Я представила себе, как, раскинув руки, шагаю с поручней балкона в темную пропасть и взлетаю. Я несусь над вечерним городом, как ракета, закладывая виражи, кувыркаясь в воздухе, падаю, словно самолет в штопоре, пока верх и низ не сольются в водовороте огненных полос, а потом, оттолкнувшись кончиками пальцев от мокрого асфальта, лечу наверх, пока не откажут легкие, а тело не заледенеет в стратосфере…
— Реальность — это просто то, что работает, — вкрадчиво произнес голос у меня за спиной. — Причем неважно, где — внутри или снаружи. Но до понимания этого тебе еще расти и расти.
— Неглупо для призрака, — одобрила я. — Чего тебе?
На этот раз едва заметное голубоватое сияние почти не причиняло мне дискомфорта, а ощущение взгляда в спину сменилось приятным щекотанием в области затылка, как будто кто-то легко водил мне по шее перышком.
— Я ведь обещал вернуться. Вижу, все-таки надумала?
— Что надумала?
— Испытать свои истинные возможности — с моей помощью, разумеется. Тотальная власть над реальностью только так и…
— Это насчет спрыгнуть с балкона? Нет, спасибо, как-нибудь в другой раз.
Тот, что за спиной, вздохнул.
— Ты невероятная трусиха. Запомни, боящийся экспериментировать никогда не станет мастером. Я-то хотел разом перенести тебя на высшую ступень, но вижу, не получится.
— А почему я должна тебе верить?
Князь Тишины призадумался.
— Зайдем в комнату? — предложил он через несколько секунд. — Просто покажу тебе кое-что, а там уж сама решишь, что делать.
Я пожала плечами и открыла балконную дверь.
— Тихо! — прошептал он, когда я вошла в комнату. — Останься за шторой. А теперь аккуратненько выгляни.
Внутри не горел свет — ни люстра, ни свечи. Когда глаза привыкли к полумраку, я увидела, что стол отодвинут, а совсем близко от меня находится группа девчонок, человек восемь. Наверно, было уже довольно поздно, и остальные ушли. Девочки стояли кружком, сосредоточенно сопели и молчали. Мне показалось, что внутри круга на полу что-то (или, скорее, кто-то) лежит.
— Сегодня умерла королева! — вдруг торжественно произнесла одна из девочек.
— Сегодня умерла королева! — стараясь копировать ее интонации, сказала вторая.
— Сегодня умерла… — зловещим басом начала третья, но на нее шикнули. — … королева, — тоненьким голоском закончила она.
Фраза повторялась, пока ее не произнесли все восемь.
— Мы будем ее хоронить, — тем же серьезным и торжественным тоном сказала первая девочка. И эту фразу повторили все присутствующие.
— Нет, мы не будем ее хоронить!
«То будем, то не будем, — подумала я. — Что это они такое затевают?» Ритуал похорон королевы меня весьма заинтриговал. Теперь я видела, что на полу лежит девятая девочка, закрыв глаза и старательно изображая труп.
— Она мать четырех чертей… Она мать четырех чертей…
«Что, любопытная штука? — спросил голос с непонятной интонацией. — Не хочешь ли помочь им?»
— Мы сбросим ее с обрыва… Мы сбросим ее с обрыва…
«Отвяжись, — отказалась я. — Ты случайно не садист? Почему у тебя как власть над реальностью, так непременно то душить, то прыгать с балкона, то сбрасывать с обрыва?»
«Обижаешь. Ты ничего не поняла. Они просто пытаются сделать так, чтобы она взлетела».
— Черная роза! Черная роза!
Девчонки стеснились вокруг той, что лежала на полу. Каждая наклонилась и слегка прикоснулась к ней пальцами.
— Красный гроб! Красный гроб!
Девчонки явно разволновались. Я заметила, что мои руки задрожали — эти выкрики, похоже, начинали заводить и меня.
— Аллах, подними ее! — взвыли они нестройным хором, разом выпрямились и взметнули руки вверх.
«При чем тут аллах?» — мельком удивилась я.
«Давай!» — загремел у меня в голове крик синего.
В следующее мгновение у меня заложило уши от визга. Девчонки стояли с поднятыми руками и дружно орали, а почти под потолком на кончиках их пальцев парила неподвижная фигура королевы.
«Это что… моя работа?» — спросила я синего, когда через мгновение ко мне вернулся дар речи.
«Опускай ее, — устало отозвался он. — Все, хватит им на сегодня острых ощущений».
Следуя моей мысли, королева пошевелилась, вскрикнула и упала на пол. Это случилось так внезапно, что ее не все успели подхватить. Чем-то стукнувшись, королева тут же принялась громко жаловаться на неуклюжесть подруг и обзывать их всякими смешными словами. Поднялся ужасный гомон. Восхищенные девчонки говорили все вместе, наперебой делясь впечатлениями. Я вышла из-за занавески и направилась в прихожую. Теперь-то уж точно пора было уходить.
— Понравилось? — спросил меня синий.
— Ты знаешь, как ни странно, да, — честно призналась я.
— Лиха беда — начало. То ли еще будет! — посулил он, и его голубое сияние растаяло в полутьме комнаты.
ГЛАВА 10
Египтянин, шпионские игрища и вражеская школа
У Эзергили завелся новый парень. Да еще какой! Ее странные привычки всем известны, но тут уж она побила все рекорды. Можно сказать, слова Погодиной о толкателе ядра и борце сумо оказались пророческими.
Сидела я как-то на общих занятиях по теории композиции, от тоски рисовала в тетради угольную шахту в разрезе и поглядывала в окно, благо оно было открыто и снаружи приятно веяло сквознячком. Из окна виднелся кусок двора с кустами акации и угол мастерской Антонины. Неподалеку от культовой черной двери прохаживался упитанный волосатый мужик восточного вида, мне незнакомый. Я насторожилась: субъект явно кого-то выслеживал, слишком он пристально разглядывал окна мастерской. Я подумала, может, это отец кого-нибудь из новичков, но для отца он был, пожалуй, недостаточно стар — лет тридцати пяти, не больше. По одежде он походил на иностранца — вроде все то же самое, штаны, там, свитер, а все равно заметно.
Напрочь забыв о том, где я вообще нахожусь, я принялась следить за ним во все глаза.
Должно быть, восточный человек болтался под окнами уже давно, поскольку лицо у него было недовольное и весьма замученное. Устав ходить туда-сюда, он присел на каменную скульптуру в виде верблюда-мутанта, поерзал, резво подскочил, долго рассматривал сзади брюки, что при его габаритах было нелегким делом, потом тяжко вздохнул, ссутулился и убрел в сторону ворот. Я только вошла во вкус слежки и даже слегка обиделась на него. Но оказалось, я рано расстроилась. Не прошло и пяти минут, как из мастерской вылетела Эзергиль и принялась вертеть головой по сторонам. «Ушел!» — горестно воскликнула она в пространство и понеслась к воротам. Вслед за ней в дверях возникла Погодина. На плече у нее висел здоровенный кофр защитного цвета, под тяжестью которого она гнулась, как колодезный журавль.
— Ну что там? — крикнула она вслед.
