— Ладно, время убили с толком, — внезапно сказал Гризли, отрываясь от экрана. — Пора и за работу. Ну-ка, Лось, тормозни!
Послушно остановив машину, Вадим развернул кресло. В самом деле, если верить компьютеру, именно здесь следовало сворачивать с магистрали. При всем азарте Гризли не пропустил момента — что значит опыт!
— Подсоби, — распорядился верзила. Ссутулясь, он шагнул в глубь кабины, ухватил связку прозрачных бронещитов. Кивком указав на пулемет, попер щитки по лесенке, натужно кряхтя. Следом за ним Вадим выбрался в промозглую ночь, наполненную порывами студеного ветра, установил пулемет на турель. Затем помог Гризли соорудить над люком бронеколпак, оглядываясь на черные заросли, подступившие к самой дороге. После виденных картинок пистолеты уже не казались надежной защитой — под рукой хотелось иметь убойники, оставленные в кабине. Близкой опасности Вадим не ощущал, но, может, его чутье не рассчитано на чужеродных тварей?
Пулеметное гнездо получилось на славу, надежно защищая стрелка со всех сторон, кроме как спереди, но и там доступ перекрывал бронещиток, укрепленный на могучем станковике.
— Ох ты! — снова впечатлился Вадим грозным его видом. — И шестиствольный серафим на перепутье… Как зовете-то?
— А никак, — откликнулся Гризли. — Пулемет, ствол.
— Уж лучше тогда — «фимка». Есть у меня такой дедок, тоже не одного уходил.
Сектор обстрела у шестиствольника достигал полуокружности, а на крайний случай с тыла была предусмотрена узкая бойница, через которую можно было пулять по преследователям из всех подручных средств.
— Здесь я обоснуюсь, — удовлетворенно прогудел Гризли, занимая подвесное кресло. — Подышу свежим воздухом, к тебе подпущу. А ты уж двигай по курсу, раз такой умный, — если что, я подправлю.
— Не обвалится под твоей тушей? — поинтересовался Вадим, с сомнением глядя на изящное сиденьице. — Не хватало мне эдакой бомбы сверху!
— Небось, небось…
Вернувшись к управлению, Вадим круто повернул броневичок, по ближайшей просеке направляя его прочь от бывшей магистрали. Почему нельзя было следовать по ней дальше, вплоть до самой границы, комп умалчивал. Может, впереди затаился блюстительский пост или понижалась местность, уходя под разлившуюся воду, а может, граница не везде годилась для пересечения — поди угадай!
Вообще, стало не до общения с компом, ибо с этого момента продвижение резко усложнилось, потребовав от Вадима полного внимания. Прежде он катил по слежавшемуся утрамбованному песку, пропускавшему сквозь себя лишнюю воду, — а здесь она пропитала все, собираясь в обширные лужи и местами настолько разжижая глинистый грунт, что тот уже не давал колесам опоры. Если бы не толстенные ребристые шины, иногда сохранявшие тягу на одной гребле, и не чудовищная мощь моторов, бэтрик завяз бы на первых же метрах. А еще Вадим опасался укрытых водой глубоких ямин, из которых пришлось бы выбираться с помощью лебедки, и расщепленных закаменелых пней, способных пропороть металлорезину. В лесу стало значительно темней, однако фар он по-прежнему не включал, пробираясь по просеке, словно по захламленному коридору, и мотаясь от одной непролазной стены к другой, лишь бы упростить задачу машине, надрывавшейся на такой дороге. И даже так ее раскачивало на ухабах, словно в хороший шторм, — вот когда пригодились амортизаторы!
— А ведь неплохо идем, слушай, — донесся сверху удивленный голос Гризли. — Пока ни единого прокола тьфу, тьфу… Умеет Брон подбирать кадры!
— Еще вопрос, кто кого подобрал, — сквозь зубы отозвался Вадим. — Ты не привязался, толстый? А то кэ-эк сверзишься при такой качке!
— Небось, небось… К тому же скоро станет полегче.
Действительно, просека уже обретала явственный уклон кверху, наконец выбираясь из гнилых топей. Затем и вовсе оборвалась, упершись в сравнительно сухое редколесье. Стало чуть светлей, но не уютней.
— Какие здесь были полянки, Гризли, — со вздохом посетовал Вадим. — И грибы — черт! Помнишь?
— Ага, иди пособирай, — хмыкнул тот. — Как бы самого потом не пришлось… Ах, сука! — Над головой громыхнул выстрел. — Подавись!
— Чего там? — всполошился Вадим, замедляя машину.
— Пиявка, мать ее, — возбужденно пробасил Гризли. — Двигай вперед, не тормози!.. И здоровенная, как удав, — видно, подцепили в одной из луж. Скакнула прямо в щиток. Представляешь, если б попала?
— С трудом, — признался Вадим. — Это опасно?
— Уж мало не покажется, — хмыкнул верзила. — Говорят, за присест такая обескровливает человека насухо. А чего, вполне может статься: ты б видел ее — мразь!
— Может, еще увижу, — успокоил Вадим, приглядываясь к инфракартинке на главном экране. — На пути это не последняя лужа… А вот сейчас ничего не наблюдаешь?
— Где?
— Слева, чуть впереди.
Вадим совсем остановил вездеход и закрыл глаза, концентрируясь на тусклом белесом пятне, мелькающем за силуэтами стволов. То, что он не почувствовал пиявки, его не удивило: безмозглейшая тварь, даром что гигантская, — прыгает на все теплое либо движущееся. Но вот этот ночной гость наверняка обладал развитым сознанием, а к нему и редкостно скверным характером: от такой неукротимой голодной свирепости бросало в дрожь.
— Ни черта не вижу, — пожаловался Гризли. — Я ж не летучая мышь!
— Да уж, на мышь ты точно не похож, — рассеянно согласился Вадим, лишь бы ответить. — И летаешь только вниз как и плаваешь, сколько я помню. — Он удовлетворенно кивнул и открыл глаза: — Это хищник, Гризли, и охотится он на нас. Так что готовься возражать, если не хочешь быть слопанным.
Напарник вполголоса чертыхнулся и тут же заскрипел пулеметом, наводя на невидимую цель. Зато она видела стрелка отлично и стремительно сдвинулась в сторону, уходя из-под прицела. Вот это уже серьезно! — обеспокоился Вадим. Либо бестия не по-звериному умна (что не мешает ей охотиться на людей), либо она прекрасно усвоила человечьи повадки и имеет в таком промысле немалый опыт. И тогда спасут ли нас броня и убойники, включая самые грозные?
А больше всего бесила и смущала непреклонная уверенность хищника, что в конце концов он выковыряет добычу из вездехода, точно тушенку из консервной банки, и налопается ею всласть.
— Шандарахнуть бы из гранамета, — угрюмо пробормотал Гризли. — Но шум, мать его! Сейчас он ни к чему.
Это верно, мысленно согласился Вадим. Не приведи бог, слетятся «вороны». Не от них ли мы страхуемся?
— Ничего не чувствуешь, Михей? — спросил он. — Чего тебе хочется больше?
— Я ж сказал: выбраться с гранаметом и подорвать засранца к ядрене фене!
— И думать забудь! Как раз этого он добивается: выманить нас из бэтра — себе на расправу.
— Еще поглядим — кто кого!
— Ты взбесился? — спросил Вадим. — Хочешь показать зверю, кто здесь венец творения? Так имей в виду: наш приятель — слегка телепат и тебя попросту провоцирует. Мера вполне в вашем духе: сначала вывести клиента из себя, чтобы потом слопать с потрохами.
Помолчав, Гризли спросил:
— Он не приближается?
— Вроде бы нет. Пока только уворачивается от пулемета.
— Ч-черт… И шустрый?
— Уж пошустрее волка, хотя размером с носорога. Вот деталей не разберу.
— «Нам не страшен серый волк, — объявил крутарь, — нас у мамы целый полк!» — И добавил: — По крайней мере, это не спрут. И не дракон.
— Хоть одна приятная новость. Даже две.
