нем. Человек из мебельного магазина сам отнес наверх и собрал большую детскую кроватку. Набор одноразовых подгузников с инструкцией в придачу. Красивый детский манеж – его установили внизу в гостиной. Столик для переодевания малышей и ванночка, шесть коробок с едой для собак, больше похожей на детское питание – такие же маленькие баночки. А одна коробка предназначалась Мэг.
– Вот это да! – воскликнула она, отложив свою статью и выйдя посмотреть. Каждый доставляемый предмет сопровождал свой человек, кроме коробки для Мэг. – Я как раз собиралась съездить к бабушке, чтобы привезти кое-что из одежды, – сказала она, взвешивая на руке подарок и не решаясь открыть его.
– Я совсем забыл вам сказать! – воскликнул Джеб. – Я сегодня утром встретил на почте вашу бабушку.
– Ну да! Ничего вы не забыли! Что она вам наговорила?
– Точно не помню. Она пыталась заколоть меня до смерти своим зонтиком, а я пытался от нее увернуться. Она так быстро наносила удары, что я едва успевал отскакивать. Перевес был явно на ее стороне. – Джеб поморщился. – Она сделала кое-какие заявления от лица своей церковной общины, призывая то ли молиться за спасение моей души, то ли предать меня анафеме, точно не помню. Да, она грозила мне каким-то пикетированием, каким – не могу вспомнить. Мэг, откройте коробку.
– Мне… Мне так неудобно. Моя бабушка всегда были исключительно вежливой с людьми.
– Уверен, что она таковой и осталась. Вот только меня невзлюбила. Так уж получилось, сами понимаете. Откройте же коробку, Мэг.
Взгляд, обращенный к Джебу, красноречиво говорил, что она ни за что не поверит в подобные клеветнические измышления. Есть женщина, невзлюбившая Джеба? Быть такого не может! Она рассеянно погладила поверхность яркой, блестящей коробки, затем, наконец, открыла ее.
– Ой! – воскликнула она чуть испуганно. – Мне всегда хотелось что-нибудь этакое. А что это?
– Вынимайте. В нем вам будет очень уютно холодным зимним утром, – сказал Джеб.
Мэг покачала головой, но запустила обе руки в коробку и вынула длинный золотистый халат, удивительно подходивший к цвету ее волос. Атлас и шелк. Ряд огромных пуговиц и длинный пояс.
– Такой подарок сегодня – в связи с чем? – удивилась Мэг.
– Просто так. Захотелось увидеть вас нарядной, – сказал Джеб.
Мэг залилась ярким румянцем.
– Первый раз в жизни мужчина дарит мне подобную вещь! Как вы думаете, это прилично? – спросила она.
– Если вы не покажетесь в нем бабушке на глаза, то все будет вполне прилично, – пообещал ей Джеб. Она покраснела снова, сильно покраснела. Очень мило для девушки. Особенно ее возраста, подумал Джеб. Мне было бы очень легко… нет, не буду. Настаивать на свадьбе! Это было бы слишком!
Шумиха, вызванная доставкой и сборкой, почти утихла. Джеб подписал больше дюжины квитанций. Последними приехали рабочие из магазина, чтобы подмести пол и забрать пустые контейнеры. Наконец наступила тишина. Она нарушалась только посапыванием малютки Элинор и ворчаньем Рекса во сне. Наверное, ему снился очень приятный сон, потому что большой старый пес время от времени взволнованно поскуливал.
– Самое время заняться моей статьей, – прошептала Мэг и села за любимый компьютер Джеба. – Я закончила первую часть. Знаете, это будет большая статья. Она будет опубликована в четырех номерах журнала подряд. И еще, как сказал мне мой руководитель, они могут поместить всю статью целиком в одном из номеров газеты «Саутсайд сентинал», – объявила Мэг.
– Если ваша бабушка прочтет ее, она, по всей вероятности, вломится в издательство и сожжет его дотла, – сказал Джеб с иронией.
– Не говорите глупостей, – возмутилась Мэг. – Моей бабушке восемьдесят два года. Она очень милая дама. Я понять не могу, почему она настроена против вас? Ведь и вы очень приятный мужчина.
Джеб нервно сглотнул. Он не привык, чтобы его воспринимали как приятного мужчину. Обычно его не относили к разряду таковых, даже его мать и сестра никогда не стеснялись в выражениях, характеризуя его.
– А у вашей бабушки есть приятельницы, способные на отчаянный поступок? – спросил Джеб.
– Уверяю вас, что нет. И пожалуйста, не придирайтесь к моей бабушке. Она – это все, что у меня осталось от семьи.
– Ладно, сдаюсь. Я постараюсь впредь не попадаться ей на глаза.
– Вот и чудно, – сказала Мэг. Она возилась с принтером. Из напечатанных страниц получилась довольно приличная стопка. – Сейчас я отправлюсь в издательство с готовой частью статьи, оттуда загляну к бабушке и возьму кое-что из вещей, а вы пока присмотрите за малышкой. Кажется, она крепко спит, но не пропустите, когда она проснется.
– Ладно. Это всего лишь маленький ребенок, – отмахнулся Джеб. – Не беспокойтесь, я присмотрю за ней. Много ли ей надо? А между делом сочиню главу-другую из «Герцога- сатаны».
– Тогда я пойду возьму сумочку. Бабушка во второй половине дня будет занята делами клуба садоводов.
Когда Мэг спустилась вниз, Джеб Лейси весь ушел в работу. Как, он ей сказал, называется его новый роман? «Герцог-сатана»? У этого человека больше замыслов, чем семечек в тыкве! Надо же, какое богатое воображение! – подумала Мэг.
Элинор заснула прямо в новом манеже. Рекс тоже спал, втиснув свою огромную морду между прутьями манежа. Послав им воздушный поцелуй, Мэг открыла входную дверь.
Стояла прекрасная погода. Высокие облака неслись на восток, к морю, – белоснежные кучевые облака, никогда не приносящие с собой дождь. Мэг с удовольствием потянулась, привстав на цыпочки. Странными были эти двадцать четыре часа, но зато в ее кожаном портфеле лежала большая часть работы – отлично написанная, – и она гордилась ею. А малышка – просто куколка. Мэг всегда относилась к детям с нежностью, и возможность понянчить ребенка доставляла ей радость. А еще пес, умный, конечно, но слишком старый. Джеб Лейси… Она задумалась и глубоко вздохнула. Ну, прежде всего, не такой невзрачный, как ей показалось вначале. Нельзя сказать, что красавец, но довольно симпатичный. Мэг вспомнила слова бабушки: «Это девушке надо быть красивой, а мужчине главное – иметь работу». Он таким и был. Весь в работе.
От этой мысли она хихикнула. Взрослая девушка, а хихикает ни с того ни с сего! Мэг пожала плечами и, прыгая со ступеньки на ступеньку, спустилась с веранды. Подойдя к своей машине, она впервые за этот день столкнулась с неожиданным затруднением. Поджарый мужчина загородил ей дорогу. Незнакомец показался ей подозрительным.
– Добрый день, мадам, – сказал он.
Глухой голос, давно не бритое суровое лицо, измятый коричневый костюм, каштановые волосы взъерошены на макушке, около шести футов роста. Мэг была в туфлях на каблуках и поэтому смотрела ему прямо в глаза.
Она оглядела его с головы до ног. «Не разговаривай с незнакомыми мужчинами», – всегда предупреждала ее мама. Но у Мэг Хаббард были все основания считать, что половина жизненных радостей начинается с разговора с незнакомым мужчиной.
