Однако Трифону Орентьевичу пришлось постранствовать, и сыновья бате завидовали.
А зависть – это такая штука, что пробуждает удивительную способность к вранью, а также хитрость и даже сообразительность. Опять же, любопытство. Арсюшка с Гордейкой знали, что еще лет через десяток их определят в подручные, чтобы пожили вдали от любезной матушки да приучились к взрослому житью. И потом уж, как стукнет сорок лет, начнут им понемногу искать невест, если только сами не захотят остаться одиночками.
Трифон Орентьевич дал наказ своим подручным, Пахомке с Ефремкой, велел блюсти заведенный порядок, обещал привезти гостинцев. После чего, выспавшись и *попрощавшись с дедом и сыновьями, взял мешок, в котором сидело существо, прозванное Проглотом, вместе со своим питомцем Калабашкой, и раненько утром пошел во двор – ждать автомобиля, в котором хозяин Никишки возил из деревни овощи, картофель, яблоки, а бывало – и яйца, и поросенка.
Но батя не знал, что чада, пользуясь дремотой Мартына Фомича, выскользнули следом и, затаившись за углом, тоже ждали автомобиля.
Пока Трифон Орентьевич помогал Никишке вытолкать наружу гнилую картофелину, они и проскочили в автомобиль. Там они спрятались в самый дальний угол, за сбитый в ком грязный мешок. И обнаружили себя, когда сборы в дорогу уже были в разгаре.
Домовята попросту проголодались…
Маланья Гавриловна чуть чувств не лишилась. Трифон Орентьевич отвесил наследникам по хорошей оплеухе. Матрена Гавриловна пошла искать Никишку, чтобы вразумить его чем-нибудь тяжелым: что ж ты, дармоед, за порядком в автомобиле не следишь?! Этак у тебя не то что два малыша, а целая свинья кататься будет, ты и не заметишь!
Никишку пришлось еще ждать. Автомобиль, который он обихаживал, не каждый день появлялся возле дома, где жили Евсей Карпович и Матрена Даниловна. А кончился разговор автомобильного с разъяренной домовихой вовсе неожиданно.
Матрена Даниловна всего лишь хотела, вразумив бездельника, отправить с ним Арсюшку с Гордейкой обратно к деду. Но случилось роковое совпадение.
Никишка устал быть автомобильным. Не то чтобы он по природе был лентяем и неумехой – нет! Но всякий домовой трудится ради порядка. Его знакомец, автомобильный Агафон Демьянович, служил в дорогущем «Астоне Мартине», единственном на весь город, и только что языком его не вылизывал. Владелец автомобиля тоже был редким чистюлей, так что получалась не служба, а одно удовольствие. А Никишка выметет грязюку, выскребет все углы, а назавтра глядь – опять три-четыре пуда картошки, бывало, и вместе с полевыми мышами, и со всякой невообразимой дрянью. То есть, содержать автомобиль, где вынули задние сидения и все приспособили для перевозки грязных грузов, в порядке – можно разве что вшестером, и то вряд ли. А домовые, Никишкины знакомцы, посмеиваются: у тебя-де, у грязнули, там скоро гадюки заведутся.
Когда Матрена Даниловна стала его грозно упрекать да укорять, он не выдержал, завизжал, затопал, разрыдался и сбежал.
Истерики с домовыми приключаются очень редко, и Матрена Даниловна, ошалев от таких страстей, побежала к Евсею Карповичу спрашивать, что за хвороба обуяла автомобильного от простых и справедливых слов.
– Так ты бы, матушка, его еще ручкой от мясорубки пришибла – не так бы заревел, – ответил Евсей Карпович, которому было не до Никишкиных душевных тонкостей – он собирался в поход и составлял в уме послание своему хозяину Денису.
Планшет оказался очень удобной штуковиной для переписки с хозяином, виртуальную клавиатуру Евсей Карпович освоил быстро. Смысл послания был такой: свяжись, хозяин Денис Анатольевич, с людьми, которые дирижаблями заведуют, и предупреди, чтобы полетов пока не устраивали, возможны неприятности. Домовой очень надеялся, что удастся остановить отряд гремлинов, но мало ли что… Но не так все просто оказалось с походом. Нужно было сперва отправить малышей домой, к Мартыну Фомичу, да сдать их деду с рук на руки. И вот Маланья Гавриловна привела детишек к автомобилю, а Никишки-то там и нет! Она ждала, ждала, но вместо автомобильного появился его хозяин, сел за руль и укатил.
Трифон Орентьевич и Матрена Даниловна обошли все окрестности, расспросили всех домовых, обитавших в доме, но никто Никишку не встречал. Даже домовихи, через его посредство передававшие родне приветы и гостинцы, ничего не знали. А отыскался он два дня спустя – и тоже, как домовята, вылез на свет, потому что брюхо подвело.
Домовые вообще не обжоры, им мало требуется, но Никишка несколько дней провел в разъездах и не мог толком поесть. Припасы, что были с собой, он истребил, а грязную морковку грызть не пожелал – на нее и смотреть-то было тошно.
– Как же быть?! – возмутился Евсей Карпович. – Мы же на тебя, подлеца, рассчитывали! Думали, ты детишек домой доставишь, а потом и нас до деревни довезешь! Мы бы тебе и деньгами заплатили! Мы бы и продовольствия дали! А ты, шпынь ненадобный?!
– Да ну его совсем, – сказал Трифон Орентьевич. – Пошли, посмотрим в Интернете, какие автобусы ходят в те края. Может, хоть одного автобусного встретим.
– Мало их, автобусных…
– А вдруг?
Хотя домовые днем стараются наружу не вылезать, Трифон Орентьевич пошел на автобусную остановку.
Должно быть, сильно удивлялись пассажиры, услышав из придорожных кустов громкий крысиный писк. А это была вовсе не крыса. Домовые умеют при необходимости сжать добрую дюжину слов в комочек, так их спрессовать, что постороннее ухо ничего не разберет, а для своего брата домового это – очень быстро выкрикнутая фраза.
Несколько автобусов оказались пустыми, но из одного донесся ответный писк.
За время, что этот автобус выпускал одних пассажиров и впускал других, Трифон Орентьевич сумел наскоро побеседовать с автобусным. Тот оказался Зосимой Лукичом и объяснил, что прямо к Берендееву озеру довезти не может, только выпустить на шоссе, на той остановке, что ближе всего, и указать, как идти через лес. Это было уже кое-что! Расписание автобуса он велел искать в Интернете. Оставалось только запомнить номер именно этого автобуса.
Трифон Орентьевич вернулся с отличной новостью – в услугах дурного Никишки домовые больше не нуждались. Евсей Карпович нашел расписание. Оказалось, автобусы в ту сторону ходят четырежды в день. Но угадать, в котором именно служит Зосима Лукич, не удалось – Интернет таких сведений не выдает. Оставалось только засесть в кустах и встречать писком каждый подходящий автобус.
Потом Трифон Орентьевич спросил, водятся ли в подвале крысы или мыши. Ему нужно было подкормить их жизненной силой Проглота с Калабашкой. Евсей Карпович и Матрена Даниловна застыдились: мыши были, но Евсей Карпович больше внимания уделял Интернету, чем хозяйству, а супруг Матрены Даниловны, Лукьян Пафнутьевич, пристрастился к хозяйскому телевизору и гонять грызунов не стал бы ни за какие коврижки. Были в доме и другие домовые, но каждый сидел в
