сегодня магазины закрылись рано, а в доме ничего нет, кроме холодных закусок.
Сэм Констейбл повернулся к ней и спросил подчеркнуто вежливо:
— Разве это моя вина, дорогая?
— Ну, учитывая отсутствие слуг…
— Меня это не касается. Едва ли я должен бегать по лавкам с корзиной, покупая мясо и прочее. Постарайся быть благоразумной, Мина. Если ты смогла сделать все приготовления перед тем, как протащить меня целых восемьсот миль по малярийному болоту (видела бы ты сейчас свои глаза, дорогая!), то можно было рассчитывать на обеспечение провиантом в собственном доме. Как бы то ни было, не следует ссориться при гостях.
— Если хотите, я приготовлю вам еду, — предложил Герман Пенник.
Это было настолько неожиданно, что все уставились на него. Чейс, уже отправившийся за выпивкой, высунул голову из-за папоротников, чтобы лучше видеть.
— Вы повар, друг мой? — с легким презрением осведомился Сэм Констейбл, словно подразумевая: «Мне следовало знать, что вы обладаете и этим талантом, помимо всех прочих».
— Я очень хороший повар. Конечно, я не в состоянии приготовить горячий обед, но могу обеспечить вас блюдами, которые вы с радостью съедите холодными.
Хилари Кин рассмеялась, поднявшись с парапета фонтана. Ее спонтанный смех казался разрядкой долгого напряжения.
— Превосходно! Пожалуйста, сядьте, миссис Констейбл. Не стоит устраивать такую трагедию из-за еды. Будь вы так бедны, как я, это не казалось бы вам катастрофой. Мистер Пенник приготовит обед, а я подам его…
— Нет-нет! — воскликнул шокированный Пенник. — Вы подадите обед? Я не могу этого допустить. Предоставьте все мне.
— Вы одержали победу, мисс Кин, — с тяжеловесной галантностью заметил Сэм Констейбл.
То ли его позабавила мысль о Пеннике в роли повара, то ли ему польстили слова Хилари, намекающие на его привередливые вкусы, но Сэм внезапно пришел в благодушное настроение. Мина, которая с надеждой оглядывалась вокруг, словно убеждая себя, что все считают ее мужа отличным парнем, невзирая на мелкие недостатки, снова оживилась.
— Тогда все устроено! — заявила она. — Разве Дюма не готовил обед для французских гурманов? Жаль, что я на это не способна. Думаю, где-то в кухне есть даже поварской колпак — такая высокая белая шапка с плоским верхом. Можете взять его, мистер Пенник.
— Колпак вам пойдет, — серьезно сказал Сэм. — Но вы должны дать слово, что не отравите нас.
Вмешался Чейс, тащивший плетеный столик, ножки которого, скользя по плиточному полу, издавали звук, заставивший Сэма поморщиться. На столике находился поднос с бутылками, стаканами и ведерком льда.
— Мистер Пенник нас не отравит, — заверил Чейс. — Ему это просто незачем.
— В каком смысле незачем?
— Он может просто подумать о нас — и нам крышка! Сладкий вермут, или мне смешать коктейль?
— О чем ты болтаешь, черт возьми?
— Я говорю истинную правду. — Чейс быстро разливал напитки. — Кто за коктейль? Никого? Отлично. Как насчет тебя, Мина? Ты не хочешь коктейль?
— Мне подойдет и вермут, Лэрри.
— Мистер Пенник утверждает, — продолжал Чейс, — что волны наших мыслей обладают физической силой. Конечно, мы это знали, но он говорит, что, если их правильно использовать, они могут убить человека.
Лицо Сэма Констейбла, когда он брал стакан, выражало отчаяние и жалость к себе. «Почему меня вечно чем-то донимают?» — казалось, вопрошал он.
— В самом деле? — отозвался Сэм, сделав большой глоток. — Значит, вы снова играли в чтение мыслей?
— Спроси у Сэндерса! Мистер Пенник попросил его о чем-нибудь подумать и с ходу все угадал. Ему это удалось, даже когда Сэндерс пытался скрыть свои мысли о…
— О разных вещах, — вмешалась Хилари, глядя на фонтан.
— Интересно, пригласил ли я того, кто мне нужен? — Сэм разглядывал Сэндерса поверх ободка стакана. — Вы медик, молодой человек?
— Да.
— И как мне говорили, консультант патологоанатома министерства внутренних дел?
— Да.
— Но при этом вы верите в подобную чепуху?
— Не то чтобы верю, мистер Констейбл. Но я должен признать, что мистер Пенник произвел удивительную демонстрацию.
Хозяин дома вскочил со стула:
— Ради бога, Мина, перестань теребить этот стакан, как старая карга, потягивающая джин в пабе! Если у тебя так трясутся руки, что ты не можешь толком удержать стакан, поставь его на стол и пей через ободок! Это, по крайней мере, будет выглядеть приличнее, чем то, что ты вытворяешь теперь!
Сэм умолк — ему хватило достоинства казаться слегка пристыженным своей вспышкой. Вероятно, он не имел в виду ничего дурного, но его слова прозвучали жестоко, так как руки, дрожащие от последствий малярии, говорили сами за себя.
Мина ничего не сказала.
— Ладно, прошу меня извинить, — проворчал Сэм, осушив стакан и снова опустившись на стул. — Но вы заставляете человека чувствовать себя стариком. Имейте хоть немного жалости. Мина когда-нибудь прикончит меня своей привычкой ронять предметы. Нервы, знаете ли, не могу этого выносить. Как бы то ни было, вся эта история с чтением мыслей — полная чушь. Это… — на его лбу вздулись вены, — это против всего, чему нас учили. Против самой природы!
— Ты напрасно взвинчиваешь себя, Сэм, — упрекнула его Мина. — Неужели ты не видишь, как это увлекательно? И ведь мистер Пенник угадал, о чем ты думал, когда ты проверял его. Ты ведь закричал: «Неправильно!» — едва он успел рот открыть, а потом отказался от дальнейшей проверки. Сожалею, дорогой, но ты знаешь, что это правда.
Муж посмотрел на нее.
— Не лучше ли переменить тему? — предложил он с наигранной вежливостью, потом вынул из кармана часы и стал изучать циферблат. — Господи! Почти половина восьмого! Давно пора принять ванну и переодеться к обеду…
— Неужели, Сэм, нам нужно переодеваться к обеду сегодня вечером?
Он снова посмотрел на жену:
— Конечно, нужно, дорогая моя. Какие существуют причины, чтобы отказываться от нашего обычая? Если я переодевался к обеду в компании чертовых ниггеров, то, надеюсь, могу делать это в собственном доме?
— Разумеется, если хочешь.
— Спасибо за разрешение. Паркер, как нарочно, выбрал этот вечер, чтобы оказаться в больнице, — единственный человек, который умеет готовить для меня одежду. Но ничего не поделаешь. Придется тебе заменить его, дорогая моя, если ты способна справиться с этой задачей. — Он повернулся к Герману Пеннику: — Должен поблагодарить вас, друг мой, за предложение относительно обеда. Можете приготовить его, скажем, к началу девятого?
— Если хотите. — Пенник задумался. — Но я сомневаюсь, что вам понадобится обед, мистер Констейбл.
Сэм выпрямился:
— Почему, черт побери, он мне не понадобится?
— Потому что к тому времени вы вряд ли будете живы, — ответил Пенник.
