— При чем тут секта? — обиделась девушка.
— Ну зови ее конфессией, ладно. И ты в этой пирамиде полувожатая, так? То бишь помощница младшего Слуги… Как его зовут-то?
— Феликс.
— Ну! — Я даже развеселился. — Познакомишь?
— В любое время. Уж его тебе не уболтать.
— У меня иная ориентация, — возразил я. — Но, может, твой Феликс и поведает путное. Наверно, он знает побольше помощников?
— Ну, естественно.
— Вот его и попытаю. Конечно, если еще не передумала возвращаться.
— Скажешь тоже!..
Котенок спустился с загривка своего опекуна и отправился исследовать углы. Развалившись по ковру, Хан неотступно следовал за ним глазами, будто маленький бандит даже здесь мог вляпаться в беду. И с чего в псине взыграл отцовский инстинкт? Это наводит на странную мысль: может, и мне кого-то усыновить? «Тигру нужна только тигрица, — невесть откуда всплыла цитата, — да еще, может, тигрята — и никого более».
— А еще мне интересно, — продолжил я, — кто возглавляет ваших жрецов?
— Кого? — изумилась она.
— Да комиссаров же, членов Совета. Кто в президиуме за председателя? Что кличут его Алексеем Куприяновым — я знаю. Но что он за тип?
— И вовсе Куприянов не тип, — посуровела Зоя. — Очень уважаемый и достойный товарищ…
— Тамбовский волк, — пробормотал я непримиримо.
— …очень знающий. И послушать его лекцию…
— Проповедь.
— …тебе не мешало бы. О самых сложных вещах он говорит просто и понятно.
— Потому что низводит до уровня аудитории.
— Ну ты-то откуда знаешь? Будто его слушал!..
— А это общий принцип таких… ораторов.
Нагулявшись, Пират вернулся в исходную точку и принялся набрасываться на Хана, с разгона вцепляясь в него всеми лапами и пытаясь что-нибудь отгрызть. Громадный псина эти наскоки игнорировал, хотя мама-кошка наверняка бы сбежала от буйного отпрыска куда повыше. Затем котейка напал на плюшевого слона, пробуя его на зуб и терзая задними лапами, точно заправский предатор. Ей-богу, слишком он старается оправдать свое имя!
Отхлебнув вина, я произнес:
— Вот если бы ваш говорун предъявил доказательства…
— Там, — указала Зоя вверх, — уже построили коммунизм. Я верю! — прибавила девушка с внезапной страстью.
— Ну, разве на небе, — пожал я плечами. — Где и положено пребывать раю.
— А почем ты знаешь, — спросила она, — может, они уже летят к нам? И не сегодня-завтра приземлятся прямо тут.
— Ага, — хмыкнул я, — и заберут на небо истинно верующих. Или поделятся know-how, наконец окунув в изобилие. Что ты предпочтешь?
Еще одна Асоль — на свой лад. И прикондыбает за ней принц на серебристом звездолете, наследный коммунар бог знает в каком поколении… Вообще не самая плохая вера. Когда-то и я ждал инопланетян. Правда, тогда даже Запад был для нас иным миром — но мы-то его считали вчерашним днем. А оказалось, сами из позавчерашнего. Такой вот занятный кульбит.
— А вдруг они пожелают захватить Землю?
— Какая ерунда! — вспыхнула девочка. — И не стыдно? Взрослый же!..
— Ну-ка, ну-ка? — подбодрил я.
— Если цивилизация сумела освоить космос, она должна быть гуманной.
— А-а… Так называемые непреложные истины. Прежде и я в это верил.
— Да разве может быть по-иному?
— Запросто. Ну представь, что дикари захватили звездолет и худо-бедно справились с управлением. Вот будет радость, когда они причапают!..
Зверюга Пират вдруг шарахнулся башкой о стекло, пытаясь ухватить пролетавшую мимо чайку, — хотя та была больше него втрое. Да уж, сегодня он в ударе.
— Не обращай внимания, — сказал я. — Это его любимое занятие.
Засмеявшись, девушка вытянула ноги, не знавшие колготок, и пошевелила пальцами, не деформированными тесной обувью. И не нужна та в здешнем климате — а вот ажурные трусики Зое бы пошли. К ним босоножки на шпильках, платье от кутюрье да бриллиантовое колье. И что тогда останется от коммунарки? Разве душа. Ну, это мы как раз стерпим.
— Наверно, вас оберегают от негативных примеров? — спросил я.
— Почему же, мы изучаем историю.
— Ой ли?
— Феликс не скрывает от нас ничего. Он говорит: «Свои сомнения разрешайте лучше со мной».
— И что, разрешаете? Как у вас, например, с «каждому по труду»?
— У нас «каждому по потребностям», — сказала Зоя и, подумав, добавила: — Минимальным.
— Серьезная оговорка, — хмыкнул я. — А если для меня минимум — это?
И показал подбородком вокруг.
— Значит, тебя надо воспитывать.
— Не поздно ли? Ведь и я жил в комнате на четверых — мне есть с чем сравнивать. Знаешь, надоело кормить нахлебников. Дайте, что заслужил, а лишнего не возьму сам.
— Значит, ты уже готов жить при социализме, — обнадежила она.
— Да уж нажился там, больше не тянет. Тем более, известные принципы лучше работают здесь — при всех издержках. И на наставников мне не везло. Если откровенный — как правило, дурак. А умные помалкивали.
Вздохнув, Зоя потянулась к котенку, уложила себе на колени. Затеяла щекотать его пушистый бочок и допросилась: бандит ее оцарапал. Коготки у него крохотные, зато как иглы. Сейчас же рванул к Хану, спешно зарываясь в его мех, — будто в прежние разы это спасало.
— Пошли, — сказал я. — Лучше сразу обработать. Сейчас и не знаешь, откуда ждать пакости.
Отведя девушку в ванную, продезинфицировал ранки. Указав на мое корыто, Зоя спросила:
— Это бассейн?
— Скорей ванна. Бассейн во дворе.
— А это, значит, ванная комната? — Она скептически поглядела на окна, выходящие на море, на столик с двумя креслами. — Нормальненько!..
— А в ванне подсветка и турбуленция, — усугубил я, пуская воду. — Так и загниваем. Не завидно?
— Удобства — не главное в жизни,
— В самом деле; что значат они рядом с мировой революцией!
— И ничего смешного, — слегка обиделась девушка. — Не так это фантастично, как тебе кажется. Когда люди узнают…
Она умолкла — с явным усилием.
— Опять секреты? — сказал я. — За что не люблю коммунаров: на любой плетень готовы тень навести. Ну, какая у вас Военная Тайна? «Плывут пароходы — привет Мальчишу!..» Бедняга, он бы и рад выдать, да кто ж ему доверит?
Зоя нахмурилась — видно, гайдаровская сказка относилась у лагерников к священным текстам.
