человек в это время суток даже не уложил башку на подушку, то все равно фактически спит и грезит.
– Я – серьезно! – серьезно, впрочем, не получилось, рот разъезжался.
– Не ори. И без тебя тошно.
– Вася! У тебя хоть один выговор есть?
Он повернулся ко мне и посмотрел то ли с недовольным удивлением, то ли с удивленным неудовольствием, тьфу, меня чуть было не занесло.
– А почему у меня должны быть выговора?
– Они у тебя ДОЛЖНЫ быть! У всех же у ваших есть!
– Ну, ладно, возьми бумагу, напиши мне выговор.
Самое подходящее занятие в четвертом часу утра, подумал я, и достойное завершение бурной ночи. Но ведь не спится же!
– Вася! У кого из твоих сослуживцев вот так же, как у тебя, за много лет нет ни одного выговора? Только честно!
Вот это на него подействовало! Вася возвел очи к потолку, стал припоминать – и, конечно же, такого человека среди своих ровесников в недрах угрозыска не нашел.
– Ну, если человек грамотно работает, все делает правильно – за что же ему выговор? – спросил Вася, но он уже думал мысль, которую я вложил в его чересчур безупречную голову.
– Вася!!! Того, кто в вашей системе работает ПРАВИЛЬНО, какое-то время спустя находят в заброшенном сарае. Он там с весны лежит и ждет, чтобы пришли и собрали его в полиэтиленовый пакет.
– Значит, на том основании, что я жив?…
– Не только! – тут уж я заорал. – Кто-нибудь контролирует твою работу? Нет, ты скажи – начальство мешает тебе действовать на свой страх и риск? Кто-нибудь спросил тебя – почему ты привлек к расследованию совершенно постороннего человека?
Я показал на себя большим пальцем. Он смотрел на меня, сдвинув светлые брови, как смотрел бы на привокзального жулика, позволяя ему десять минут заливать про свою невинность, чтобы потом срезать несомненными фактами.
– Кто-нибудь запретил тебе использовать меня в таком серьезном деле? Да ты же не мент – ты частный сыщик, который получает зарплату от государства! Про тебя образцово-показательное кино снимать надо! – кажется, меня опять понесло, но остановиться я не мог бы под дулом пистолета. – Ты, честный, умный, активный, неподкупный, любимец начальства, что еще?… В порочащих связях не замечен!
Тут до меня дошла еще одна истина.
– Васька… А ведь ты вообще ни в каких связях не замечен!
– Ты имеешь в виду – с женщинами? – догадался он.
Я кивнул. Раз шесть по меньшей мере. И с разинутым ртом – вот ведь дурная привычка…
Он отвернулся и стал смотреть в окно.
Честное слово, не знаю, о чем он думал.
– Ни фига себе! – возможно, мысленно произнес он, но почему-то получилось вслух. – За этой работой вообще всю физиологию забудешь. Ведь сколько раз уж говорил себе – нужно наконец познакомиться с толковой девицей и жениться!
Тема для нас обоих была болезненная.
Но я про себя все знал – я уже понял, почему мне нужна именно Маргарита, почему тридцатилетняя, подходящая по возрасту и социальному положению дама мне совершенно ни к чему… Я допускал, что и у Васьки есть одна, но пламенная страсть. Но с той же степенью вероятности он мог просто забыть, сколько времени пролетело с его последнего интимного контакта. Возможно, он сейчас в глубине души загибал пальцы, считая месяцы… судя по продолжительности молчания, счет уже пошел на годы…
Вот такая же хмуро-озадаченная и почти непреклонная рожа у него была…
Стоп!
– Вася… – я сделал глубокий вдох. – Нужно срочно позвонить Астралону и спросить у него, что такое канал!
Вот теперь два конца веревочки, вынырнув из моих извилин, завязались в узелок!
– Канал – это наш общий геморрой, – немедленно отвечал Вася. Имелось в виду, что со дна городского канала постоянно поднимают всякую дрянь, заниматься которой приходится угрозыску. Трупы бомжей – это еще полбеды, был случай, когда в этом болоте плавала спортивная сумка, а в ней – аккуратные пакетики с белым порошком совершенно запредельной стоимости…
– Да нет же! Помнишь, Таир говорил, что не хочет перерубать канал?!. – тут меня прошиб пот, прямо- таки выстрелил на лице. – А сегодня – дед-вонючка! Помнишь, орал – не рвется да не рвется!
Вася молчал. Лицо было каменное – почище, чем у Баширина…
– Вася! Это – не тот ли часом канал, которым нереал связан со своим автором, то есть создателем?…
– Иди в задницу… – совершенно неуставно выразился следователь угрозыска, но меня уже несло, и на сей раз я был на верном пути!
– Потом – твое прошлое до того, как ты сюда переехал. Если ты где-то учился – почему к тебе ни разу не закатились однокурсники?
– Закатились, – буркнул он.
Мы познакомились в турпоходе, примерно десять лет назад, и он тогда уже трудился в своем угрозыске, и был точно такой же – средний. Среднего роста и комплекции, средней рыжеватости. Средней приятности в обхождении.
Но кому же понадобилось выдумывать его такого?
Если я прав – а я, конечно, неправ, ведь если я прав – это катастрофа для Васьки, но хочется отшлифовать фантазию до совершенства, – то кто-то, придумав Ваську, сочинил ему и биографию. Ровную такую биографию, благополучную и красивую – одни его подвиги в походах чего стоят! И ведь с него одного никогда не срывало течением сапог! У него одного не промокали спички, документы, обратные билеты, запасные носки и прочие уязвимые детали. Что бы сие означало? Какой резон создавать нереала без конкретного задания? Или в назначенный час Вася стряхнет с себя всю эту шелуху, выпрямится в полный рост и пойдет крушить направо и налево?
Очевидно, мы с ним думали одно и то же, только я искал доводы в пользу версии «Васька – нереал», а он искал контрдоводы.
– А если я – эта самая сущность, этот самый микролептонный кластер, то какого хрена Астралон не догадался? – спросил Васька. – Он же все-таки маг!
– Понимаешь… Не маг он. Он просто много читал про магию и запомнил кучу всякой дряни, – объяснил я то, что он сам знал не хуже меня. – Маг-теоретик! Вот Таир – этот действительно…
– Да? – тут я понял, что Васька перестал сопротивляться. Очевидно, он знал про себя что-то такое, о чем нам, грешным, не докладывал. И пот опять прошиб меня.
Даже при стычке с магами не было так страшно…
Он походил из угла в угол, помял рукой физиономию – и вдруг его осенило вопросом!
– Послушай, Игореш! Но если я – нереал, то кто меня придумал?
– Тебя?… – эту самую мысль только что раскручивал и я!
– Рассуждая логически, каждый выпускает такого двойника, в который вкладывает все несбывшиеся мечты и несостоявшиеся убийства… – он как-то удивительно горестно фыркнул. – Двойника-мстителя! Вот нереал, винегрет ходячий… Так он – ты вспомни! – высок, могуч, насчет баб – о-го-го! Прям тебе Шварценеггер в натуре, блин! А я? Кто мог мечтать о такой морде? И о таких жалких ножонках?
Васька малость кривоног. В походах, когда дело доходило до снимания штанов и щеголянья в плавках, шуточки у ребят были простенькие. Про меня из года в год говорили – хорошего человека должно быть много. Или интересовались, как насчет зеркальной болезни. Про Ваську раз и навсегда было сказано: Бог посмотрел на его ноги и придумал колесо.
М-да, кто бы мог мечтать об этой простенькой рожице, об этих рыжеватых волосишках? О внешности, с которой можно затеряться не только в толпе, но, наверно, в пустыне Сахара?…
– Васька, тебя придумал Джеймс Бонд!
Мы полчаса отрабатывали версию иностранной разведки и пришли к выводу: при том бардаке, который
