кем говорю.
— Попробуй, оглянись еще раз, — предложил голос.
Но стоило мне об этом подумать, как опять стало страшно.
— Ты совершенно правильно делаешь, что боишься, — одобрительно произнес голос. — Интуиция у тебя развита неплохо. Впрочем, даже звери чувствуют близкую опасность. Короче, чтобы снять лишние вопросы: если ты посмотришь на меня, то скорее всего умрешь.
Тут на мгновение мне стало дурно. Я покачнулась, сползая с подоконника. Прикосновение затылка к холодному стеклу вернуло мне сознание. Но синий, увы, никуда не делся.
— Я не хочу причинить тебе вред. Не делай лишних движений, и все будет в порядке, — поспешно добавил он. — Тем более что это не первая наша встреча. И даже не вторая. Нам с тобой уже давно пора познакомиться поближе. Я могу многое тебе рассказать… о свойствах реальности, например. Я о них много знаю. Куда больше твоей учительницы! Тебе даны такие возможности, а ты ими не пользуешься…
Этот поворот разговора поразил меня не меньше, чем само появление незнакомца, но в то же время подсказал ответ на мой первый вопрос. Я перевела дух и воскликнула (мысленно, разумеется):
— Не ты ли помогал мне тогда в подвале? Дух-хранитель! Помнишь, «Дети Локи»?
Призрак довольно хихикнул:
— Вполне возможно.
У меня отлегло от сердца. Кажется, бояться нечего.
— Ну что ж, водопроводчик, рада тебя снова слышать. Только я не поняла, что ты говорил насчет не первой и не второй встречи?
— А ты подумай.
— Мировой змей?
— Мимо.
— Кто-нибудь из иллюзионистов?
— Еще дальше. Голос мой тебе никого не напоминает?
— Вроде нет.
— А говорят, на Бутусова похож, — вздохнул призрак.
— Ага! — внезапно сообразила я. — Так ты тот синий призрак из Сашиной квартиры, который ушел сквозь окно!
Я снова услышала за спиной смех.
— Надо же, вспомнила. Ладно, можешь называть меня Князем Тишины. Благодаря тебе я получил некоторую свободу действий, которой теперь и пользуюсь…
«Оп-ля! — подумала я. — Значит, этот призрак — моя работа? Неосознанный акт творения? Да, ситуация нестандартная… И что мне с ним делать дальше?»
Вообще-то, по мелочам со мной такое уже бывало, и не раз: обрывки мыслей и образов тянули за собой куски реальности, которые тут же начинали самопроизвольно развиваться. Достаточно вспомнить пропасть, куда меня скинула негодяйка Эзергиль.
Я быстренько обдумала ситуацию. Значит, так: первым делом надо взять Князя Тишины под контроль. Мне очень не нравилось, что пока все происходило наоборот. Я по-прежнему не находила в себе сил, чтобы хотя бы оглянуться на него, а этот разговорчивый и чрезмерно смешливый призрак еще имел наглость меня поучать. После того как я возьму его под контроль, лучше всего, наверно, будет его уничтожить — так спокойнее…
— Размечталась. — Синий словно прочитал мои мысли. — Ты мне ничего не сможешь сделать. Сначала научись контролировать собственные творческие процессы. Кстати, могу тебе в этом поспособствовать. Видишь ту группу девочек? У тебя там есть близкие люди?
— Нет, — удивленно ответила я.
— Они пытаются вызвать из зеркала некое порождение тьмы. Хочешь им помочь? Я, честно говоря, очень хочу. Давай, повеселимся!
— А что с девчонками будет?
— Я пока не знаю, в том-то и прикол. Да какая тебе разница? Ну, давай, поехали. Я — твоя сила, ты — моя воля. Вместе со мной ты сможешь менять реальность где угодно и как угодно. Ну, что ты тянешь время? Неужели тебе не интересно посмотреть, как пиковая дама передушит этих пигалиц?
— Подожди ты, — отмахнулась я. — Дай подумать. А тебе случайно не кажется, что ты пытаешься мной управлять?
— Я хочу сделать тебя свободной! — искренне возмутился призрак. — Вам ведь запрещено заниматься изменениями реальности вне училища? Но реальность везде одинакова. Так что же тебе мешает?
— Давай ты замолчишь, — предложила я.
— Этика, что ли, мешает? Девчонок жалко? Ладно, понял свою ошибку. Я пока исчезну и появлюсь чуть позднее — скажем, через полчаса. Ты ведь еще не уходишь? Подумай пока о своих новых возможностях.
Сияние в уголках моих глаз медленно погасло. Я огляделась по сторонам. Девчонки,, как и раньше, сидели перед зеркалом, напряженно вглядываясь в коридор огоньков. Судя по всему, моих переговоров с Князем Тишины никто не заметил. Да и времени, наверно, прошло немного. Такие вещи происходят быстро.
Я тихонько встала с подоконника и отправилась на кухню. Катька в одиночестве мыла посуду. «Бедная, — подумала я. — Ну и праздничек ей устроили. А впрочем, сама виновата. Чего сидит тут, обиженная на весь белый свет? Привлекла бы мелочь к кухонным работам, или хоть меня попросила бы помочь…»
— Кать, тебе помочь?
Катька пробурчала что-то неразборчивое.
— Ну, как хочешь, я не напрашиваюсь. А чего пиковую даму не вызываешь?
— Что я, маленькая? Фигня все это.
— А по-моему, нет, — задумчиво ответила я. — Катька, у тебя бывали видения?
— Чего? — Катька оторвалась от посуды и посмотрела на меня, как на ненормальную.
— Видения. В смысле, глюки.
— Нет.
Немного подумав, Катька добавила:
— Духов один раз вызывали, знаешь, с блюдечком. Рисуешь на листе бумаги алфавит, потом кладешь блюдечко со стрелкой, и оно ездит. Так вот, вызвали мы сначала дух Пушкина — его все вызывают — он обложил нас матом и ушел. Потом мы вызвали дух Сталина…
— Нашли кого вызывать!
— Его вообще многие рекомендуют, он разговорчивый. Но он тоже обложил нас матом и смылся. Тогда я сказала, что мне надоело общаться с посторонними, и вызвала дух своей бабушки.
— Мне кажется, это как-то неправильно, — с сомнением сказала я. — Неэтично.
— Слушай дальше. Я спросила у бабушки — ты где, она ответила: в аду. Ни фига себе, говорю, ну и как тебе там? А она в ответ: «а-а-а…» и пропала. Наверно, черти утащили.
— Как это — «а-а-а»? Закричала?
— Нет, блюдечко застряло на букве «а».
Я нервно рассмеялась. Порыв рассказать Катьке о том, что случилось со мной в комнате, постепенно ушел. «Все равно она ничего мне не посоветует, — подумала я. — Да и не поверит. Может, позвонить кому-нибудь из мастерской? Как в таких случаях поступают реалисты?» Но, к сожалению, записная книжка оказалась не при мне, а наизусть я телефонов не помнила.
Так и не придумав, как поступить, я вернулась в гостиную, обошла стол с объедками и вышла на балкон. Холодный ветер новостроек тут же забрался в рукава и ворот свитера.
«Высоко, — ежась, подумала я. Со всех сторон в темноте мерцали мириады желтых огней, только внизу чернела сырая бездна, слегка разбавленная зеленоватым свечением фонаря у двери парадной. — Да уж, если отсюда спрыгнуть, то воздушное течение вряд ли выручит. Хотя, как говорил этот синий, если реальность одинакова везде…»
