продолжил танец, укачивая, точно ребенка. Кира затихла, уткнувшись лицом в его плечо. А ведь они и вправду могли стать близки — если б не Эва. О господи…
Он уселся прямо на ковер, опустив размякшую девушку себе на колени, осторожно ее поглаживая кончиками пальцев, словно прикорнувшего леопарда… леопардиху. Хорошенькая компания кошек — если добавить помянутых рысь и пантеру. Они не обзавелись еще личными гербами?
Позавидовав парочке, к камину подсели Алекс и Клэр, тоже устроясь в обнимку, — эдакий пикничок на искусственный травке возле ненастоящего костра. Правда, огонь подлинный, и это греет.
— «А хорошо жить еще лучше!» — бросил шеф для затравки, краем глаза глянув на Вадима. — Разве нет?
Похоже, не наговорился еще. И то: с кем ему разговаривать тут? Ни один ровесник не выжил.
— Скажи об этом спецам, — предложил Вадим. — Или трудягам.
Кира с презрением фыркнула, но предпочла не встревать. Слишком уютно ей было сейчас, на коленях «вероятного противника».
— «Каждому да воздается», — снова процитировал Алекс, будто решил сыграть с гостем на его поле. — И потом, кто им мешает? Вот проявили б себя…
— Ладно, мне-то не заливай! — Вадим фыркнул не хуже Киры. — Кому в Крепости нужны их таланты? Если бы в стукачи подались или в надсмотры…
На пороге возник Тор. Оглядевшись, молча опустился между парами и расслабился, глядя в огонь. Наверно, его испили сегодня до дна — во всяком случае, разглядывать красоток он даже не покушался. Зато в разговор вслушивался очень внимательно.
— Любой державе необходим надзор за своим народом, — продолжал Вадим, — чтобы не распускался. Нужен Порядок — в идеале казарменный или лагерный. Еще нужен контроль над душами, чем заняты церкви либо комиссары. К духовникам примыкают творцы, лояльные властям, — у нас это Студия. А самое забавное, — хмыкнул он, — все напрочь забывают, что государство создавалось для людей, а не наоборот. «Хвост вертит собакой»!.. И для Первого это — норма. Другого он не представляет.
— Конечно, наш Савва прост до изумления, — признал Алекс. — Выпивоха и сластолюбец, а иногда такое городит — уши вянут!.. И все ж среди Глав он — единственный, кто еще следует заветам Основателя. Ведь это Первый противится фанатикам новых идей. Бондарю с Ферапонтом, от которых даже меня бросает в дрожь. Не потому, что он такой замечательный, — для него это вопрос выживания.
— По-моему, он опоздал, — заметил Вадим. — Слишком много воли дал крепостникам, а те уже закрутили гайки. И Погорелов им больше не нужен. Не сегодня-завтра его уберут, и ничего вы не сделаете! Может, вас даже прикончат раньше, чтоб не мешались.
— А если не уберут? — спросила Кира. — Вдруг ты не прав?
— Все равно, у него уже нет власти! Он вроде спартанского царя — номинальный владыка. А заправляют всем эфоры, то бишь Главы. Только тут их не пять, как в Спарте, а поболе. И скоро Первый будет являться к ним, а не наоборот. Не захочет — приведут сплои. Здесь не хватает только герусии — собрания старейшин. Но, может, над Главами есть еще кто-то, о ком мы не знаем?
Так же безмолвно в комнату вступил Роланд, измочаленный не хуже Тора, и подсел к общему полукружию. Все-таки мужчинам полезно делиться энергией, чтобы не отвлекаться на глупости — хоть некоторое время.
— Если и Спарта, что страшного? — возразил Алекс. — Не худший пример для подражания.
— И не лучший. Такое разделение людей на сорта…
— Но люди и впрямь разные! Посмотри на наших трудяг — далеко они ушли от животных?
— Смотря как тех характеризовать. Если способностью к убийству…
— Во все времена и во всех странах существовали аристократы, лучшие представители вида. Это они сберегали генофонд наций!
— Они берегли чистоту своей породы — скорей это приводит к вырождению. Если нет равных прав, лучшие не проявятся.
— Но если лучших отобрали несколько веков назад…
— Кто?
— История, обстоятельства. В каждой людской общности есть малая часть, самими генами назначенная править. В этом ее долг.
— В самом деле? — удивился Вадим. — А может, все проще? У аристократа к демосу отношение, как у человека к скотине: должен подчиняться — и баста. И вкалывать на него должен, ибо не работать же самому? Истинного вельможу труд оскорбляет! А на каком, собственно, основании его должны содержать да еще почитать — это аристократа не колышет. По определению!.. И зачем задавать вопросы, которые усложняют жизнь?
— Каждому стаду нужен пастух, верно? — спросил шеф. — Лишь тогда оно приносит пользу. И толпа способна на осмысленную деятельность, когда ее организуют и подгоняют.
— А без пастухов крепостные не обойдутся?
— Бестолочь — в сердцах сказал Алекс. — Что они разумеют, кроме плетки? Они не хотят ни работать, ни думать. Не хотят даже понимать, когда разжуешь до тонкостей и затолкнешь в пасть!..
Он вдруг напомнил Вадиму Гризли, не терпевшего бездельников с той же яростью, — а еще почему-то Сида… Вот это уже интересно! Кажется, этих двоих, шефа и стрелка, роднит не только темперамент.
— Опасно подавлять других, — произнес Вадим, — ибо потом, когда подвернется случай, они могут отыграться. Что произошло после Октябрьской заварушки — конечно, редкое свинство. Но подтолкнули к нему сами жертвы, еще будучи у власти!.. Даже дети, входя в силу, обращаются с тиранами- родителями без всякого почтения — как аукнется, говорят!
— Может, тебе просто обидно? — предположил Алекс. — Что тебя — такого неординарного, даровитого — затирают из-за низкого происхождения.
— Обидно, да! — признал Вадим. — Но я с этим справлюсь. Хуже будет, когда обидятся остальные.
— Ладно, я тоже считаю, что прежнее дворянство выродилось за века. А после Октября его и вовсе смешали с дерьмом, если не с прахом. Требуются свежие вливания, а то и сортировка наново. В меру своих сил я способствую сему в Школе. Истинные профи ничуть не хуже первых рыцарей.
— И времена профи отходят в прошлое. Их одаренность, выучка, навыки немного стоят при новых играх. Почти все упрутся в порог, и лишь немногие уйдут дальше. Зовите их богатырями, героями — как угодно. Но их возможности настолько превзойдут ваши, что смешно сравнивать.
— Насколько? — сейчас же спросил Тор.
— Хорошо, — сказал Вадим, — возьмем за норму неспортивного середнячка весом в 70 кг и соответствующей силы. Начиная с этого, билдеры увеличивают сухой вес раза в полтора, а силу втрое, — это второй уровень. За ними с теми же коэффициентами идут серки, вскормленные «химией», — то есть у них мощность выше нормы на порядок. Это же уровень витязей, на который вышли некоторые росичи. И далее, с тем же нарастанием: богатыри, герои, драконы — вплоть до богов. Такая вот Лестница. Считать умеете?
— А по другую сторону что? — спросила Кира.
— Там уже не Лестница — Пирамида. На первом уровне — мертвецы, с силой втрое против той, что была у них при жизни. Выше — оборотни, включая самых опасных, Мстителей, вплотную поднявшихся к слою вампиров, рыцарей Тьмы. За теми, как и положено, следуют князья, то есть Черные колдуны. Наверняка и над ними кто-то есть — принцы, царь…
— Собственно, в чем разница? — спросил Роланд. — Как отличить богатыря от «рыцаря»? Какой кодекс у первого?
— Существуют простые, но незыблемые правила, — ответил Вадим. — Нельзя третировать, тем более губить невинных, ибо ты выступаешь от их имени. Вообще нельзя творить зло и несправедливость.
— Занятный мировоззренческий вопрос, — насмешливо вставил Алекс. — Что есть зло, не говоря о справедливости? У них ведь столько личин!..
