груди.
— Ты меня отблагодаришь? — Голос Пола сделался хриплым.
Он повел Лару в спальню. В голове у нее вертелись противоречивые мысли. Она никогда не любила его, но отдавалась ему с легкостью — это была плата за то, что он для нее делал, — однако теперь все, казалось, стало по-другому. Теперь она была влюблена. «Дура я, — подумала Лара. — Вполне возможно, что с Филипом мы больше и не встретимся».
Она медленно разделась. Они легли. Сверху на нее навалился Пол Мартин, он овладел ею и в порыве страсти забормотал: «О, малышка, ты сводишь меня с ума…» Лара открыла глаза, но увидела перед собой лицо Филипа.
Дела шли как по маслу. Перестройка отеля в Рино проходила в хорошем темпе, строительство «Камерон-тауэр» велось строго в соответствии с графиком. За последние месяцы она несколько раз звонила Филипу Адлеру, но неизменно слышала одно и то же:
— Мистер Адлер в Берлине…
— Мистер Адлер в Париже…
— Мистер Адлер в Сиднее…
«Ну и черт с ним», — подумала Лара.
В следующие несколько месяцев Ларе удалось купить еще три участка, которые хотел приобрести Стив Мерчисон.
— Ходят слухи, что Мерчисон грозит расправиться с вами, — обеспокоенно сказал Ларе Келлер. — Может быть, нам лучше не злить его? Он опасный враг, Лара.
— Я тоже, — заявила она. — Может быть, ему лучше заняться чем-нибудь другим?
— Дело нешуточное, Лара. Он…
— Не думайте о нем, Говард. Я вот только что получила информацию об участке в Лос-Анджелесе. Он еще не выставлен на продажу. Если мы поторопимся, то сможем заполучить его. Утром вылетаем.
Этот участок располагался неподалеку от старого отеля «Билтмор» и занимал площадь в пять акров. Лара и Говард прибыли туда в сопровождении агента по продаже недвижимости.
— Первоклассная собственность, — говорил он, обращаясь к Келлеру. — Да, сэр. Вы не пожалеете. Здесь можно построить целый городок…, жилые дома, торговые центры, театры, пешеходные аллеи…
— Нет, — отрезала Лара.
Агент изумленно уставился на нее.
— Что, простите?
— Меня это не интересует.
— Не интересует? Но почему?
— Место, — сказала Лара. — Не думаю, что люди захотят жить в этом районе. Развитие Лос- Анджелеса идет на запад. А люди — как лемминги. И вы не заставите их двигаться в обратном направлении.
— Но…
Лара повернулась к Говарду:
— Сожалею, что нам пришлось впустую потратить время. После обеда возвращаемся в Нью- Йорк.
В киоске отеля Келлер купил свежий номер газеты.
— Посмотрим, — сказал он, — чем сейчас дышит рынок.
Они пролистали газету. На рекламной странице было помещено броское объявление, гласившее: «СЕГОДНЯ В „ГОЛЛИВУД-БОУЛ“ ИГРАЕТ ФИЛИП АДЛЕР». Лара почувствовала, как у нее екнуло сердце.
— Пожалуй, в Нью-Йорк мы полетим завтра, — заявила она.
Некоторое время Келлер изучающе смотрел на нее.
— Вас привлекает музыка или музыкант? — тихо спросил он.
— Закажите-ка два билета, — оставив его вопрос без ответа, распорядилась Лара.
Прежде ей никогда не доводилось бывать в «Голливуд-Боул» — самом большом в мире естественном амфитеатре, со всех сторон окруженном Голливудскими холмами, на которых разбиты чудесные парки. Сама чаша «Голливуд-Боул» вмещала в себя восемнадцать тысяч зрителей. Она была до отказа забита публикой, нетерпеливо ожидавшей начала концерта. На сцене стали появляться музыканты. Раздались аплодисменты. Когда же вышел Филип Адлер — как всегда элегантный, в белом фраке, в белом галстуке-'бабочке', — по рядам зрителей сначала пробежал легкий шепот, а затем с новой силой вспыхнули восторженные аплодисменты.
Лара сжала руку Келлера.
— Хорош, правда? — прошептала она.
Келлер ничего не ответил.
Филип сел к роялю, и программа началась. Волшебная сила его таланта мгновенно пленила слушателей. Сама ночь казалась наполненной каким-то мистическим очарованием. Сияющие на черном небе мириады звезд тусклым светом освещали холмы, окружающие гигантский амфитеатр, в котором неподвижно сидели тысячи околдованных величественной музыкой людей. Когда же умолкла последняя нота концерта, над «Голливуд-Боул» разразилась настоящая буря оваций. Зрители вскочили со своих мест и, неистово хлопая, принялись кричать: «Браво!» Филип стоял на сцене и элегантно раскланивался.
— Пойдем за кулисы, — сказала Лара. Ее голос дрожал от возбуждения.
Проход за кулисы был расположен рядом с оркестровой ямой. Возле него стоял охранник, сдерживавший натиск толпы.
— Мисс Камерон хочет повидаться с мистером Адлером, — обратился к нему Келлер.
— А он вас ожидает? — спросил охранник.
— Да, — проговорила Лара.
— Пожалуйста, подождите здесь. — Он скрылся за дверью, а через минуту появился вновь. — Входите, мисс Камерон.
Лара и Келлер вошли в артистическое фойе. Филип стоял посреди осыпающей его комплиментами толпы.
— Дорогой! Я в жизни не слышала столь изысканного исполнения Бетховена. Вы великолепны… Филип едва успевал отвечать на похвалы:
— …Спасибо…, когда играешь подобную музыку, вдохновение приходит само собой…
— …Спасибо… Андрэ блестящий дирижер…
— …Спасибо…, мне всегда доставляет удовольствие выступать в «Голливуд-Боул»…
Он поднял глаза и увидел Лару, и снова на его лице засветилась знакомая теплая улыбка.
— Извините, — проговорил Филип и стал протискиваться сквозь толпу. — А я и не знал, что вы в Лос-Анджелесе.
— Мы прилетели сегодня утром. Это Говард Келлер, мой компаньон.
— Здравствуйте, — почти не глядя на Говарда, бросил он, затем, повернувшись к стоявшему у него за спиной коренастому мужчине, представил:
— А это мой менеджер Уильям Эллерби.
Пока они обменивались рукопожатиями, Филип не сводил с Лары глаз.
— В «Беверли-Хилтон» сегодня состоится вечер. Я думал, может быть…
— Мы с удовольствием придем, — сказала Лара. Когда Лара и Келлер прибыли в «Беверли-Хилтон», там уже собралось множество музыкантов и ценителей классической музыки.
— …Вы обратили внимание, что чем ближе вы к экватору, тем восторженнее и темпераментнее публика?…
— …Когда играл Ференц Лист, его рояль звучал как целый оркестр…
— Я с вами не согласен. Талант де Грота гораздо ярче проявляется не в этюдах Листа и Паганини, а в произведениях Бетховена…
