Но не сейчас… не сейчас.
Осторожно Светлан затворил дверь, по возможности плотнее. Хотя был ли в этом смысл? Если птички из этой клетки успели уже выпорхнуть…
— А может, прав старик и время там теряет смысл? — прибавил Светлан, хотя куда больше ему хотелось молчать. — И причины в подвале перепутались со следствиями. Это ж какой инструмент может из него выйти!.. Опасный, понятно. В том числе для самого работника.
— Что толку облизываться, когда нельзя отведать, — откликнулся Артур, вовсе не умеряя свой густой баритон. — Сам же сказал: некогда. События раскручиваются слишком быстро.
— Н-да, этим следовало заняться раньше. И о чем я только думал!
Король рассмеялся.
— Сказать? — спросил он.
— Сам знаю.
Помедлив, Светлан все же подтащил шкаф к стене, придавив дверцу. Его самого это не удержало — но, может, тамошняя публика похилей?
Затем двинулся дальше, фонарным лучом прощупывая каждую щель, не забывая поглядывать и наверх. Он сам не понимал, на какие находки надеется, но смутно чувствовал, что связано это с Улей. В течение двух дней Светлан спасал ее дважды, но в третий раз… «Акелла промахнулся», н-да. Защитничек- богатырь дал-таки маху. Не то чтоб его особенно просили о помощи, однако… не оправдал народного доверия. Или тут все же личное? Ну и что мне в этой Чернушке? Одна головная боль… Непроходящая. Вздохнув, он произнес:
— У меня ощущение, будто каша, которой нас потчуют последние дни, заваривалась как раз в этом месте. Недаром же Анджи несколько ночей подряд снился Паук!..
— Мы ж только сейчас откопали вход, — заметил Артур. Пожав плечами, Светлан возразил:
— А если он не единственный?
— Ну, не знаю… И как ты представляешь себе такое кухарничание?
— Во всяком случае, не так, как это выглядит у Жанны, — ответил он и неожиданно спросил: — Знаешь, что удивило меня сильнее всего, когда я вернулся в свой мир?
— Компьютеры, — фыркнул король, вспомнив о Робинкраце.
— Что меня окружают те же люди. Немножко трансформированные, даже преображенные, но те же — не умер и не исчез ни один, а новые не возникли. Словно бы просто сменили антураж, оставив прежних персонажей. Причем это касалось не только тех, с кем я знался или мог пересечься — но всех на Земле. Если б я порезвился действительно в прошлом, эффект был бы совсем иным. Поменялось бы человечество в целом, а не каждый человек в отдельности. Но другие люди и живут по-другому — отсюда скачок в будущее при той же дате.
— Извини, мой друг, однако я не поспеваю за твоими мыслями. Или для тебя это не важно?
«Как будто я понимаю много! — подумал Светлан. — Да мне бы хоть что-нибудь прояснить. А со слушателем это делать легче — тут король прав».
— Знаешь, кто такие парки? — сказал он. — Это мойры, которых римляне сперли у греков, для надежности переименовав. Так вот, сии дамы заведовали судьбами — то ли плели их, то ли просто перебирали нити, в нужный момент обрывая. А что есть судьба, если глянуть на термин без предвзятости? Как говорят у нас, «посеешь характер, пожнешь…» Но характер — это вроде программы, заложенной в человека. Выходит, старушки мойры сродни программистам, моделирующим грядущее.
— Ага, — произнес король. — Хочешь сказать, что в тот раз и ты потрудился мойрой? А теперь твоих земляков меняют в обратную сторону. Как-то все это смутно…
— Я думал-думал — я все понял! — внезапно сказал Светлан. — Этот Подвал — преддверие другого, Вселенского, над которым я висел недавно, удерживая Улю. Паук устроил себе филиал, чтобы черпать информашку, как из личного колодца… а заодно закладывать собственные мины, плетя запутанные козни.
«Или просто так стукнуло в голову, без всяких дум?» — прибавил он мысленно. Вообще ему редко везло на прозрения. Почти всегда приходилось долго перебирать варианты, оценивая, сравнивая, отбрасывая, выискивая новые. Рассудок его тыркался по сторонам, точно пес, потерявший след, пытаясь определить, куда тянет сильней. И в конце концов нащупывал решение. Но сколько руды требовал каждый такой самородок!.. И вдруг нате — на блюдечке. Бойся данайцев… а заодно и всех дарителей. Что-то здесь…
И тут из камня, прямо перед Светланом, выплыла тень. Он шарахнулся назад — больше из отвращения. Тень явно принадлежала пауку, причем исполинскому. Другое дело, что отбрасывать ее было некому — во всяком случае, в обычном пространстве. Вот если проектировать ее с того света…
Поборов гадливость, Светлан вгляделся в паучью тень. Действительно, если ее ужать, уплотнить, добавить объемности, красок…
— Как же разнесло тебя, старичок! — пробормотал он. — Прежде-то был махонький.
Наверное, тень была не такой опасной, как оригинал, но безвредной тоже не выглядела. А если прибавить сюда неуязвимость… Призрак-колдун — что-то новое в здешней классификации.
— Ты разбираешься в призраках? — спросил Светлан у монарха. — По вашим замкам они, верно, бродят толпами — ведь стольких укокошили там ни за что!..
Пожав плечами, Артур ответил:
— Вообще от привидений не случается большого вреда… если при жизни были нормальными.
— Существенная добавка, — заметил Светлан, с беспокойством наблюдая за тенью, подступающей все ближе. — Тем более, в данном случае нормой не пахнет… Эй, ты, может, общаться хочешь? — обратился он к Пауку. — Тоска тут небось смертная, даже пугать некого. А мышей, кстати, не ты подъел? Хотя — ты же фантом!.. Или просто охотился за ними — со скуки? Интересно, а как ты убивал?
Призрак помалкивал — то ли не хотел говорить, то ли не мог. А способ умерщвления он, видимо, намеревался продемонстрировать на госте. Ну-ну, подавишься. Я и от живого тебя не бегал…
— Есть у нас еще Дома дела, — продолжал Светлан вполголоса. — Интересно, какие? Чего ты недоделал тут? По-моему, и так натворил сверх всякой меры!.. Или сокровища стережешь, будто тот кобр из «Маугли»?
Паук молчал как Герасим, ушедший в партизаны.
— Сейчас прошуршит: «Отдай мое сердце!» — хмыкнул Светлан. — Точно в старой страшилке… Да много ль я должен тебе, урод?
Впрочем, смешок вышел не убедительным. Такие сценки кажутся забавными на свету да в окружении людей. Но в затхлом подземелье и полной темени… Хорошо, рядом Артур. А то бы я показал чудищу поганому, как мужественно богатыри выглядят со спины и как отважно они бегают!..
Когда тень надвинулась вплотную, Светлан непроизвольно выставил перед собой ладонь. К его изумлению, это подействовало: Паук затормозил, будто уткнулся в стену. Похоже, и сама тварь удивилась. Впрочем, Светлан ощущал ее настолько смутно, что мог доверять лишь зрению, — а что разберешь на паучьей да еще призрачной морде?
— Известны случаи, когда призраки вселялись в людей, — порадовал друга Артур. — Разумеется, способны на это единицы.
— Уж наш — наверняка… если такой фокус в принципе возможен. Кажись, Паук и нацелился на захват. Ан не вышло: богатырей без масла не скушаешь!
— А нельзя ли его изловить? — предложил Артур. — Или сторговаться с ним как-то? Такая причуда стоит подороже шкуры огневика.
— Ты, случаем, не из норманнов? — поинтересовался Светлан. — А, король? Такой деловой!.. Кстати, они считали, что покупать следует лишь то, чего нельзя отнять.
— Не для себя ж стараюсь? Все тратится на наших дев.
— Боюсь, в тамошней среде призрак не удержится, — покачал головой Светлан. — Разве поселить его среди ведьм. Но зачем в Городе эдакая образина?
Теперь он разглядывал Паука с расстояния вытянутой руки, а во второй сжимал фонарик, направляя луч следом за взглядом. Большая часть света, понятно, проходила сквозь, но для устрашения хватало и остатка. Чудище впрямь наводило трепет: эти мохнатые лапы, алчно мелькающие жвалы,
