Глава 17
— Утром я вылетаю в Лондон, Говард, — сообщила Лара.
— Что за нужда? — удивился Келлер.
— Меня пригласил лорд Макинтош. Он хочет, чтобы я взглянула на кое-какую недвижимость, которую он собирается приобрести, а нам предлагает выступить его партнерами.
Брайан Макинтош был одним из богатейших предпринимателей Англии, занимающихся сделками с недвижимостью и строительством.
— В котором часу мы вылетаем?
— Я решила отправиться туда одна.
— Да?
— Видите ли, Говард, будет лучше, если вы останетесь и присмотрите за делами. Келлер кивнул:
— Хорошо, я все сделаю.
— Я знаю. Я ведь всегда могу на вас рассчитывать.
Полет в Лондон прошел без происшествий. Личный самолет Лары «Боинг-727» приземлился в аэропорту Лу-тон неподалеку от британской столицы. А его хозяйка и понятия не имела, что вскоре ее жизнь должна будет измениться.
Когда Лара прибыла в отель, ее встречал сам управляющий по имени Рональд Джоунс.
— Рады снова видеть вас в нашем отеле, мисс Камерон, — приветствовал он ее. — Позвольте проводить вас в ваши апартаменты. Да, кстати, у нас тут для вас несколько записок…
Записок оказалось больше двух десятков. В шикарном номере Лару ждали букеты цветов от Брайана Макинтоша и Пола Мартина, а также шампанское и закуски от администрации отеля. Не успела Лара войти, как в ту же секунду начал трезвонить телефон. Звонили со всех концов Соединенных Штатов.
— Архитектор собирается внести изменения в проект. Это обойдется нам в кругленькую сумму…
— Доставка цемента задерживается…
— Первый национальный ипотечный банк выражает желание финансировать наш следующий проект…
— Мэр спрашивает, сможете ли вы прибыть в Лос-Анджелес на церемонию открытия. Он хотел бы провести ее с размахом…
— Нам сильно мешает погода. Мы уже выбились из графика…
Каждая проблема требовала немедленного решения, и когда Лара покончила с телефонными разговорами, то была уже совершенно вымотанной. Обедала она у себя в номере, сидя возле окна, глядя на плавно катящие в сторону Брук-стрит «роллс-ройсы» и «бентли» и чувствуя какое-то радостное возбуждение. «Маленькая девочка из Глейс-Бея далеко шагнула, папа».
На следующее утро Лара с Брайаном Макинтошем отправились осматривать предлагаемый им участок земли. Он оказался огромным — две мили вдоль берега реки, застроенные какими-то лачугами и сараями.
— Поскольку мы собираемся восстановить целый район города, — объяснял Макинтош, — можно будет добиться от правительства значительных налоговых льгот.
— Я бы хотела обдумать ваше предложение, — уклончиво ответила Лара. Однако свое решение она уже приняла.
— Кстати, — неожиданно сказал Макинтош, — вечером моя жена едет в клуб, а у меня есть два билета на концерт. Вы любите классическую музыку?
К классической музыке Лара не испытывала ни малейшего интереса.
— Да.
— Филип Адлер сегодня будет играть Рахманинова. — Он взглянул на Лару, словно ожидая от нее какой-то реакции. Имя Филипа Адлера она слышала первый раз в жизни.
— Это чудесно.
— Вот и хорошо. А потом мы поужинаем. Я заеду за вами в семь часов.
«Почему я сказала, что люблю классическую музыку?» — сама себе удивилась Лара. Вечер, похоже, обещал быть нудным. Она предпочла бы принять горячую ванну и лечь спать. «Ну да ладно, — решила Лара, — одним скучным вечером больше, одним меньше, какая разница? А завтра утром я вернусь в Нью- Йорк».
Концертный зал до отказа заполнили ценители классической музыки. Мужчины были одеты в смокинги, а женщины в роскошные вечерние платья. Во всем чувствовалась атмосфера праздника, и публика пребывала в восторженном ожидании.
Брайан Макинтош купил пару программок, и они заняли свои места. Он протянул Ларе программку. Она едва взглянула на нее. Лондонский филармонический оркестр… Филип Адлер исполняет произведение Рахманинова… Концерт № 3, ре-минор, опус 30.
«Надо перезвонить Говарду и напомнить ему о необходимости уточнить стоимость участка на Пятой авеню».
На сцене появился дирижер, и публика зааплодировала. Лара не обратила на него никакого внимания. «Подрядчик в Бостоне не торопится. Нужно его как-то подстегнуть. Скажу Келлеру, чтобы он пообещал ему добавочное вознаграждение».
Снова раздались аплодисменты. Место у рояля, стоявшего в центре сцены, занимал какой-то человек. Дирижер взмахнул палочкой, и музыка зазвучала.
Пальцы Филипа Адлера понеслись по клавишам.
Сидевшая позади Лары женщина восторженно зашептала с сильным техасским акцентом:
— Ну разве не фантастика? Я же говорила тебе, Агнес! Лара снова попыталась сосредоточиться. «О лондонском предложении не может быть и речи. Район неподходящий. Люди не захотят там жить. Место, место и еще раз место». Она вспомнила о недавно предложенном ей проекте строительства возле площади Колумба. «Из этого может выйти толк».
Обладательница техасского акцента продолжала громко шептать:
— Какая экспрессия!.. Он восхитителен! Он один из самых…
Лара постаралась заставить себя не слушать ее.
'Цена построенного там административного здания будет примерно четыреста долларов за квадратный фут жилой площади.
Если мне удастся при строительстве уложиться в сто пятьдесят миллионов при стоимости земли сто двадцать пять миллионов…'
— Боже! — взвизгнула сидящая сзади женщина.
Лара очнулась от своих раздумий.
— Как он великолепен!
Раздалась барабанная дробь, несколько тактов Филип Адлер играл один, а затем вновь вступил оркестр, и темп музыки начал становиться все быстрее и быстрее. Загрохотали барабаны…
Женщина с техасским акцентом, казалось, вот-вот вывернется наизнанку.
— Только послушай! Мелодия переходит от piu viuo к piu mosso! Ты когда-нибудь слышала что-либо более волнующее?
Лара сжала зубы.
«Стоимость сдаваемых площадей составит триста пятьдесят миллионов; значит, десять процентов годовых — это тридцать пять миллионов плюс десять миллионов на текущие издержки…»
С каждым тактом музыка становилась все быстрее и громче и, достигнув своей кульминации, внезапно оборвалась. Зрители, захлебываясь от восторга, повскакивали со своих мест. Со всех сторон слышались возгласы «браво!». Вышедший из-за рояля пианист грациозно раскланивался.
Лара даже не взглянула в его сторону. «На уплату налогов уйдет около шести миллионов, да еще два — на концессии. Так что речь идет о миллионах пятидесяти восьми».
— Потрясающий музыкант, правда? — проговорил сидящий рядом Брайан Макинтош.
