— Доктор Люнгквист — личный врач Молина. Мой друг Молин проходит курс лечения, предписанный доктором Люнгквистом — или Бергом. И моему старому другу становится хуже день ото дня!
— Ага, — отрешенно произнесла Тула. — Думаю, теперь им нужно спешить как никогда, чтобы организовать смерть Молина до смерти Магдалены. Если только она не умерла, хотя на этот случай у них есть запасная… Им надо спешить, ведь теперь наш наглец сынок заявился к Молину в дом и заварил кашу! Доктор, который, разумеется, тщательно скрывает там свое подлинное имя, может пойти на рискованный шаг.
— Особенно когда Кристер притащил пропавшую собаку Магдалены, которую он фактически украл у Бакманов в Линчепинге, — сказал Томас. — О Боже! Хлеб наш насущный!
— Хлеб да каша, — пробурчал полицмейстер, подстегивая лошадей. — Что это у вас за выражения. Еще скажите «суп».
Все трое рассмеялись, но каждый уловил в этом смехе нотки отчаяния.
— До Нуртэлье так далеко, — посетовала Тула. — Мы опоздаем!
— Ну не так уж далеко, — успокоил полицмейстер. Стокгольм — Упсала — Нуртэлье образуют треугольник — почти равносторонний. Мы доберемся туда к вечеру.
— Да, но до вечера всякое может случиться…
— Знаю. К тому же есть вещи, которые меня беспокоят. Неизвестно, сообщили ли доктору Бергу-Люнгквисту о том, что Кристер знает о подлоге с Магдаленами. Но многое говорит за то. Собака, например. Бакманы могли написать ему, как мальчик во всеуслышанье разоблачил их на празднике в Линчепинге. И другое. Молин обмолвился мне, что если его внучка умерла, вместо нее он намерен внести в завещание Кристера.
— Ух ты! — глупо брякнула Тула.
— Это только неосторожные слова. Но если их услышит доктор Берг…! Тогда Молину конец!
Тула углубилась в своекорыстные раздумья о несметных богатствах, неожиданно свалившихся на голову Кристеру. Но собственные угрызения совести быстро вернули ее к действительности.
— Извините, — пробормотала она, и двое мужчин удивленно взглянули на нее. — Нет-нет, я просто задумалась. Нельзя ли ехать побыстрее.
— Да, — сказал полицмейстер. — Мы должны торопиться. Ибо есть еще один человек, которому угрожает опасность. Ваш сын Кристер.
Тула и Томас побледнели.
Дальше все трое ехали молча, не в силах избавиться от неприятного чувства, что уже поздно. Все кончено!
8
Старый Молин сидел за столом и завтракал. Но аппетита не было. Он равнодушно ковырял ложечкой вареное яйцо, не испытывая ни малейшего желания попробовать что-то еще. Чудодейственное лекарство доктора Берга лежало тут же, в маленьком пузырьке. Радикальное средство, которое вылечит Молина, как по мановению волшебной палочки.
Он вздохнул. За последнее время этих порошков было так много, а чувствует он себя от них отвратительно. Все в нем восставало против нового лекарства.
Но надо.
Он должен поправиться. Ради Магдалены. Никто в семье не заботился о бедной крошке — его любимице. Они отняли ее у него и увезли в Линчепинг.
Но там была другая девочка…
«Магдалена — где ты, дитя мое? Кто заботится о тебе?»
Он неохотно придвинул пузырек.
В дверях возник слуга. Он выглядел озадаченно.
— Посетитель к Вашей милости. Прикажете принять?
— Кто это? — устало спросил Молин. Слуга хмыкнул.
— Его зовут Хейке Линд из рода Людей Льда. Осмелюсь заметить, что выглядит он весьма… необычно.
Хейке? Хваленый колдун Кристера!
Губы Молина растянулись в усмешке:
— Веди его сюда!
Он отхлебнул свой утренний кофе. Вдруг весь дверной проем от пола до притолоки заполнила темная масса. Он поднял глаза и почувствовал, как перехватило дух.
Его слабые глаза не могли различить всех подробностей, но контуры он видел.
Перед ним стоял великан. С буйной черной, подернутой сединой шевелюрой, желтыми кошачьими глазами-щелочками и ужасным лицом, напоминавшим, насколько Молин мог разглядеть, грубо вытесанную деревянную скульптуру. Или дьявольскую маску. А эти плечи!
Посетитель вежливо приветствовал Молина глубоким мягким голосом — громко, как учили его Коль и Кристер. И Молин уловил в его голосе легкую печаль и сострадание, ощутил волну человеческой любви, которой никогда не встречал прежде.
— Проходите, — пригласил он. — Садитесь. Вы проголодались?
— Нет, спасибо, я только что завтракал.
— А-а, наверняка у милейшего семейства Симон. Кристер рассказывал мне о вас, господин Линд из рода Людей Льда. Он ваш страстный поклонник.
Монстр улыбнулся, и все его лицо преобразилось. Теперь он был ближе, и Молин смог рассмотреть каждую черточку. Кажется, он начинал понимать Кристера с его «идолопоклонством».
— Кристер такой импульсивный, — сказал Хейке.
— Но он отличный парень.
— Да, это точно, — тепло произнес Молин. — Ну, вы, конечно, слышали о наших неприятностях?
— Наслышан. И все хором просили меня заняться вами, господин Молин. Да, в лице Коля Симона вы имеете преданного друга. Он сказал мне, что мир не вынесет потери Вашей милости.
Он криво усмехнулся, предвкушая обмен любезностями.
— Приятно слышать, — ответил Молин, уловив интонацию и подыгрывая в том же духе. — Хотя должен признаться, я был далеко не ангелом.
— Ну, управляя финансовой империей, ангел неминуемо совершит грехопадение. Что же касается вашего врача: как мы поступим? Мне не хотелось бы лезть в чужой монастырь.
— Понимаю. Но доктор Люнгквист придет не раньше вечера, — а коли не пойман, не вор. К тому же, говоря по чести, я им недоволен.
— Что он вам назначает?
Молин кивнул слуге и попросил принести лекарства, прописанные для долговременного курса.
— Мне кажется, что от его лечения мне только хуже, признался Молин Хейке. — Но доктор говорит, что это нормально. Якобы улучшение наступит позже.
Хейке нахмурил брови. Его реакция не ускользнула от Молина, и, встретив понимание, старик воодушевился.
— Я исправно принимаю его лекарства несколько недель. Вчера я пожаловался — и он сказал, что нужно добавить еще одно снадобье. Вот это, — уточнил Молин, подняв пузырек. Я должен был выпить его за завтраком, но пропал аппетит, и пришлось отложить лечение в долгий ящик.
