уничтожения потеря оказалась бы невосполнима.
Вэдан включил компьютер, придвинул свиток к себе, взял световое перо.
'
Сына Творца звали Килад, а первого человека – Сен. Долго жили они в небесных чертогах Творца, наслаждаясь беседами, познанием нового и покоем. Но пришел день, когда они захотели покинуть палаты Творца и жить на Земле – самостоятельно. И Творец отпустил их, потому что для них, детей своих, он и создал Землю, которая так долго стояла пустая. Однако они боялись неизведанного, с которым им предстояло столкнуться. И Килад спросил Творца:
– А ты будешь помогать нам?
Творец покачал головой и сказал:
– Если очень попросишь. Но знай, что я, конечно, приду на помощь… но после ты никогда и ничего не будешь решать сам. Позвав меня, ты признаешь, что ты все еще ребенок и хочешь им остаться навсегда.
Килад и Сен договорились, что Творец придет к ним, только если они оба об этом попросят. Затем они спустились на Землю и стали ее обживать. Дети Килада жили в реках и озерах, а так же в прибрежных водах океана Мэшр. Потомки Сена осели в лесах и степях, приручили зверей и распахали землю. Так и жили они в мире и согласии, пока не наступила Великая Сушь. Реки пересохли, океан отступил, обнажив подводные города детей Килада. Негде им стало жить, нечего стало есть, и они стали умирать. И пришел их вождь к старшему над детьми Сена, и сказал:
– Давай призовем Творца.
– Нет, – сказал тот. – Или ты забыл, чем это кончится для всех нас?
– Но тогда мы умрем, – сказал вождь детей Килада.
– Это мы можем решить и сами, не беспокоя Творца, – ответил старший над потомками Сена.
И они пустили детей Килада в свои жилища, и делились с ними пищей. Надолго пришлось гостям забыть вкус свежей рыбы, и ели они хлеб. Дети Сена создали специально для них искусственные закрытые водоемы, где дети Килада и жили, пока светила не умерили свой жар. Скоро пошли дожди, русла рек снова наполнились водой, и океан вернулся в свои берега, а дети Килада – в океан.
Так Творец не был призван в первый раз.
Много времени спустя пришли Бесконечные Дожди. И гнили посевы, и поднимался уровень рек, и поняли дети Сена, что им не выжить. И пришел их старший над потомками Сена к вождю детей Килада, и сказал:
– Давай призовем Творца.
– Нет, – сказал тот. – Или ты забыл, чем это кончится для всех нас?
– Но тогда мы умрем, – сказал старший над потомками Сена.
– Это мы можем решить и сами, не беспокоя Творца, – ответил вождь детей Килада.
И они пустили потомков Сена в свои подводные жилища, и поделились с ними пищей. Надолго пришлось гостям забыть вкус хлеба, и ели они свежую рыбу. Дети Килада создали специально для них пузыри с воздухом, где потомки Сена и жили, пока дожди не кончились. Скоро океан вернулся в свои берега, а дети Сена – на землю.
Так Творец не был призван во второй раз.
Прошло еще немало времени. На самом западе земли, где никто не жил, упала яркая звезда. Дети Сена послали разведчиков, посмотреть, что принесла эта звезда. Разведчики не вернулись. Тогда послали своих разведчиков потомки Килада. Нескоро вернулись они – единственный из детей Килада, которому помогала идти дочь Сена. Рассказали, что на звезде прилетели люди, обликом схожие с ними самими, но только обликом. Детей Сена они просто убили. Потомков Килада, попавшим им в руки, они зажарили и съели, словно рыб.
И что собираются люди со звезды в большой поход на восток, и много у них невиданного, могучего оружия.
И встретились вожди народов, и сказал один другому:
– Давай призовем Творца.
– Давай, – ответил тот. – Лучше жить в детском манеже, чем погибнуть совсем.
И так был призван Творец.
Сам он не пришел, ибо земля слишком мала для него. С неба спустился огромный Железный Ящик. Из него вышли сверкающие железные люди. Но что было дальше, никто не знает.
Первое, что сделали эти люди – они заставили Килада и Сена забыть все, что было раньше. Забыть самих себя.
Ресторан «Сваинири» находился на центральной площади первого города Цачеса. Он являлся старейшим заведением в округе. Напротив стоял Доттерзаг – здание, где собирался Совет Трехсот. В Доттерзаге вопросы решались официальным путем, а в «Сваинири» – не официальным. Сюда члены Совета Трехсот приходили не только пообедать, но и обсудить все самое важное. В обеденном зале Сваинири было принято не меньше судьбоносных для страны решений, чем в Доттерзаге. Кроме общего зала, имелись и кабинеты со столами черного дерева и мягкими диванами, где стены были обтянуты расписным шелком. Очень долго в «Сваинири» подавались блюда только из традиционной кухни сареасов. Но процесс размывания национальных корней элиты со временем сказался и здесь. Последние десять лет здесь можно было заказать не только исконно сареасские блюда, но и даже, например, аламаку.
Лээт думал, что ее Вэдан и закажет, когда они вместе пришли отобедать в «Сванири». Хозяин ресторана впал в полный восторг, который, впрочем, не стал выражать бурно. Он понял, что это будет неприятно гостю. Друзья прошли в Звездный кабинет. Здесь на стенах был темно-голубой шелк с серебряными звездами. Карта звездного неба была перенесена на ткань со скрупулезной точностью. Фигуры созвездий очерчивал извилистый пунктир. Равноденствие карты приходилось на пятьдесят второй луногод четырнадцатого Звездного года. То есть карта была старше Вэдана на два года.
Перед гостями поставили кувшин с кёлзгом, а вот остальные блюда надо было немного подождать. Лээт налил себе кёлзга и выпил, искоса поглядывая на друга.
После процесса над бывшими обреченными – последними обреченными Цачеса – в воздухе словно повисла зловещая тишина. Да и сам процесс… Вэдан выдержал чудовищное судебное разбирательство по делу о гибели кэцэров. Он предоставил судьям неоспоримые доказательства своей «человечности» своей сущности и превратил процесс в свой триумф. Кэйно Лиарег был лишен гражданства, изгнан из Цачеса, а имущество его распределено между семьями 'обреченных'. Однако многие решения суда были половинчатыми. Вэдану, например, присвоили звание почетного гражданина Цачеса, но потребовали вернуть единовременное пособие по утрате кормильца. Пэйно Снегат, единственный из «обреченных», более-менее знакомый с хитросплетениями закона, который защищал своих соратников в качестве адвоката, предложил оставить деньги хотя бы в качестве вознаграждения для героя. Но у судей это предложение сочувствия не вызвало. Подвиги не оцениваются в
