— Так сдохни! — в бешенстве крикнула я. — Оставайся тут на веки вечные, как памятник самому себе посреди этой белой холодной гадости!
Король Севера последним усилием расправил плечи и замер в гордой позе, опираясь двумя руками на меч. Он замерзал, а я стояла напротив и смотрела ему в глаза, чувствуя себя так, как будто выпиваю его жизнь. Какой она была вкусной! Когда все было кончено, на его лице осталось выражение неподдельного удивления. Он так и не понял, чем меня обидел.
«Получи свою замещающую жертву, — мысленно сказала я Князю Тишины. — Теперь доволен? Сердце можешь не возвращать, оно мне больше без надобности. А я пойду и повешусь».
ГЛАВА 10
Большое астральное путешествие. Геля навещает Дом Эшеров, Гору Лушань и прощается с Эзсргилью
Удаляюсь я в руки осенней ночи, по скользкому весеннему льду, где не остается следов…
Я сидела на обледенелом валуне в ущелье Последнего выбора и едва слышно напевала мелодию без слов. Эту песню я слышала в каком-то спектакле: ее пела одинокая девушка, украшая на Рождество свой пустой замок остролистом и омелой. Это была песня человека, который ничего не ждет от жизни, у которого нет ни будущего, ни надежды. Мне казалось, что звуки моего голоса застывают в воздухе ледяными узорами и, колыхаясь, как кисея, уплывают к горизонту.
— О, Белоснежка! — раздался неподалеку звонкий голос Эзергили.
Я чуть приоткрыла глаза, глядя сквозь козырьки смерзшихся ресниц. Эзергиль стояла на соседней скале со срезанной верхушкой. Одета она была нарядно и фантастично, а ля японская принцесса — в голубую шелковую хламиду с радужными переливами, пробегавшими по материи от малейшего дуновения ветра. Приглядевшись, я заметила, что хламид две: нижняя туго перепоясана, а верхняя свободно накинута поверх нижней. Гладкие черные волосы Эзергили сегодня свисали почти до колен, на плече висел модный рюкзачок. На камне она стояла босиком, явно не испытывая дискомфорта.
— Белоснежка, где твои гномы? — весело осведомилась Эзергиль. — Одного я видела неподалеку отсюда, но это скорее не гном, а прекрасный принц, спящий заколдованным сном…
— Хватит уже, — буркнула я. — Чего явилась? И при чем тут Белоснежка?
— А ты на себя посмотри. Кто это, по-твоему, Красная Шапочка?
Порывшись в рюкзаке, Эзергиль кинула мне зеркальце, которое я рефлекторно поймала. Из зеркала на меня смотрела мрачная диснеевская Белоснежка: пухлые белые щечки, алые губки бантиком, пятна чахоточного румянца, черные волосы, уложенные на висках в две баранки, и кукольные круглые синие глаза. Неудивительно, подумала я, что Магни от меня шарахнулся. Я бы с такой вообще разговаривать не стала. С глубоким вздохом я бросила зеркальце обратно и снова закрыла глаза.
— И долго ты тут будешь сидеть? — раздался вскоре голос Эзергили.
— Вечно.
— Это уже получается не Белоснежка, а Снежная Королева. Гелька, ведь снегом занесет или вообще сдует! Перебралась бы хоть под крышу. Давай я тебе дворец починю…
— Слушай, отстань. Тебя сюда никто не приглашал.
— Что, совесть мучает? Такого парня погубила ни за что, ни про что! — по-старушечьи принялась причитать Эзергиль. — Дуреха ты малолетняя! Да такого кавалера надо было на руках носить, а ей проще убить, чем поговорить по душам!
— Нет, совесть меня не мучает, — равнодушно сказала я. — Мне все по фиг.
— То есть ты решила здесь остаться навсегда?
— И как ты догадалась?
— Смерти ищешь? — проницательно спросила Эзергиль.
Я снова приоткрыла глаза:
— Знаешь, это единственная мысль, которая внушает мне оптимизм. Как подумаю: «Вот заберусь на крышу дворца, да кинусь вниз!», — так сразу на душе светлее. Не то чтобы мне было очень плохо жить, а просто незачем.
Эзергиль задумалась. Пошел мелкий снег.
— Ну тогда ладно, — сказала она через пару минут. — Если ты уже решила, я вмешиваться не стану. Конечно, было бы интересно посмотреть, как ты кинешься с крыши дворца — просто в познавательных целях. Еще ни разу не видела, как демиург совершает самоубийство в собственном домене. Очень любопытно, что будет после этого с доменом. Но я спешу. Я и к тебе-то попала так, проездом.
— А куда ты направляешься? — вяло спросила я.
Эзергиль широко улыбнулась:
— В Дом Эшеров, мародерствовать. Катька вот-вот поправится, надо же воспользоваться моментом, пока домен без присмотра. Собираюсь посмотреть на разрушения, причиненные твоим демоном, пошарить среди развалин, поискать редкие книги и всякие прочие артефакты. У Катьки должно быть немало волшебных штучек. Кстати, хочешь со мной? Только решай быстро.
Я в замешательстве смотрела на Эзергиль. Предложение выглядело чертовски заманчивым, прежде я о таком и мечтать не смела. Своими глазами увидеть, что сделал демон с Домом Эшеров! Исследовать развалины! Но я уже сказала ей, что останусь тут навсегда, и, в принципе, мои планы не изменились…
— Ладно, — решилась я на компромиссный вариант. — Сгоняем в Дом Эшеров, а потом забрось меня сюда. Кинуться с крыши я всегда успею.
— Идет, — пожала плечами Эзергиль. — После Дома Эшеров собираюсь проведать свой домен. Попьем там чайку, и я покажу тебе выход, а сама пойду дальше.
— Так что, у тебя сегодня большое астральное путешествие?
— Такое большое, что тебе и не представить, — не то в шутку, не то всерьез ответила Эзергиль. Прикрыв ладонью глаза от летящего снега, она окинула взглядом местность и указала наверх, туда, где почти смыкались стенки ущелья. — Надо подняться на кромку обрыва. Там будет вход в Катькин домен.
Я кивнула и спрыгнула с камня.
— О'кей, полетели.
Эзергиль, не меняя позы, взлетела, я вслед за ней. Сужающиеся стенки ущелья замелькали перед глазами. Нас подхватил теплый ветер и понес вверх, как два воздушных шара.
— Слушай, Эзергиль, — сообразила я. — Почему я чувствую тепло и все остальное, если у меня нет сердца?
— А куда ты его дела?
— Отдала Королю Севера, а он бросил в сугроб.
— Теперь понятно, почему ты с ним расправилась, — хмыкнула Эзергиль. Ее длиннющие черные волосы колыхались и змеились на ветру, как будто она попала в щупальца плотоядного растения, а голубая хламида превратилась в сплошное радужное сияние.
— Так что с ощущениями?
— Думаю, дело в том, что ты уже не Гелька, — глубокомысленно сказала Эзергиль.
— А кто?
— Может, Королева Севера, — пожала она плечами, — а может, Белоснежка. В общем, некая тварь.
— Сама ты тварь, — обиделась я. — Ой, прости.
— Да ладно. Я же в положительном смысле слова. Ты ведь, как я понимаю, пыталась сотворить из
