палочке… одиннадцать копеек… Власьевская башня… крутая лестница в темноте… высота… бревенчатый шатер… восторг и ветер в лицо… (мысли перекатывались пластилиновыми шариками, задевали друг друга, слипались в безформенные комки). Мама давала тридцать копеек… тридцать стаканов газировки, если без сиропа… кино, мороженное, газировка… мама… не ходи на красный свет… это она?.. говорила?.. Гражданин, вы на красный свет! Стойте, куда вы?..
Словно локомотив ворвался в его голову и разметал комочки пластилина. Антон почувствовал, что кто-то схватил его сзади за плечи и держит. Попытался вырваться, но вдруг увидел, что стоит на краю проезжей части и мимо, поворачивая с площади Ленина на Ольгинский мост, проносится поток машин. Он машинально отшатнулся и угодил в объятья полной тетки, которая все еще продолжала его энергично встряхивать.
— Куда вы? Стойте, стойте! — она восклицала это с таким ужасом в голосе, словно сама только что чуть не угодила под колеса.
— Да, да, спасибо, я вижу, — Антон благодарно склонил голову, едва сдерживая себя, чтобы не рассмеяться. (Что она так разволновалась? А ну как удар хватит? Лицо-то вон как раскраснелось…) Сам он чувствовал себя совершенно спокойным, дышал, в отличие от своей спасительницы, ровно и слушал, как, срывающимся от волнения голосом, излагает она события последней минуты:
— Красный свет загорелся, я стою, машины, вон, как сумасшедшие несутся и вдруг этот (тетка махнула сумкой в сторону Антона), словно спит на ходу, прямо под автобус шагает. И как я успела ухватить? Ума не приложу! Лежать бы ему нынче на асфальте… И скорая бы не понадобилась. И не пьяный, вроде, а прямо под колеса.
— Нынче пить не актуально — укололся и забылся, — подал кто-то голос из толпы. — Пусть бы себе лежал. Зачем тащить?
Антон вздрогнул (знакомым показался этот дребезжащий тенорок) и тревожно оглядел окруживших его зевак: нет, гнусного типа с моста среди них не было. Значит, показалось…
— И когда этих обдолбанных наркоманов выведут? В клетку их сажать! — как сирена воздушной тревоги включился в разговор здоровенный лысый мужик с военной выправкой.
— Раньше хоть на сто первый километр высылали, — поддакнул ему небольшенький плюгавый мужичек и зло зыркнул глазами на Антона.
Полная тетка укоризненно покачала головой и пошла через переход.
— Да что вы? Я и не пробовал, — виновато улыбнулся Антон в сторону лысого мужика, — к Мармеладычу я шел, задумался…
— Что? — не расслышав, переспросил лысый.
— Да к мармеладу он дрянь добавляет, — пояснил плюгавый.
— Извращенец, — лысый плюнул Антону под ноги, — была б моя воля… — Он не договорил и тоже заспешил через переход.
— Да к Мармеладычу я, он тут неподалеку, — Антон попытался, было объясниться с плюгавым мужичком, но тот, оказавшись без боевой поддержки лысого, затравленно зыркнул глазами по сторонам и юркнул за спины прохожих.
— К Мармеладычу я, — Антон на мигающий зеленый побежал через переход.
— Беги, беги… — продребезжал ему в спину ехидный тенорок, — Иных уж нет, а те далече…
— Сам ты извращенец, отстань, — выдохнул на ходу Антон и, не услышав ответа, перевел дух — не облегченно: привычное состояние вернулось, но притащило с собой тревогу всех недавних событий. Антон внутренне сжался, испуганный необходимостью сейчас что-то обдумывать и разрешать. Потом, позже, — приказывал он себе и цеплялся взглядом за серый асфальт. И воздух вдруг посерел, сгустился, так что он с трудом заставил себя повернуть в знакомую арку. Но рабочее место Мармеладыча пустовало… Где? — Антон почувствовал щемящую боль в груди. — Я пришел, Мармеладыч, ты где?
— Дяденька, дай на хлеб.
Антон вздрогнул и увидел рядом с собой девочку лет восьми в тяжелых ботинках, словно реквизитных — из старых военных фильмов. Дитя войны… (Думая о Мармеладыче, он подумал и об этом и даже вспомнил какие-то смутные эпизоды из тех самых фильмов.) А Мармеладыч, наверное, был тогда такой же…
— Возьми, — он протянул девочке горсть монет, — А ты не знаешь…, — он не договорил: увидев в стороне Домну Николаевну и молодого высокого священника, метнулся к ним. Однако подойти отчего-то не решился и вслушивался в их разговор издали.
