Гильза почувствовал, что краснеет. Ему стало невообразимо стыдно. И особенно ужасно было то, что он услышал это от самого Хороса. Но этим все и должно было кончиться.
— Я хочу, чтобы ты понял меня правильно, — продолжил Хорос. — Я вовсе не обвиняю тебя. Более того, я признаю: ты поступил благородно, мой мальчик! Пожертвовать всем ради спасения близких людей — что может быть важнее — для человека? И, наверное, с этой, очень человеческой точки зрения ты прав. Но по той же причине скажу тебе еще кое-то…
Шеф «Линии» по-отечески похлопал Гильзу по плечу. Сказал с некоторой грустью в голосе:
— Рано тебе становиться регистратором. Рано. Не созрел ты еще для такой ответственности.
Гильза опустил голову. Легкое чувство обиды посетило его — и тут же улетучилось. На шефа нельзя обижаться. Как нельзя обижаться на волны, ветер, на жару или холод. Потому что шеф — это стихия. Это первозданная мудрость и мощь.
— Собственно, с этого все и началось, — продолжил Хорос. — Ты забрал Сердце Мятника в чужие миры. И от этого содрогнулось не только пространство — сдвинулось само время. Как ты думаешь, отчего это, идя прямо по моему следу, вы никак не могли настичь меня?
— Даже не знаю, — сказал Гильза. — Может, Следопыт скажет?
Следопыт проигнорировал это предложение. Он продолжал смотреть в сторону.
— Не надо, я сам тебе скажу, — Хорос сложил руки на груди, внимательно осмотрел присутствующих. — Все дело в том, что это не вы — это я шел вслед за вами.
— Но этого не может быть! — воскликнул Хитрук. — А как же след?
— След из прошлого, — таинственно произнес Хорос. — Потрясение мира, вызванное исчезновением Маятника, заставило меня броситься на его спасение. Это трудно описать. Достаточно сказать, что мне пришлось отдать значительную часть своих сил, ослабив собственную защиту. Этим и воспользовались хронофаги…
— Хронофаги? — с профессиональным интересом повторил маг. — Любопытно…
— Более, чем, — подтвердил Хорос. — И мне было бы легче, если бы ситуация оказалась куда менее любопытной. Хронофаги издавна охотятся за моим временем. Это не удивительно: время увлеченных, занятых важным делом людей более концентрировано, более насыщено и ценно, чем время обычных людей. А уж время гениев — вообще бесценно…
— Истинно так! — подтвердил маг.
— Соответственно, подобное время, так сказать, более аппетитно для хронофагов. Уж не знаю, к какой категории отнести себя самого — но едва произошла эта непредвиденная временная флюктуация — как хронофаги воспользовались этим и оттяпали у меня добрую сотню лет. Грубо говоря, я оказался в прошлом, и отставал от текущего времени на этот, довольно значительный срок…
— Ничего не понимаю… — пробормотал Кроль. — Как это возможно с точки зрения физики?
— Да, понять непросто, — согласился Хорос. — Современная земная физика живет под гнетом научных догм и запретов. Впрочем, это тема отдельного разговора. Мне же в тот момент пришлось довольно туго: ведь предстояло нагнать вас во времени. О, это стоило гигантских усилий…
Хорос задумался, уставившись куда-то в бесконечность.
— Энергия сверхновой звезды, два погасших пульсара — вот неполная цена, заплаченная за то, чтобы сто лет прожить за одну земную неделю… Впрочем, цена вопроса и определяет затраты… Может, вам интересно, почему Инквизиция воздвигла злополучный Барьер? Ведь многие на Земле считают, что именно с этого и начались беды нашего мира.
— А, что, есть новые версии? — поинтересовался детектив. — Нам объявили, что Земля — это ад, и отправить туда приговоренных преступников — равносильно смертному приговору. Но мы-то знаем, что все это — происки недоброжелателей и вражеская пропаганда.
— Не совсем так, — усмехнулся Хорос. — Все зависит от точки восприятия событий. Проблема — во временном сдвиге. Дело в том, что Барьер был поставлен уже тогда, когда Земля погибла.
Гильза почувствовал, что у него кружится голова. Слова Хороса и в обычное время не всегда достигали его понимания. Теперь же он запутался окончательно.
— Э-э… Позвольте, как это — погибла? — Хитрук поглядел на своего клерка для мелких поручений, ища у того поддержки. Но выбрал не тот объект: Кроль и сам выглядел обалдевшим.
— Очень просто: в недалеком, уже свершившимся будущем Паутина разрослась до критических размеров, подчинив себе все человечество. Люди стали вырождаться, время земной цивилизации клонилось к закату. Даже «Линия» оказалась не в состоянии что-либо противопоставить Паутине. Особенно, когда та, наконец, обнаружила Маятник. Обретя над ним власть, Паутина перешла на новый уровень могущества. С этого момента Земля стала представлять угрозу для других миров. Тогда-то Инквизицией и было принято решение отгородить Землю Барьером…
Хорос прошелся взад-вперед, как лектор, уставший стоять за кафедрой, и продолжил:
— Но из-за хронофагов, похитивших изрядный кусок моего времени, произошла подмена причины и следствия. Ведь мое собственное, утраченное время неразрывно связано со временем этого мира…. Вот так-то. И теперь даже мудрецы Лагора не знают всей полноты картины. Я и сам представляю ее лишь в общих чертах…
Друзья молчали, потрясенные рассказом Хороса. Тот же терпеливо ждал, пока те, наконец, ни усвоят горькие истины.
Наверное, в утешение, Хорос добавил:
— Конечно, из нашей пространственно-временной точки, это видится лишь одним из возможных путей. Сейчас мы словно на перепутье — и у нас еще есть шанс исправить ситуацию. Очевидно, в том временном ответвлении я просто не успел нагнать вас во времени. Либо что-то еще помешало нам встретиться. Либо…
— Либо это я убил тебя, Хорос!
Это казалось кошмарным сном.
Следопыт, такой привычный, спокойный и надежный, стоял теперь позади Хороса, приставив к его затылку пистолет. Гильза сразу узнал оружие — оно было у одного из охранников фальшивого «центра».
— Ну, вот я и нашел тебя, — чужим, незнакомым голосом сказал Следопыт. — И поверь: теперь тебя не спасет никакая магия.
Часть пятая
Конец связи
1
Ни один мускул на лице Хороса не дрогнул. Он держался спокойно. Даже слишком спокойно для того, к чьему затылку приставлен пистолет со взведенным курком.
Чего нельзя было сказать о Следопыте. Его трясло, по лицу стекали крупные капли пота. Казалось, еще немного — и он потеряет сознание.
— Что же ты медлишь? — поинтересовался Хорос. — Ты заставляешь зрителей ждать.
— Я… Я не могу… — дрожащим голосом произнес Следопыт. Лицо его исказилось мукой. — Все напрасно… Все…
Рука с пистолетом вдруг безвольно упала, и сам старик, будто разом исчерпав все силы, осел на пол, привалившись боком к стене. Запоздало подскочил детектив: он выхватил из рук Следопыта пистолет, нажатием кнопки выкинул из рукоятки магазин, и, быстро перещелкнув затвор, выбросил из ствола патрон. Впрочем, в этом уже не было необходимости: старик как-то вдруг утратил свою неожиданную агрессивность и уже не казался опасным.
