каким-то непостижимым образом маги ошиблись и вместо нереальского следа взяли след живого Башарина. А что? Он скрывался, он вел себя подозрительно – вот их и осенило!
– Арноша Шварценеггер! Мэл Гибсон! Тарантино! – продолжал выкликать нереал, как будто вся эта компания стояла сейчас перед нами ровным строем в гимнастерках. – Майкл Джексон! Алла Пугачева!
– Это вы, Башарин?… – чуть ли не дрожа нижней челюстью, вопросил Вася.
Тут странный собеседник замолчал, потому что мент с вибрирующим и помирающим голоском – это явление уникальное.
– Я, – сказал тот, кого мы приняли за нереала. Впрочем, приняли – или он-таки и есть нереал собственной персоной? Но здорово притворяется?
– Докажите! – потребовал Вася.
– Паспорт предъявить?
– Паспорт?…
Я понял, какую мысль сейчас прокручивает Вася. Тот, кто силой мысли выпихнул из себя ком эктоплазмы, или микролептонный кластер, или еще какую-то чертовщину, а следующим усилием обтесал ее по образу и подобию Валентина Башарина, не забыв про ковбойские сапоги с цепочками и черную рубаху, мог напоследок явственно вообразить паспорт с фотографией! И, отщипнув клочок эктоплазмы, пришлепнуть его, убедиться, что странички раскрываются, сунуть в карман нереалу и вздохнуть с облегчением…
– Не надо паспорта, – отрешенно сказал Вася, и вдруг я понял, что мысль у него была какая-то другая. – Пойдем! Мы выведем вас отсюда.
– Ага – в КПЗ! – понял Башарин. – А шли бы вы!…
– Возможно, КПЗ для вас сейчас – самое лучшее убежище, – туманно заметил Вася. Туманно для Башарина – но не для меня.
– Это правда, – сказал я. – Там они до вас не доберутся.
– Так это не ваши орлы? – удивился Башарин.
– Нет, – негромко и потому удивительно внушительно отвечал Вася. – Наши орлы не умеют будить полтергейст. Наши орлы не собирают в своих глотках всю вонь городской свалки. Наши орлы черной магией не балуются.
– Какая еще, к черту, черная магия? – рожа Башарина сделалась еще более кирпичной, если это возможно, однако я в учительской своей карьере видел такие рожи регулярно по нескольку часов в день и наловчился угадывать в глазах зарождающийся проблеск мысли. Похоже, Башарин сейчас вспомнил что-то необычное, увиденное при погоне, и пытался примерить к этому чуду понятие магии, насколько вообще был способен совершать подобные умственные экзерсисы.
– Башарин, у вас есть двойник. Это он стрелял в Ротмана. Из-за него вся эта кутерьма, – совсем доступно объяснил я. – Понимаете? У милиции к вам претензий больше нет!
– Хотите, протокол допроса порву? – предложил Вася. И ничем, кстати, не рисковал – протокол-то лежал у него в кабинете, в прозрачной папочке, а кабинет и вовсе остался в каком-то ином мире.
– Рвите! – буркнул Башарин. Или нереал. Или еще кто-нибудь потусторонний…
– Но у тех, кто за вами сейчас гнался, большие претензии к вашему двойнику! – воскликнул Вася. – А мы просто хотим вам помочь и разобраться в этом деле окончательно!
Башарин смотрел на него с огромным недоверием. Я бы тоже смотрел с недоверием на человека, который вот так чешет красивыми словами, соблюдая знаки препинания.
– Послушай, идиот, я же могу тебя сейчас взять на прием и поволочь, как мешок с картошкой, – почти по-человечески сказал Васька. – Тем более – нас двое. Или ты идешь с нами и мы выведем тебя отсюда, а потом отпустим на все четыре стороны, или ты остаешься – и тогда разбирайся как знаешь! Было бы предложено.
– Хрен с вами, – буркнул Башарин. – Веди, что ли, родной. По дороге можешь спросить, что я вчера смотрел по телику!
– Ну так и пошли, – Вася выглянул по ту сторону китайской стенки, где носилась машина. – Лопату-то оставь.
– Лопата дельная, – возразил Башарин. – Она меня сегодня здорово выручила.
– Ну, ладно.
Вася задумался. И я понял – он рассчитывает маршрут. Пока мы тут мыкаемся между домами, по узким асфальтовым дорожкам, – мы вроде бы и в безопасности. Хотя – как знать? Если тем гадам, которые гоняют нереала, он действительно нужен, они не постесняются пролететь на полной скорости и по газонам – лишь бы догнать.
Наконец он остановился взглядом на гаражах. Эти гаражи, надо полагать, выросли за последние годы там, где по замыслу архитекторов, имела место быть спортплощадка. Но мир ее праху! В борьбе с техническим прогрессом спортплощадки гибнут, как мотыльки в пламени свечи… Тьфу!
– Перебегаем по одному, – распорядился Вася, достал из плечевой кобуры пистолет и вручил Башарину. – Прикроешь, если что. А лопату давай сюда… если ты так уж ею дорожишь…
Я сперва ошалел, потом вспомнил: ведь этот дурак Башарин – классный стрелок! Если только перед нами действительно он. А у Васьки просто не оставалось другого выхода – или он доверяет на пару минут табельное оружие Башарину, или торчать нам под этими лоджиями до рассвета – в идеальном варианте. Есть и неидеальный – что тут нас и накроют те, которые на машине.
Васька не то что перебежал – перенесся в щель между гаражами. Вторым следовало бежать мне. Ну, конечно! Как это командовал Наполеон Бонапарт, когда в Египте на французов напали мамлюки? «Ослов и ученых – в середину!»
Я тоже бежал, пригнувшись, и чуть не пролетел мимо щели. Васька втянул меня и сделал Башарину знак рукой – мол, погоди.
– Вот уйдет он с пистолетом, – зловеще каркнул я.
– Не уйдет! – вдруг Вася рассмеялся и тихонечко запел: – Все идет как нужно, все идет по плану, все идет прекрасно!…
– Ой ты гой еси! – подхватил я, потому что не мог упустить такой блистательный миг безумия. – У-утица лу-у-уговая, ло-о-о-пата – ой да штыковая! Ой, люли-люли-люли, люли – штыковая!
– Сдурел? – прикрикнул вокалист Васька, но лопату из рук не выпустил.
– Сам сдурел! – огрызнулся я. – Вот интересно, это действительно Башарин во плоти и крови – вариант «а», вообразивший себя Башариным нереал – вариант «бэ», или Башарин, поверивший в то, что он нереал, который может спастись только одним способом – притвориться Башариным? Вариант «цэ»!
– Бр-р-р! – ответил на это построение Вася. – Это точно Башарин. Причем недавно вышедший из запоя.
– Мне тоже так показалось…
Вдруг озарило – а не отбивался ли этот тип лопатой от зеленых чертиков, корчащих рожи с трехдверного шкафа? Мы-то думаем, что его маги гоняют, а это – зеленые чертики, детки белой горячки?
– Послушай, Вась, – не очень уверенно начал я. – А нужно ли нам возиться с этим алкоголиком? Мы же подставляемся под какой-нибудь гнусный магический удар! И ради чего?
– Пока они гоняются за живым Башариным, нереал имеет шанс спастись! Ведь разобрать живого Башарина на двойника и инкуба они не могут? Не могут! – жестко объяснил Вася. – Поэтому мы будем его вытаскивать, пока сможем, и пусть они думают, что ловят нереала!
Страшненько стало от этого Васькиного желания непременно лечь грудью на амбразуру. И ладно бы – своей! Моя-то тут при чем?
– А нереал знает, что ему нужно спасаться?
Ответа на этот вопрос я не получил. Потому что Вася, каким-то образом определив безопасный миг, дал отмашку Башарину. Тот и примчался, держа при этом пистолет прижатым к самой своей циррозной печенке.
– Давай сюда, – велел Вася и сам забрал у него табельное оружие, всучив лопату. – Теперь можно уходить вдоль гаражей – и до улицы, как бишь ее…
– И поймать такси! – предложил Башарин.
