Все вокруг принимаются раздеваться.
Пахнет мускусом, и чем-то сладким, и вроде как розовым маслом, и... Одежды на присутствующих всё меньше, и всё больше её, сброшенной, на полу. И эти кошки протяжно, утробно мяукают.
У Харди в голове плывёт, а во рту пересыхает от желания. Мозгов его хватает ровно на то, чтобы выбить на панели команду общей разблокировки. И отправить сообщение на всех радиочастотах. Что-то, он смутно понимает, про то, что все заняты, так что придите и спасите нас...
Тэй дёргает его на себя, а Лэй принимается вылизывать шею.
Он думал, основа всего -- страх. Но вселенная, похоже, утверждает, что -- секс. Или он чего-то не понял.
Джона подлец. Или просто не знает, что у людей вот так вот не принято.
Перемычка
Гленда Магрит в своей жизни увольнялась со службы один-единственный раз.
Ей было тогда уже за пятьдесят, но прослужить ещё лет тридцать-сорок она могла вполне. Дослужилась бы до полковника (это ей обещали). У полковника пенсия -- хорошая, и ещё квартирка в любом из центральных миров Содружества, маленькая, но с видом на море (если только Гленда захочет).
Гленда отслужила уже тридцать лет -- всего лишь тридцать, а такая тоска.
Она каждое утро заходила в аудиторию и читала лекции очередной группке курсантов... А тех понабрали с ещё более убогих окраин, чем та, на которой служит Гленда; их всех бреют под ноль первые несколько месяцев, потому что есть такие паразиты -- волосяные вши, которые выстригают у человека целые проплешины, и их вот так просто не выведешь. Однажды и Гленде случилось таких подхватить. И волосяные вши -- не единственная проблема этих молодых людей. Гленда на них смотрела -- а у них в глазах преимущественно голод и скука. И настолько сложно им её слушать -- у них мозги под слушание и понимание не заточены -- что у них глаза, как у снулых рыбин.
И она читает им военную историю Терры. Потому что Терра -- колыбель.
И смотрит в эти снулые глаза.
Первые десять лет она, впрочем, бегала по плацу. Потом ей предложили стандартные импланты, она отказалась. Со службы гнать её было не за что, а ещё она была из "умных" -- университет за плечами. Вот её поставили читать этот курс, в котором вся история Терры в голокубике на пятьдесят тысяч слов, а в этих словах убивают, убивают, убивают... И все умирают.
И так -- двадцать лет.
Однажды утром Гленда встала -- уже пятидесятилетней и без единого импланта -- посмотрела на себя в зеркало и подумала: боги, какие вы там есть, ещё тридцать лет?!
Глава 5. Собаки не лают, корабль не летит
Терранец был хмур и сед, чеканен в каждом шаге, и клацал зубами прекрасной работы. Он напоминал Харди то ли терранского стервятника, то ли магранского горного клюя. Он вошёл в комнату для допросов, предупредил, что разговор записывается и, нависнув над столом, чтобы Харди съёжился (но Харди не съёжился) с напором, грубо выплюнул:
-- Вы герой. Вам полагается кругленькая сумма награды.
Харди деньги интересовали меньше всего -- и даже прекрасный стол с видом на гениальную монографию теперь уже потерял своё очарование.
-- Но?
-- Вас обнаружили в весьма... виде...
Чеканно замер, пытаясь подобрать слова -- разговор-то записывается.
-- Мы все перетрахались на капитанском мостике, -- со спокойным достоинством и чуточкой торжества помог ему Харди.
-- Так. Верно, -- пробормотал стервятник. -- Чтобы получить деньги, вы должны рассказать, как всё было. Потому что...
Харди понимал: дурно пахнет. История очень странная, больше смешная, чем страшная, но только потому, что никто не погиб, а все только получили удовольствие от процесса (интересно, полагаются ли за это деньги Джоне?). И непонятно, как писать отчёт.
-- Рассказываю: корабль был захвачен с целью угона спутника планеты, как её там. Того, который алмаз. Я бы не стал ничего делать, но капитан сказал, что корабль переломится пополам и мы все погибнем. Так-то мне не жаль. Даже, знаете, забавно было бы...
-- Вы взломали бортовую локальную сеть и связались с капитаном корабля. Вы айтиспец?
-- Нет, я культуролог.
-- А ваш племянник -- телепат экстра-уровня.
-- Нет, он телепат начального уровня. У него и справка есть. И вообще, он немного того, но, говорят, это лечится. Очень постепенно.
-- Вы сами написали, что он -- экстр.
-- Я пошутил. Мы, культурологи, обычно очень забавные. Но иногда нам верят.
Камера для допросов была вся зеркальная, так что если Харди двигал рукой или ногой, или дергал подбородком, то начиналось мельтешение. Оно нервировало. Но больше дергал конечностями этот вот седой стервятник, что нервировало куда больше.
-- Хорошо. Дальше.
-- Дальше я пришёл на мостик и попытался уболтать преступников. А потом мой племянник что-то сделал с нашими мозгами. И мы очень хорошо отвлеклись от угона спутника.
-- Ваш племянник -- телепат экстра-уровня. Только они способны контролировать целый корабль... Документы...
-- Документы не врут. Он просто очень испугался. Спонтанный всплеск, слышали про такие?
Хмурый не удовлетворился.
-- Телепаты экстра-уровня обязаны содержаться в специальных интернатах.
-- Спонтанный всплеск. А так мальчик -- телепат между нулевым и первым уровнями, не более того. Вот что, если у вас есть ещё вопросы, то на них ответит мой адвокат.
-- У культурологов есть свои адвокаты?
-- Межпланетная ассоциация гуманоидных культурологов.
-- Что?
-- Там очень крутые адвокаты. И у меня есть их значок. Показать? А, вот... Вспомнил. Вы про императора Келси знаете?
Дёргались, дёргались отражения.
Стервятник нерешительно кивнул (ему поддакнули двадцать мотылявых отражений).
-- В позапрошлом году император собирался съесть последнего представителя океанических красных лобстеров, ссылаясь на культуру аборигенов и местные традиции. Дескать, императоры испокон веков жрали лобстеров. А этот -- в длину десять ярдов, и последний представитель вида. Императоры обычно потребляют в пищу только их глаза, а остальную тушу скармливают акулам. Красиво, театрально, при стечении народа. Но -- последний лобстер на планете. Тогда спросили у нас, культурологов. Мы покопались в документах, и, знаете? Нет такой традиции -- императорам есть лобстеров. Есть другая -- скармливать старых немощных императоров лобстерам. Теперь вот приятная интрига -- скормят ли этого конкретного императора этому конкретному лобстеру. Скорее всего, нет. Но ведь традиция...
Седой смотрел-смотрел. Склонил
