зачем! Там еще, в Центре, в Москве отработали: именно наш полк, именно взвод Аверьянова. Без него самого.
— То есть прицельно на наши головы свалились?
— Осмысленно! — подтвердил Михалыч. Заговорившись и поглощенные распахнувшимися перспективами, Михалыч с зампотехом проехали в трех метрах от «опеля», не обратив на него ни малейшего внимания…
Полученные материалы и оборудование, загруженные в контейнер, Аверьянов взялся закреплять на местах, готовить к транспортировке собственными руками, не доверяя этого важного дела ни своему заместителю, лейтенанту Калнину, ни тем более Сергею — специалисту из числа прибывших, руководившего погрузкой.
— Все это зря ты делаешь. Пустые хлопоты, — сказал Сергей, наблюдая, как Аверьянов вяжет узлы и организует растяжки, — чтоб груз не «играл» при тряске.
— Это почему? — поинтересовался Аверьянов.
— Нуль-транспортировка — такая штука: поставь стакан, до краев налитый, с мениском даже, и на другой конец шарика тебя закинут — ни капли не прольется!
— Ну? — удивился Калнин. — А ты сам-то пробовал так, со стаканом?
— Сам не пробовал, врать не буду.
— Ну вот и мы не станем, — кивнул Коля. — А что это вообще такое — нуль-транспортировка? На что похоже?
— Да это очень просто. Пространство скручивается так, чтобы точка старта и точка финиша совместились, стали одной точкой. Потом, говоря простым языком, отвязываешь контейнер от стартовой точки и привязываешь к финишу. И потом разрешаешь пространству назад раскрутиться.
— Ничего не понял.
— Хорошо, — согласился Сергей. — Расскажу, как дуракам анекдоты рассказывают. …Вот представь себе прут. На одном конце — муравей. Это ты. А попасть тебе надо на другой конец этого длинного прута. Это значит — надо ползти. Два метра, допустим. А теперь представь: кто-то сгибает прут в кольцо и сводит концы. Теперь точка старта и точка финиша муравья — это одна и та же точка. Ну, если он остолоп, муравей, он может, конечно, по-прежнему шлепать вдоль всего прута — по кольцу, думая, что идет по прямой, — муравей только на сантиметр вперед видит и не чувствует, что прут искривлен…
— А он может и просто шагнуть назад! — догадался Калнин. — И сразу на другом конце!
— Точно!
— Переполз, положим, умный муравей. Дальше что?
— А после этого мы прут отпускаем, и прут распрямляется. Для всех других муравьев, которые ползут по пруту, свершилось чудо: умный муравей мимо них не проползал, а все равно всех обогнал за ноль секунд!
— Здорово. Только неясно, как этот «шаг назад сделать» и как нужную точку к старту «притянуть»…
— А вот это-то как раз секрет и есть! Если честно говорить, то я и сам не знаю, как это делается. Знаю только, что наше трехмерное пространство скручивают в четвертом измерении…
— Четвертое измерение — это время, что ли?
— Ну, не так все просто, но время тут тоже замешано. Нуль-переходы в пространстве возмущают время, точно так же, как машина времени, например, если она была бы, забрасывала бы не только по времени, но и по пространству…
— Ты мне лучше вот что скажи, что бывает-то от вашей нуль-транспортировки, чего опасаться? При посадке сильно бьет?
— Даже не почувствуешь.
— А в пути не трясет? Коробки, говоришь, не могут опрокинуться?
— Смеешься, что ль?
— То есть совершенно комфортно и абсолютно безопасно?
— Про безопасно я не говорил. Бывали случаи, когда транспортировали по пространству, а получалось, что заодно немножко и по времени. Ну, сбой бывал. Вот тут исход печальный. Тебя кидают в точку под тем же Хабаровском, например, и точно туда и попадают. Но на минуту назад. В прошлое… Понимаешь?
— А чего ж тут страшного? Какая разница: окажусь я там в пять ноль-ноль или в четыре пятьдесят девять?
— Есть разница, есть… И очень существенная!
— Не понимаю!
— Ну, видишь, Земля ведь вращается вокруг Солнца. Летит со скоростью тридцать километров в секунду… Солнце вращается вокруг центра Галактики… И так далее… То есть минуту назад знаешь, где Земля была? На несколько тысяч километров отсюда… Если тебя просто на минуту назад на машине времени откатить, то ты очутишься в Космосе… Земля еще только через минуту сюда прибудет, под тебя подгребет…
— А-а-а, понял…
— А в Космосе в таком контейнере оказаться очень плохо, прикинь. Температура — минус двести семьдесят три, давление — ноль, кислорода — ни крошки.
— Мгновенная смерть.
— Да.
— Не совсем мгновенная, конечно. Секунд тридцать помучаешься.
— Это если в космосе…
— А где еще-то?
— Можешь оказаться и внутри Земли. Ну, если вот здесь, где мы сейчас с тобой находимся, минуту назад был центр земного шара… В нем и окажешься.
— Здорово придумали.
— «Придумали»?! — Сергей усмехнулся. —Такова природа вещей.
— Забавно!
— А как еще может быть, подумай, если скачок по времени. Это только в фантастических романах бывает: «Часы перевел — чмок! Ах!!! И оказался в древнем Вавилоне!»
— Ты в него еще попади, блин, в древний Вавилон!
— А то! Четыре тысячи лет назад Земля-то, знаешь, где была! Отсюда в телескоп не разглядишь! Мало по времени назад прыгнуть, нужно еще попасть точно туда, где Земля четыре тысячи лет назад была!
— И попасть-то надо не просто в Землю, а на Землю, на ее поверхность!
— Причем с точностью плюс-минус десять—пятнадцать сантиметров, а то при выходе из ноль- пространства либо упадешь-разобьешься — если выше возьмешь, либо — если под землю влетишь — не откопаешься…
— И не просто ведь надо на поверхность попасть, а в заданную точку на шарике — в Вавилон, долгота такая-то, широта такая-то… — добавил Коля.
— А ты, старик, соображаешь… И до сих пор старлей!
— В генералы трудно попасть. Еще трудней, чем в древний Вавилон.
— Вот поэтому мы очень боимся срывов по времени.
— Да, штука опасная, но ведь небольшими скачками по времени можно даже уточнять попадание по пространству… Ведь верно?
— Это хорошая мысль. Но не тебе она первому пришла в голову. Я вот на фирме три с половиной года работаю, а на моей памяти два экипажа так потеряли, на временной подработке… Подправляли курс, уточняли дальность… Сдвинули по времени, но ошиблись чуток, не попали точь-в-точь в расчетную точку… Пять трупов. А второй раз попали точно, в расчетный миг, но он рассчитан был не совсем правильно… Девять трупов.
— Вы, смотрите, ребят не угробьте моих!
