Облаченная в шелковый халат, она восседала в кресле, поджав под себя ноги, — такая уютная, милая. Словно картинка, ратующая за домашний очаг.
— Осечка, — хмуро поправил Геральд. — Порох отсырел.
— В пороховницах? — фыркнула женщина. — Может, его там нет вовсе?
— Угодно проверить? — предложил он с угрозой.
Энни рассмеялась. Как всегда, гляделась она изумительно, вдобавок была благоухающая, свежая, точно прямо сейчас из ванны. Скорее так и было, ибо Энни наведывалась туда каждые два-три часа — при том, что в номере отличные кондиционеры и уж ей не приходится слоняться по жаре. Такая чистоплотность сродни мании. Или просто ей нравится ощущать воду?
— На этот раз обошлось без пальбы? — поинтересовалась она. — У тебя все в порядке?
— Как у покойника, — ответил барон. — Макияж безупречен, костюм с иголочки — можно закапывать.
— Сегодня у нас в программе черный юмор, — заметила женщина. — Пойдем-ка, родной, я поплещусь с тобой.
— Господи, Энни!.. А не боишься раствориться в воде?
— Только, если ты по-прежнему считаешь меня сладкой.
— Больше, чем когда-либо, — подтвердил Геральд. — Даже больше, чем следовало бы.
— Что, — помолчав, спросила она, — у нас сложности?
— У бандитов есть градация: сперва недоразумения, затем сложности, потом проблемы…
— Стало быть, у нас проблемы?
— Пошли в ванну, — вздохнул он. — А то договоримся до разборок.
Сбросив халат, Энни скользнула к двери, чтобы успеть приготовить воду, пока Геральд разденется. Когда он вступил в ванную, женщина уже ждала, рассевшись в своем углу. Молча барон уселся напротив, рядом с хлещущей струёй, слишком горячей для такой погоды. Впрочем, как раз сейчас его чуть знобило, несмотря не жару.
— Что-то стряслось? — спросила она негромко. — Может, опять пришлось стрелять? После того случая ты дергался во сне… даже стонал.
— Зато те, в кого я попал, спят как убитые, — покривил Геральд губы. — По-твоему, это должно нравиться их подругам?
— Разве они не сами наехали? — пожала Энни плечами. — Стоит ли расстраиваться из-за них?
— С годами делаешься сентиментальным, — сказал он. — Иногда даже приучаешься думать. И ставить себя на место других. Ведь эти парни не собирались делаться убийцами, они просто хотели отомстить. А во вкус вошли уже потом. Знаешь, почему они проиграли? Не только потому, что я лучше стреляю и ловчей двигаюсь. Они старались сблизиться со мной, чтобы забрать Силу, когда моя душа станет покидать тело, — их мучил Голод!.. И толкал на лишний риск. Эти охотники сами сделались зверьми, и такова судьба едва не всех палачей. Хотели адекватного возмездия? Распишитесь в получении! Сказка про белого бычка…
— Иди ко мне, — позвала женщина. — И повернись, пожалуйста, спиной — не хочу видеть твои глаза.
— А чувствовать меня не противно?
— Абсолютно!
Послушно Геральд пересел ближе к ней, даже прилег, опустив голову ей на грудь, — это тоже становилось традицией. А Энни обняла его всеми конечностями, будто заслоняя. Хотя смахивает и на капкан, разве нет?
— Выходит, они тоже сборщики? — спросила женщина.
— Ну да. Сперва отбирали Силу у Хищников, а против воли заимствовали и повадки. Хотя… Наверно, изначально имели расположенность, иначе не сунулись бы в эту грязь. То есть свести счеты с конкретным врагом — это одно, тут мало кто удержится. Но охотиться на всех? Это уже из разряда «благих намерений», которые ведут. Мне вон от вида смерти делается дурно, а они смакуют!..
Ненавязчивыми касаниями Энни то ли массировала, то ли ласкала его напряженные мышцы, отлично понимая, как нужно обращаться с мужчинами, когда те впадают в буйство. К тому же она знала, чем можно их утешить, и готова была это предоставить, даже если бы сама не хотела. Но, слава богу, желания у Энни хватало, а потому Геральд завелся с полуоборота. И опять его подхватил теплый вал, поднимая выше, выше, — пока не зашвырнул в космос, вдруг закрутившись в смерч. И обратно Геральд возвращался целую вечность.
Все же как Энни хороша, почти безупречна! И обличье, и страсть, и ум. А как приспособлена для этих игр, будто специально создана. Такая искусница могла бы из мужиков веревки вить!.. А подобрал в придорожном трактире — не странно ли?
— Борислава убили, — сообщил Геральд, хотя минуту назад не собирался. — Прошлой ночью, пока мы кувыркались. Помнишь, я рассказывал про своего ба-альшого приятеля?
— Ты не называл имени, — осторожно напомнила Энни.
— Да, конечно, — пробормотал он, — никаких имен… Только его это не спасло.
— А… как?
Барон усмехнулся, точно оскалился.
— Бур был очень сильный человек, — сказал он. — И умелый. Не говоря о том, что умница. А его разорвали словно голыми руками… или лапами — уж не знаю, что у них. Вообще я привычен к крови…
Слава богу, Энни не стала его жалеть или уточнять подробности — вообще не сказала ничего. Уж она знала, когда лучше промолчать. Кто захочет, сам выговорится. А спрашивать — лишь подозрения плодить.
Взамен женщина вновь прибегла к испытанному средству, распаляя в Геральде новый взрыв. И опять его унесло в неизведанные дали. То есть, действительно, так далеко он еще не залетал, хотя пилот опытный. И если бы мог сейчас, наверное, испугался бы. А когда вернулся, пугаться стало поздно.
Из ванной Геральд унес женщину на руках — почему-то захотелось ощутить ее уютную тяжесть. Затихнув, Энни жалась к нему всем телом, странно покорная. Опустив ее на постель, Геральд отстранился, чтобы лучше разглядеть. А может, и запомнить, пока это можно сделать без суеты. Кстати, почему-то сильней всего западает в память какой-нибудь трогательный пустяк, вроде поджатых пальцев на ногах. Тем более, если пальцы такие крохотные и гладкие, а каждый ноготок, как жемчужина.
Затем он прилег рядом, и сразу Энни прильнула к его боку, вновь сплетясь с ним всеми конечностями.
— Ладно, проехали! — сказал Геральд. — Пусть жизнь не всегда прекрасна, зато удивительна — этого не отнять. И загадки задавать любит. А мы их решаем… иногда.
— Ты про Борислава?
— Именно. Нормальное же убийство… если не вдаваться. Что я, похожих дел не раскручивал!
— Ты уверен, что дело — похожее?
— Конечно, на Бура напал не человек, — признал барон. — Но что-то в повадках убийцы меня корябнуло… будто уже видел где. Вспомнить бы.
— Разве это трудно? — удивилась женщина. — Ну хочешь, загипнотизирую?
— Что, и это умеешь? — хмыкнул он. — Спасибо, не надо. Ты и так скоро лишишь меня ума.
— Каким образом?
— А как западают на наркотик? Тут уж не до соображения.
— Ладно, — сказала Энни, — тогда пойдем в обход… Конечно, если ты не против компании.
— Да ради бога!.. Или мы не партнеры?
— Пока не разлучит смерть, — улыбнулась она. — Думаешь, Борислава убили из-за тебя?
— Может, и так — не исключаю. Хотя за собой слежки не видел, да и Бур умел сбрасывать «хвосты», несмотря на габариты. А возможно, случайность — сейчас таких же эпизодов столько!..
— Таких же? — снова спросила Энни.
— Ты права, — согласился Геральд. — Если мне не почудилось, то случайностей выходит две, а это — перебор. Давай уж плясать от первой печки.
