Он вышел, и Манчини снова заговорил с Филипом:
— Вам удалось рассмотреть нападавшего?
— Белый мужчина. Мощного телосложения. Рост примерно шесть футов и два дюйма. Лет около пятидесяти.
— Если бы вы его увидели, вы бы его узнали?
— Да. — Это лицо Филип не забудет никогда.
— Мистер Адлер, я бы мог попросить вас просмотреть целую пачку фотографий, но, откровенно говоря, думаю, что это будет пустой тратой времени. Я хочу сказать, что в данном случае мы имеем дело с не совсем типичным преступлением. В нашем городе сотни грабителей. Но пока их не удается схватить на месте преступления, все они выходят сухими из воды. — Он вынул блокнот. — Так что он у вас отнял?
— Бумажник и наручные часы.
— Марка часов?
— «Пьяже».
— Какие-нибудь особенные приметы? Ну, скажем, дарственная надпись?
Эти часы подарила Филипу Лара.
— Да. На задней крышке гравировка: «Филипу от Лары с любовью». Детектив записал.
— Мистер Адлер… Я должен задать вам еще вопрос Раньше вы этого человека не встречали'? Филип удивленно уставился на него.
— Встречал? Нет, конечно. А почему вы спрашиваете?
— Просто поинтересовался. — Манчини убрал блокнот. — Посмотрим, что нам удастся выяснить. А вы везучий человек, мистер Адлер.
— Правда? — В голосе Филипа звучал сарказм.
— Да. Каждый год в этом городе совершаются тысячи разбойных нападений, и у полиции на них просто не хватает времени, но так уж случилось, что наш капитан ваш горячий поклонник. Он собирает все ваши пластинки. И он сделает все, чтобы поймать преступника. Мы разошлем описание ваших часов во все ломбарды страны.
— И если вы его поймаете, вы думаете, он вернет мне руку? — с горькой усмешкой спросил Филип.
— Что, простите?
— Ничего.
— Мы будем вас информировать, мистер Адлер. Всего хорошего.
Лара и Келлер ждали детектива в коридоре больницы.
— Вы хотели меня видеть? — обратилась к нему Лара.
— Да. Мне нужно задать вам пару вопросов, — сказал лейтенант Манчини. — Миссис Адлер, нет ли у вашего мужа врагов?
— Враги? — нахмурилась Лара. — Нет. Почему вы об этом спрашиваете?
— Ну, может, ему кто-нибудь завидует? Скажем, какой-нибудь музыкант. В общем, кто-то, кто хотел бы ему навредить?
— К чему это вы клоните? Ведь это же было обыкновенное уличное ограбление, разве нет?
— Если быть абсолютно откровенным, данный случай не совсем подходит под определение «обыкновенное уличное ограбление». Нападавший порезал руку вашего мужа уже после того, как отобрал у него бумажник и часы.
— Не вижу разницы…
— Дело в том, что в этом не было совершенно никакого смысла, если только все это не сделано преднамеренно. Ваш муж не оказал ему никакого сопротивления. Надо быть не в себе, чтобы так поступить, хотя… — Детектив пожал плечами. — Ну да ладно, я буду держать вас в курсе.
Они посмотрели вслед удаляющемуся Манчини.
— Господи! — прошептал Келлер. — Он считает, что все это было подстроено. Лара заметно побледнела.
— О черт! — взглянув на нее, проговорил Келлер. — Это явно кто-то из головорезов Пола Мартина! Но зачем ему это понадобилось?
— Он… — Лара почувствовала, что ей трудно говорить. — Он, очевидно, таким образом хотел оказать мне услугу. Филип часто уезжал, и Пол то и дело говорил, что…, что это не правильно и что с Филипом надо серьезно побеседовать. О Говард! — Она уткнулась в его плечо, не в силах справиться с подступившими к глазам слезами.
— Вот сукин сын! — взорвался Келлер. — Я же предупреждал, чтобы выдержались от него подальше. Лара горько вздохнула.
— Филип поправится. Должен поправиться. Три дня спустя Лара привезла Филипа из больницы домой. Он выглядел бледным и подавленным В дверях их встретила Мариан Белл, которая каждый день навещала в больнице Филипа, принося ему охапки писем и телеграмм с выражениями соболезнования от возмущенных поклонников со всех концов света и газеты, снова и снова возвращавшиеся к этому трагическому происшествию и проклинавшие преступность на улицах Нью-Йорка.
Когда зазвонил телефон, Лара находилась в библиотеке.
— Это вас, — сказала Мариан Белл. — Какой-то мистер Пол Мартин.
— Я…, я не могу подойти, — проговорила Лара, стараясь сдержать охватившую ее дрожь.
Глава 31
Вся их жизнь в одночасье переменилась.
— Впредь я буду работать дома, — объявила Келлеру Лара. — Я нужна Филипу.
— Конечно, — кивнул он. — Понимаю. Каждый день Филипу звонили десятки людей и приходили сотни писем с пожеланиями скорейшего выздоровления, и тут Мариан Белл оказалась просто незаменимой. Она старалась быть незаметной, но в то же время очень полезной.
— Пусть эти письма вас не беспокоят, мистер Адлер, — предложила секретарша. — Если хотите, я буду на них отвечать.
— Спасибо, Мариан, — согласился Филип. Несколько раз звонил Уильям Эллерби, но Филип наотрез отказывался с ним разговаривать.
— Не желаю ни с кем говорить, — заявил он Ларе. Доктор Стэнтон оказался прав: вскоре у Филипа начались мучительные боли. Сначала он старался терпеть, чтобы не принимать болеутоляющие лекарства, но в конце концов сдался. Лара постоянно находилась рядом с мужем.
— Мы покажем тебя лучшим докторам мира, дорогой, — успокаивала она. — Должен же быть кто-то, кто сможет вылечить твою руку. Я слышала, что в Швейцарии есть один специалист…
— Бесполезно, — отрицательно покачал головой Филип. Он посмотрел на свою забинтованную руку. — Теперь я калека.
— Не говори так, — замахала на него руками Лара. — Существует тысяча разных дел, которые тебе вполне по плечу. Это я во всем виновата! Если бы я не уехала в тот день в Рино, если бы я была рядом с тобой, ничего подобного не случилось бы. Если бы…
— Ты же хотела, чтобы я больше был дома, — с кривой усмешкой проговорил Филип. — Ну вот, мне теперь некуда идти.
— Верно говорят: «Будь осторожен в своих желаниях, а то они и впрямь могут сбыться», — слегка охрипшим голосом сказала Лара. — Да, я действительно хотела удержать тебя дома, но не такой же ценой. У меня сердце разрывается, когда я вижу, как ты мучаешься!
— Не стоит так переживать из-за меня. — Филип вздохнул. — А сейчас я бы хотел остаться один и подумать. Все случилось так неожиданно. Мне… Мне кажется, я еще даже до конца не осознал этого.
