Заговоры: Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

опред?леніями Крушевскаго и Потебни.

Мн? кажется, что вопросъ о томъ, какой видъ заговора является основнымъ, можно р?шать только посл? изсл?дованія происхожденія заговора. Поэтому зд?сь я и не буду касаться этого вопроса. Пока намъ нужно понятіе общее, которое охватывало бы вс? явленія интересующаго насъ порядка, которое очертило бы границы той области, въ которой придется вести изысканіе, и дало бы опред?ленный терминъ для ея обозначенія. Такое опред?леніе, конечно, не будетъ указывать 'на исходный пунктъ развитія заговора', какъ этого хот?лъ Потебня. Требованіе указанія на исходный пунктъ можетъ быть приложено именно къ основному виду. Общее же для вс?хъ видовъ понятіе приходится строить на выд?леніи т?хъ признаковъ, какіе оказываются характерными для вс?хъ нихъ. Какіе же признаки характерны и необходимы для вс?хъ заговоровъ?

100

При отсутствіи какой черты заговоръ перестаетъ быть заговоромъ? Оба отм?ченныя выше опред?ленія подчеркиваютъ прежде всего, что заговоръ есть выраженное словами пожеланіе. Крушевскій на этомъ построилъ свое опред?леніе, a Зелинскій подтвердилъ, что 'въ заговор? мы всегда находимъ желаніе, съ ц?лью достигнуть котораго и произносится заговоръ'^{386}). Д?йствительно ли это такъ? Посл? того, что мы вид?ли въ морфологическомъ обзор?, никакъ нельзя согласиться съ подобнымъ утвержденіемъ. Тамъ мы вид?ли заговоры, не им?ющіе и сл?да пожеланія. Тамъ же мы вид?ли, какъ т?сно переплетаются другъ съ другомъ различные виды заговоровъ, и какъ близко они подходятъ къ другимъ родамъ словеснаго творчества. Если въ заклинаніи видно пожеланіе, то въ священной магической записи оно уже совс?мъ не обязательно. А между этими видами заговора граница совершенно неустановима. Въ абракадабрахъ же, часто также совершенно неотд?лимыхъ отъ священныхъ записокъ, о пожеланіи н?тъ и помину. Вполн? могутъ обходиться безъ пожеланія діалогическіе заговоры. Что же касается эпическихъ, то пожеланіе въ конц? ихъ также часто отсутствуетъ. Утвержденіе, что такое отсутствіе пожеланія является результатомъ недоговоренности формулы, совершенно произвольно. Такъ же произвольно и утвержденіе, что яко бы не договоренное пожеланіе должно было бы высказаться непрем?нно въ форм? сравненія наличнаго случая съ описаннымъ въ эпической части. Правда, такіе случаи бываютъ. Но бываютъ и какъ разъ обратные. Органически развившаяся формула заговора можетъ не заключать въ себ? не только сравненія, но и простого пожеланія. Если же въ отд?льныхъ случаяхъ она оказывается снабженной пожеланіемъ въ какой бы то ни было форм?, то происходитъ это подъ вліяніемъ аналогіи съ другими заговорами. Мерзебургскій мотивъ, какъ увидимъ, какъ разъ представляетъ такой случай. Такимъ образомъ, оказывается, что пожеланіе не есть такой необходимый признакъ, на которомъ можно было бы строить опред?леніе понятія заговора. Поэтому оба опред?ленія, какъ

101

построенныя на признак? не характерномъ, приходится отбросить. Мн?ніе же, что 'въ заговор? мы всегда находимъ… сравненіе (отсутствіе же его такъ или иначе объяснимо) и словесное изображеніе этого сравненія'^{387}), еще бол?е ошибочно. Конечно, при желаніи можно все объяснить. Вопросъ лишь въ томъ, на чемъ будетъ основываться объясненіе. Если только на аналогіи, какъ это до сихъ поръ д?лалось, то оно ровно ничего не значитъ. Однако подчеркнутыя въ обоихъ опред?леніяхъ черты — пожеланіе и сравненіе — на самомъ д?л? оказываются признаками, наибол?е распространенными сравнительно съ другими. Насколько я убедился при изсл?дованіи заговоровъ, въ заговорныхъ формулахъ, д?йствительно, не найдется признака бол?е общаго. Различные виды заговора такъ разнообразны и вм?ст? съ т?мъ такъ переплетены другъ съ другомъ, что, съ одной стороны, н?тъ возможности въ пестрой масс? формулъ отыскать общую для нихъ вс?хъ черту, а, съ другой — н?тъ основанія, выбравши только наибол?е распространенный признакъ, выкинуть за бортъ вс? не отв?чающія ему формулы. 'Отче Нашъ', прочитанное наоборотъ, представляетъ изъ себя заговоръ. Им?емъ ли мы право вычеркивать его изъ числа заговоровъ на томъ лишь основаніи что въ получающейся тарабарщин? н?тъ ни пожеланія, ни сравненія? Поэтому-то, мн? кажется, строить общее понятіе заговора на основаніи заговорныхъ формулъ нельзя. Единственная характерная для вс?хъ безъ исключенія заговоровъ черта лежитъ какъ разъ вн? самыхъ формулъ. Она заключается въ психологіи т?хъ лицъ, которыя практикуютъ заговоры. На самомъ д?ле, какова бы ни была формула заговора, она всегда сопровождается в?рой въ ея ц?лесообразность u достаточность для достиженія желаннаго результата, если вс? требующіяся условія точно соблюдены. Возможность неподчиненія такой формуле со стороны чьей бы то ни было воли или законовъ природы отрицается. Если ожидаемаго результата не посл?довало, то это отнюдь не значитъ, что заговору можно противиться. Причина неудачи всегда заключается въ чемъ-нибудь другомъ: либо время выбрано неудачно для его совершенія (въ

102

добрый часъ поможетъ, въ худой не помогаетъ), либо сопровождающій его обрядъ не точно выполненъ, либо нравственное состояніе лица, читающаго заговоръ, не отв?чало требованію, либо самая формула была искажена и т. д. Словомъ, причина неудачи всегда усматривается не въ формул? самой по себ?, а въ несоблюденіи т?хъ условій, какія требуются для ея д?йствительности. Исключеніе въ смысл? возможности противод?йствія заговору допускается только въ одномъ случа?: противъ одного в?дуна можетъ стать другой в?дунъ бол?е сильный; противъ одного заговора можно выставить другой бол?е могучій. Но такое исключеніе какъ разъ только подтверждает общее правило. Вотъ эта-то репутація обладанія неотразимой магической силой, сопровождающая заговорныя формулы, и есть единственная общая для вс?хъ ихъ характерная черта. На основаніи ея и надо строитъ общее понятіе. Въ зависимости отъ характера признака и самое опред?леніе будетъ носить характеръ чисто формальный. Оно, конечно, не укажетъ ни особенности самыхъ заговорныхъ формулъ, ни исходнаго пункта ихъ развитія, но зато проведетъ опред?ленную границу между явленіями, относящимися къ заговору и не принадлежащими къ нему. Формулировать опред?леніе можно приблизительно такъ: Заговоръ есть словесная формула, обладающая репутаціей достаточнаго и неотразимаго средства для достиженія опред?леннаго результата, при условіи соблюденія вс?хъ требующихся при этомъ предписаній, средства, противиться которому не можетъ ни законъ природы, ни индивидуальная воля, если она не пользуется съ этою ц?лью также какими бы то ни было чарами. Въ этомъ широкомъ смысл? я и буду употреблять слово «заговоръ». Опред?леніе же, указывающее на генезисъ заговора, попытаюсь дать посл?, когда выяснится процессъ развитія заговоровъ. Для магическихъ же обрядовъ оставляю терминъ «чары», какъ это уже установилось въ литератур?. При этомъ однако буду употреблять его и въ бол?е широкомъ смысл? въ качеств? понятія, охватывающаго всю область всевозможныхъ магическихъ пріемовъ, будутъ ли то чары д?йствіемъ, будутъ ли чары словомъ. Подъ «обрядомъ» я разум?ю не только сложное какое-нибудь д?йствіе, но и самое простое, хотя бы оно

103

состояло даже изъ одного т?лодвиженія (напр., показываніе фиги — обрядъ).

Перехожу къ вопросу о классификаціи заговоровъ. При томъ огромномъ количеств? ихъ, какое накопилось въ различныхъ сборникахъ и журналахъ, при постоянныхъ перепечаткахъ, какія допускаются составителями сборниковъ, отсутствіе научной классификаціи страшно затрудняетъ работу. И т?мъ не мен?е вопросъ этотъ находится въ состояніи еще бол?е плачевномъ, ч?мъ вопросъ о выработк? понятія заговора. Насколько плохо д?ло, показываютъ прим?ры двухъ посл?днихъ русскихъ изсл?дователей. Зелинскій совершенно отказался отъ возможности провести научную классификацію^{388} ), а Ветуховъ, котораго необходимость заставляла выбрать ту или иную классификацію, посл?довалъ установившейся традиціи въ распред?леніи заговоровъ, тутъ же заявляя о ея неудовлетворительности^{389}). Посмотримъ, какова же была традиція. Вглядываясь въ то, какія классификаціи допускали собиратели и изсл?дователи заговоровъ, мы зам?чаемъ, что вс? они въ основаніе д?ленія клали различіе ц?лей, пресл?дуемыхъ заговорами. Отступленія отъ этого принципа въ большинств? случаевъ только кажущіяся. Помяловскій обратилъ вниманіе на то, что им?етъ въ виду заклинательная формула: накликать зло или отвратить. И на основаніи этого вс? ихъ разд?лилъ на дв? группы: т?, что накликаютъ зло, назвалъ «наговорами», a т?, что отвращаютъ зло — «заговорами». Однако тутъ же выд?лилъ изъ нихъ и еще одну группу — «привороты». Не говоря уже о томъ, что такое выд?леніе «приворотовъ» не посл?довательно, установленіе границы между двумя главными-то группами на практик?