— Чепуха, — коротко заявил доктор Сэндерс.
Мастерс поднял руку:
— Минуту, сэр. — Он повернулся к Г. М.: — Возможны несколько способов, сэр. Удар в живот. Удар по голове. Даже что-то, напугавшее старого джентльмена до смерти. Все это могли сделать его жена или мистер Чейс. Ни у кого из них нет алиби.
Г. М. продолжал шагать.
— Пока что, — продолжал Мастерс, — мы принимаем на веру показания миссис Констейбл о том, как старый джентльмен вышел из своей спальни на площадку, где с ним случился приступ. Белчер и полковник Уиллоу этому верят. Но правда ли это? Доктор Сэндерс увидел старого джентльмена, только когда тот пребывал в последней стадии агонии, перед смертью. Леди вполне могла ударить или напугать его. Или же мистер Чейс мог его ударить и быстро ускользнуть в свою комнату.
Мастерс многозначительно поднял палец:
— Перейдем к мотиву, сэр. У кого он мог быть? Только не у Пенника: его болтовня о «научном эксперименте» — чушь собачья. У доктора Сэндерса и мисс Кин также не было мотива. Но как насчет мистера Чейса и миссис Констейбл? Насколько я понял, мистер Чейс — родственник хозяина дома и проявлял к нему необычайное дружелюбие, хотя тот по возрасту годился ему в отцы и обладал характером совсем иного склада. Не получает ли он после смерти мистера Констейбла какую-то долю его денег? Что касается миссис Констейбл, то мне незачем ходить всю ночь с мокрым полотенцем вокруг головы, придумывая различные причины, по которым она могла хотеть избавиться от мужа старше ее на двадцать лет.
— Могу я сказать кое-что? — спросил Сэндерс.
Г. М. молча кивнул.
— Я никогда в жизни не видел женщину, более искренне убитую горем, чем миссис Констейбл.
Старший инспектор скептически усмехнулся.
— Я не высказываю свое мнение, а утверждаю это как медицинский факт, — продолжал Сэндерс. — Я готов заявить под присягой, что она не убивала и не могла убить своего мужа. В пятницу вечером эта женщина сама чуть не умерла.
— От разбитого сердца? — осведомился Мастерс.
— Если хотите, можете называть это так. Врача нельзя одурачить крокодиловыми слезами, и она не пыталась это сделать. Миссис Констейбл была так же искренне потрясена и напугана смертью мужа, как Хилари Кин потрясена и напугана чем-то в своей комнате немного раньше в пятницу вечером. В обоих случаях это вопрос физических симптомов.
Сэндерс сделал паузу.
— Я рассказываю вам об этом, прежде чем рассказать кое-что еще, о чем вы, вероятно, все равно узнаете. Около без четверти восемь вечера в пятницу — эта часть моей истории вам уже известна — что-то напугало Хилари в соседней комнате. Она примчалась ко мне через балкон, проходящий по стене вдоль обоих окон. Влезая в окно, Хилари опрокинула лампу. Мистер Констейбл услышал это и пришел узнать, в чем дело. Когда он уходил, я спросил его: «Пока что никто не пытался убить вас?» — «Еще нет, — ответил он. — Альбом для вырезок остается на своей полке». Я не знал, что означает это замечание, и не знаю до сих пор. Могу только сообщить вам еще один факт. За столиком у кровати миссис Констейбл, где она, вероятно, пишет по ночам, находится пара книжных полок, на одной из которых стоит большой альбом для вырезок, озаглавленный: «Новые способы совершения убийства».
Снова наступило молчание.
— «Новые способы совершения убийства», — наконец пробормотал Мастерс. — Знаете, доктор, меня совсем не удивит, если это даст нам ключ к разгадке. А, сэр Генри?
— Не знаю, — отозвался Г. М. — Что напугало девушку?
— А?
— Я спросил, что напугало девушку, — повторил Г. М., прекратив ходьбу и сердито обернувшись. — Эту Хилари Кин, о которой вы говорите. Кажется, всем известно, что она испугалась, но никто не знает, чего именно. Или даже не интересуется. Ваш друг Белчер спрашивал ее об этом?
Мастерс усмехнулся, листая записную книжку:
— Да, суперинтендент спрашивал ее. У него весьма подозрительный ум. Он хотел знать, что девушка делала в комнате доктора Сэндерса. Она ответила, что неожиданно испугалась предсказания Пенника, поэтому больше не могла находиться одна и прибежала в соседнюю комнату.
— Да, но почему через балкон? На балконах обычно грязь, а карабкаться через окна неудобно и недостойно. Если вам нужна компания, почему не выйти на площадку и не открыть дверь? К тому же девушка разбила лампу, а Сэндерс утверждает, что она была в полуобморочном состоянии. Все выглядит так, словно кто-то или что-то находилось между ней и дверью.
Свет за окнами гостиной становился тусклым и холодным, превращая лакированный пол в подобие бледного озера, по которому двигались тени присутствующих. Но свет с трудом проникал сквозь портьеры, поэтому оранжевый квадрат электронагревателя становился все ярче. Значит, подумал Сэндерс, Хилари отказалась сообщить об этом и полиции тоже.
Он почувствовал на себе взгляд Г. М.
— Но она, должно быть, рассказала вам, сынок? Или как-то намекнула?
— Нет.
— Вы имеете в виду, что она отказалась об этом говорить?
— В общем да.
— Все же были почти на месте происшествия. У вас должны быть какие-то догадки о его причине.
— Нет. Вернее, в какой-то момент я думал, что да, но оказался не прав, так что мы можем забыть об этом.
— Погодите, Мастерс! — Г. М. махнул рукой старшему инспектору, который собирался вмешаться. Теребя очки, он опустился на оттоманку, заскрипевшую под его весом. — Знаете, сынок, вы меня беспокоите.
— Беспокою? Чем?
— Кто эта девушка?
— Мисс Кин? Не знаю. Я знаком с ней всего пару дней.
— Понятно. И влюбились в нее, не так ли?
— Не понимаю, почему вы так думаете.
В глубине души Сэндерс всегда побаивался Г. М. Старик забавлял его, вполне серьезно рассуждая о всяких глупостях, но даже в такие моменты Сэндерс не терял чувства благоговейного страха. Поэтому ему с трудом удалось собраться с духом, чтобы огрызнуться в ответ.
Но это не произвело впечатления.
— Хо-хо! — ухмыльнулся Г. М. — Потому что я тоже умею читать мысли. Если Пенник догадался об этом, всего лишь используя глаза и интеллект, как и я, вам следовало преподнести ему расшитую золотом шапку чародея. Это старинный средневековый обычай.
Его тон изменился.
— Впрочем, у меня нет возражений. И я могу сказать вам, кто она. Ее отцом был старый Джо Кин, который женился на охотнице за богатыми мужчинами из кордебалета холборнского «Виадука», когда умерла его первая жена. Дочь, как я слышал, весьма толковая девица. Но дело не в том, сынок. — Он строго посмотрел на Сэндерса. — В данный момент важно, кто или что, по-вашему, напугало ее.
— Я думал, это был Пенник, — ответил Сэндерс и рассказал им о поварском колпаке под туалетным столиком.
Мастерс снова собирался заговорить, но Г. М. опередил его:
— Вы спросили ее насчет Пенника, сынок?
— Да, но она это отрицала.
— Тем не менее, поварской колпак нечасто можно найти под туалетным столиком в спальне. Она объяснила вам, как он туда попал?
— У нас было о чем подумать и без этого.
— Вы имеете в виду, что она вам не ответила?
