происшедшее.
Доктор Джо умолк. Его голос стал хриплым, лицо пылало, а выражение глаз вызвало у Эллиота опасение, что он вот-вот потеряет над собой контроль и расплачется. Зрелище было бы гротескным, если бы поведение доктора не казалось абсолютно искренним.
— Но разве они не могли описать убийцу? — осведомился майор Кроу.
— Нет. Этот тип был закутан с ног до головы, как Человек-невидимка[9] .
— В каком смысле?
— Длинный плащ с поднятым воротником, шарф, обмотанный вокруг головы и лица, темные очки, надвинутая шляпа. По их словам, выглядел он безобразно, но они думали, что это часть шоу. Господи, какой кошмар! Этот... этот гоблин вошел и...
— Но...
— Прошу прощения, сэр, — вмешался инспектор Эллиот. Он хотел услышать факты в должном порядке, понимая, что дело окажется запутанным, и обратился к доктору: — Вы сказали, что «все они» это видели. Кто именно?
— Профессор Инграм, Марджори и молодой Джордж... как бишь его...
— Кто-нибудь еще?
— Насколько я знаю, нет. Маркус хотел, чтобы я присутствовал, но у меня было много вызовов. Маркус сказал, что он в любом случае не начнет шоу допоздна и подождет меня, если я обещаю вернуться до полуночи. Конечно, я не мог обещать ничего подобного. Я ответил, что постараюсь, но, если не вернусь до без четверти двенадцать, пусть начинают без меня.
Высморкавшись пару раз, доктор Джо обрел самообладание, сел, поднял большие руки, похожие на медвежьи лапы, и положил их на колени.
— В котором часу началось шоу? — продолжал Эллиот.
— Как мне сказали, ровно в двенадцать. Это единственный пункт, в котором сходятся все.
— А вы можете, доктор, что-нибудь рассказать об убийстве на основании личных наблюдений?
— Нет! В полночь я возвращался от пациентки, живущей на другом конце города. У нее были трудные роды. Я думал, что приеду как раз к спектаклю, но ошибся. Я вернулся около десяти минут первого и застал беднягу Маркуса уже мертвым. — Внезапно ему в голову пришла новая мысль — его лицо прояснилось, и он поднял покрасневшие глаза. — Из этой истории можно сделать только один хороший вывод. И я постараюсь вбить его им в глотки! Вы говорите, инспектор, что приехали сюда расследовать отравления в лавке миссис Терри, поэтому, вероятно, уже знаете то, что я собираюсь вам сообщить, но я все-таки скажу. Почти четыре месяца люди называют мою племянницу убийцей. Они думают, будто она отравляет людей, чтобы наблюдать за их мучениями. Конечно, мне они такого не говорили, но я вобью им в глотки то, что этого не могло быть. Теперь ясно одно: кто бы ни убил моего брата, это не Марджори. Значит, отравителем она тоже не была. Даже если Маркусу пришлось умереть, чтобы доказать это, дело того стоило. Слышите?
Он подпрыгнул и взмахнул кулаком. Дверь с другой стороны комнаты, очевидно ведущая в коридор, открылась, и вошла Марджори Уиллс.
В музыкальной комнате висел хрустальный канделябр, в котором горели электрические свечи. Марджори заморгала, открыв дверь, в своих маленьких черных туфельках бесшумно подошла по ковру к доктору Джо и положила руку ему на плечо.
— Пожалуйста, поднимись наверх, — попросила она. — Мне не нравится, как дышит Уилбер. — Девушка подняла взгляд и вздрогнула, заметив остальных. При виде Эллиота ее глаза прищурились. — Мы с вами не встречались прежде? — спросила она.
Глава 4
ЧЕРНЫЕ ОЧКИ
Здесь Эллиот допустил еще одну оплошность. Он заговорил так резко, что главный констебль в недоумении уставился на него.
— Не думаю, мисс Уиллс, — сказал он. — Пожалуйста, садитесь.
Марджори продолжала озадаченно смотреть на него. Эллиот еще никогда не сталкивался с человеком, чье присутствие ощущал так интенсивно, словно физическое прикосновение. Казалось, он знал, что она сделает, как поднимет голову, как поднесет руку ко лбу.
— У тебя истерика, Марджори. — Доктор Джо похлопал ее по руке. — Этот парень — инспектор Скотленд-Ярда. Он...
— Скотленд-Ярд? — переспросила девушка. — Значит, все так скверно?
Она начала смеяться и сразу же оборвала себя, но ее взгляд оставался настороженным. Эллиот не забыл ни одной детали, помнил до мелочей и глянцевые темно-каштановые волосы, разделенные пробором и завитые на затылке в мелкие локоны, и широкий лоб, и изогнутые брови, и задумчивые серые глаза, и рот, казавшийся неподвижным. Теперь он видел, что она отнюдь не красавица, но едва обращал на это внимание.
— Простите. — Взгляд девушки слегка прояснился. — Боюсь, я вас не слышала. Что вы сказали?
— Пожалуйста, садитесь, мисс Уиллс. Если вы в состоянии, мы хотели бы услышать то, что вы можете сообщить нам о смерти вашего дяди.
Марджори бросила быстрый взгляд на двустворчатую дверь в темную комнату, потом уставилась в пол, стиснув руки, и вскинула голову. Внешне она казалась спокойной, но сдержанность и чувство юмора, которые Эллиот приписывал ей, могли оказаться недостаточной защитой от четырехмесячного шепота злых языков.
— Лампа ведь не могла перегореть? — спросила девушка и потерла лоб тыльной стороной ладони. — Вы пришли арестовать меня?
— Нет.
— Тогда... о чем вы хотели меня спросить?
— Просто расскажите мне о происшедшем, мисс Уиллс. Доктор Чесни, если вы хотите вернуться к вашему пациенту...
Спокойная шотландская учтивость Эллиота произвела нужное действие. Девушка задумчиво смотрела на него — ее дыхание стало менее частым. Опустившись на стул, который он придвинул для нее, она закинула ногу на ногу. На ней было простое черное платье, украшения отсутствовали.
— Должны ли мы оставаться здесь, инспектор? Я имею в виду — в этой комнате?
— Да.
— У моего дяди была теория, — продолжала Марджори. — А когда у него появлялись теории, он должен был сразу их проверить. И вот результат. — Она рассказала о теории Маркуса.
— Насколько я понимаю, мисс Уиллс, все началось со спора за обедом?
— Да.
— Кто затеял спор? В смысле затронул тему?
— Дядя Маркус. — Девушка казалась удивленной.
— И вы с ним не согласились?
— Да.
— Почему, мисс Уиллс? На каком основании?
— Неужели это имеет значение? — воскликнула Марджори, широко открыв глаза и сделав нетерпеливый жест. — Почему? Полагаю, просто чтобы чем-то заняться. После нашего возвращения дома стало совсем паршиво, несмотря на присутствие Джорджа... особенно в его присутствии. Джордж — мой жених. Я познакомилась с ним во время нашего путешествия за границу. К тому же дядя Маркус был так уверен в себе. А я действительно верила в то, что ему сказала.
— О чем?
— Что все мужчины ненаблюдательны. Вот почему из вас получаются такие плохие свидетели. Вы ни
