ладье гребцами уже ходили и Петра с его купеческими детишками...
- А детишек-то зачем, хозяин?
- Не перебивать сотника! - Коней рявкнул и глянул так, что Осьма невольно выпрямился и подтянул живот. - Во-первых, Никифоровы приказчики тебя в лицо не знают...
- В Пинске знает...
- Молчать, орясина!!! Федя, будь добр: еще раз пикнет - дай ему в ухо.
- В какое, в правое или в левое?
- Кхе! А в любое! Можешь даже в оба, если с одного удара сумеешь.
- С одного? - погостный боярин задумчиво глянул на Осьму. - Если с одного, то надо посередине бить, а это прямо в нос получится. Или по маковке.
- Да хоть в межкрылье, лишь бы не перебивал. Кхе... так, о чем это я? Да! Для приказчиков ты, Осьма, чужой человек, а Петруха старший сын хозяина, наследник. Совсем по-другому разговор пойдет. Ну, а остальные отроки... пятнадцать самострелов на ладье, случись что, лишними не будут. Да и погрузить- выгрузить ребята помогут. И для дела польза и им учеба. Понял?
- Понял, хозяин... только... это самое... - Осьма с опаской глянул на Федора. - не поместятся все на ладье. Две смены гребцов - двенадцать человек, да полтора десятка отроков, ладья-то малая, а товара надо нагрузить побольше, чтобы и в Слуцке и в Пинске ни у кого сомнений не было, что мы торговать, а не зачем-то другим пришли.
- Значит возьмешь только одну смену гребцов, а вместо второй отроков на весла посадишь, не справятся, так пусть по двое гребут, приспособишься, в общем. Приказ тебе будет такой: передать весть Никифору и заодно как следует разнюхать, что в заприпятье творится, особенно в Пинске. Не появлялись ли там полоцкие послы или соглядатаи, как себя князья ведут, не ходит ли каких слухов, как торговля идет - обыкновенно или не так как всегда. Этому-то тебя, надо понимать, учить не надо. Пойдешь на ладье сначала в Слуцк, потом в Пинск...
- Это ж кругаля какого давать...
- Федюша...
- Молчу, хозяин, молчу, молчу!
- Вот и молчи. Так... вроде бы все сказал. А, да! Товар возьмешь у Михайлы в крепости - доски, всякое другое, что они там в мастерских делают. Надо прикинуть, какой прибыток от хозяйства Кузьмы может быть. Этому тебя тоже учить - только портить. Со сборами не тяни, нам сведения точные нужны, и быстро, чтобы готовыми быть.
- Э-э, хозяин, можно спросить?
- Спрашивай. Федя, не трогай его... пока.
- Два вопроса, хозяин... даже три. Первый: что покупать с выручки от досок и прочего?
- Справишься у Ильи и у Кузьмы, они подскажут, что для крепости надо.
- А у Демьяна? Его же Михайла... Фролыч, городовым боярином в крепости поставил.
- Едрена-матрена, ну что ты с ними делать будешь? Федь, слыхал? Городовой боярин, туды его...
- Драть! - вынес вердикт погостный боярин, потом подумал и добавил: - Но, раз уж назначен, пусть учится!
- Верно! - подхватил Корней - Пойдешь со своей заботой к Демьяну, да повъедливей так, поподробнее... потом расскажешь, какая у него при этом рожа была, да догадался ли он Илью с Кузьмой для совета призвать.
- Вот-вот, Кирюш, - согласился Федор - знаешь, а ведь может из такой учебы польза получиться, годика через два такие тебе помощники вырастут... эх, нет у меня сына, ей богу, послал бы его в твою воинскую школу. - Федор горестно вздохнул. - Но выдрать за самовольство, все равно, надо!
- Второй вопрос, Корней Агеич: - Осьма поколебался, но потом, все-таки решился спросить: - Нельзя ли мне по пути семью из Турова забрать. Случь Северная в Припять почти напротив Турова впадает, много времени это не займет...
- Кхе! А говорил, что на ладье места мало! Ох и жук ты, Осьмуха!
- Так обратно же не с досками поплывем, ну или не со всеми досками, место и освободится...
- Да ладно, забирай, что с тобой поделаешь... но время не тянуть! И это... отроки в Турове, наверняка, станут проситься отпустить родню проведать. Не пускать, потом не соберешь, застрянешь на несколько дней! Построже там с ребятней, построже!
- Управлюсь, хозяин, не впервой. А третий вопрос... даже и не вопрос, а совет. Боярин Федор Алексеич, ты бы посоветовал Пинскому и Клецкому посадникам... ты же их знаешь, наверно, они же еще Мономахом посажены, князь Вячеслав заменить своими не успел...
- Да знаю я, кто чего успел! Говори толком!
- Я к тому, что князья там сидят на кормлении, так что податями посадники занимаются...
- Да что ты крутишь? Знаю я, кто чем занимается!
- Вот и подговорить бы их, чтобы в этом году подати пораньше собрали. Пусть не целиком, пусть даже хлеб не обмолоченный, а в снопах, но зато, когда полочане нагрянут, да надумают что-то с округи взять, то получится, что они подати по второму разу содрать желают, а им же со смердами и боярами ссориться нельзя.
- Кхе! Верно придумал! Федь, ты посадникам, да и князьям так и обскажи! Заодно и запасы на случай осады пополнят. Молодец, Осьмуха!
- Боярин... Федор Алексеич, - каким-то, совершенно нехарактерным для него деликатным тоном, обратился к Федору Алексей - я все насчет ляхов думаю... прости, что о неприятном напоминаю, но ты ведь с князем Мазовецким знаком был. Может быть, если намекнуть ему, что про их замыслы нам известно...
- Тьфу, что б тебя! - Вопреки ожиданиям Алексея, на лице Федора отразилось не горе от давней потери, а досада. - Откуда знаешь? Анюта натрепалась? Ох, языки бабьи! Нет никакого князя Мазовецкого и не было! Был каштелян Венцеслав, князем себя звавший самовольно, потому, что мазурские земли и титул были ему обещаны братом короля Болеслава Збигневом. Убил Болеслав брата, сначала ослепил, а потом убил, а вместе со Збигневом сгинули и все, кто его поддерживал, в том числе и Венцеслав!
Треплются, сами не зная о чем! Не был Венцеслав князем и быть не мог, потому что не из княжеского рода происходил. Это мы Болеслава, на латинский манер, королем зовем, а сами ляхи его великим князем величают, все, как у нас. Поляки - те же поляне - ветви одного рода славянского. Как у нас нет князей нерюриковичей, так и у них не может никто в князья вылезти, не будучи княжеского рода.
Ходят, правда слухи, что король Болеслав хочет земли сыновьям раздать, тогда, может, и появится настоящий князь Мазовецкий. А намерение ляхов сходить к нам за холопами, скорее всего связано с тем, что Болеслав раздает верным людям земли, с населением или без оного, а за это они обязаны ему воинской службой. Тут намекай, не намекай... да и намекать-то некому - в Плотске4 хозяина сейчас нет.
- Ладно! - подвел итог Корней. - С этим делом пока заканчиваем, привезете новые вести, будем дальше думать, а теперь давайте-ка с соседушкой нашим - Журавлем - решим, как разбираться. И учтите: разбираться надо быстро, потому что, когда мы с полочанами ратиться уйдем, эта гнида на Ратное напасть может.
- А нападет ли? - совершенно неожиданно спросил Осьма. - Зачем ему это?
- То есть, как это зачем? - Корней аж вздернулся от удивления. - Ратников-то в селе не будет, приходи и делай, что захочешь!
- А зачем? - уперся купец. - В чем его интерес - на Ратное нападать?
- Опять ты о выгоде, Осьмуха, я же сказал...
- А ни чести ни славы, с бабами да детишками воюя, не заслужишь, - Осьма развел руками, словно извиняясь за отсутствие 'благородной' тематики в его аргументации - значит, только интерес, выгода. Так в чем она? Холопов нахватать? Село сжечь? Крепость разрушить? Он что, дурак - не понимает, что вы, возвратившись, с ним за все сторицей разочтетесь? А что другое Журавля еще заинтересовать может? Великую волхву убить? Так на него после этого все Погорынье поднимется, а может быть, и не только Погорынье!
Корней Агеич, ты же сам говорил, что думать сначала надо о том, что хочет противник, а потом, как его
