели ещё никто не просил рассказать о чём-нибудь этаком. А ведь Харди этакое знает. Например, женщины культуры Панебо на Эритрее перед половым актом смазывают вульву мёдом. Но нет, никто кроме Харди в этой постели не тянется к знаниям, а тянется к другому.
Впрочем, и так -- хорошо.
***
Возвратившись из своего яблоневого сада, Джона демонстративно чихнул.
-- У тебя нет аллергии на кошек, -- сообщил ему Харди. -- Так написано в твоей медкарте. А твоя медкарта -- это единственный документ, который мы с тобой не стали подделывать.
-- У тебя шерсть на... на всём, -- пожал плечами Джона. -- И ты воняешь сексом.
Харди решил не смущаться (но не получилось).
Из брошюры про двадцатикилометровый алмаз Харди узнал вот что: этот алмаз -- спутник планеты с названием Эль-8, четвёртой звездной системы Пи-12, что в созвездии М67. Такая вот увлекательная история. Луна-алмаз сама притом называется Эр-2, ее орбита -- очень вытянутый эллипс, поэтому луна совершает один оборот вокруг планеты за целых двенадцать стандартосуток. В афелии эта луна так удалёна от планеты, что не уходит с орбиты только причудой баланса гравитаций -- что-то там сложное, связанное с равноудаленностью от солнца и самой дальней планеты системы. Харди такие объяснения обычно пропускает, поскольку полагает: он ведь гуманитарий; нужно будет -- разберется. А не нужно будет -- ну так и здорово, когда такая белиберда оказывается ненужной.
Главным было вот что -- к луне-алмазу они подойдут уже через сутки, так что готовьте ваши джипперы, господа. Планета Эль-8, кстати, оказалась в основном необитаемой, не считая крошечной исследовательной станции и небольшой военной базы в самой теплой её части -- на экваторе. Так что любоваться алмазной луной на протяжении большей части истории этого мира было совершенно некому, и попсовые песенки про небо в алмазах, получается, тоже никто никому не пел.
Харди ничуть не пожалел, а только пожал плечами и спросил Джону, хочет ли тот потрогать гигантский алмаз. Джона пожал плечами: будто б он про алмазы никогда книжек не читал и фоток не видал. Он даже фильм как-то смотрел! Там алмазы изготавливали прямо на заводе.
Харди согласился: подумаешь, алмаз.
Он в своей жизни тоже много чего повидал. С двадцати лет у него не
