– Знаешь, – говорю, – Русланыч. А как быть, если ты между этих самых полосок застрял? Какой там цвет, говоришь? А? Вот то-то и оно…
Он качает головой.
– Так что, ты думаешь, у вас – никаких шансов все склеить? – спрашивает.
Вздыхаю.
– Склеить, – говорю честно, – вообще никаких. И никогда и не было. Да и заново все начать тоже… гкхм… проблематично. Хотя как раз в этом направлении какой-то небольшой просвет имеется. Маленький, правда. Но все одно лучше, чем совсем без него…
– И что? – снова спрашивает он.
– А ничего, – жму плечами. – Помнишь, у кого-то: «Пока живу – надеюсь»? А вот у меня – в точности наоборот. Пока надеюсь – живу…
Он морщится и качает головой.
– Какой же ты все-таки дурак, – говорит, – Дим. Прям как китаец какой. Сначала создаешь себе адские трудности, потом их с успехом преодолеваешь. Стоило прожить с женщиной одиннадцать лет, чтобы понять, как ты ее на самом деле любишь, только после того, как она от тебя ушла…
– Если преодолею, – усмехаюсь, – ты даже представить себе не можешь, что будет. Я ведь даже душу дьяволу за это пообещать не могу. Потому как моя душа и так мне ни фига не принадлежит…
– Да это-то я как раз хорошо понимаю, – морщится он. – Только это всего лишь навсего – пустой треп. А тут надо что-то делать…
– Сначала, – хмыкаю, – нужно понять, что именно…
– Согласен, – улыбается. – Ничего, разберешься. Ты ведь – мужик, в конце-то концов. А пока давай, выпьем…
– Давай, – соглашаюсь.
Мы разливаем и чокаемся.
Потом опять.
И опять.
А над нами выгибается равнодушное, багровое от огней московское вечернее небо, на котором фактически никогда, даже в самую ясную погоду не бывает видно никаких звезд.
Зеркало
Про Нельку, нашу звезду стрит-рейсинговую, я вам уже как-то рассказывал. И про наши с ней отношения непростые и невеселые. Но ее-то я хоть как-то понять могу – сильная баба, чего уж там.
И красивая.
Живет в свое удовольствие, а то, что в этом самом удовольствии себя заживо похоронила, – так это, извините, не считается. Это – ЕЁ большая и светлая личная жизнь. У меня у самого забот полон рот, чтобы других судить.
И тараканов своих хватает по полной программе.
Так что – квиты.
Она мне даже в какой-то степени нравится.
Но вот ее «адъютанты»…
И, прости Господи, «адъютантши»…
Это уже – за гранью добра и зла.
Особенно вот эта красотка.
Впрочем, «красоткой» ее может назвать только человек с очень хорошим чувством юмора.
Которого, кстати, она сама – начисто лишена.
Худая, плоская, с близко посаженными пронзительно светлыми глазами и постоянно выкрашенными в самый неимоверный и неестественный цвет длинными ломкими волосами.
С татушкой чуть выше попы, которой она почему-то неимоверно гордится и которую всем постоянно демонстрирует.
И – с совершенно нереальными амбициями. Знаете, есть такие люди, которые по какой-то, только им ведомой, причине считают, что им весь мир должен. Неважно – за что, неважно – почему.
Просто – должен.
И все тут.
Знаете?
Вот тут как раз тот самый случай.
Зовут этот самый случай, кстати, Ирочкой. Но любимая фраза: «Кому Ирочка, а тебе – Ирина Геннадьевна».
Причем она каждый раз искренне удивляется и расстраивается, когда ее по какой-то причине посылают. Да так, что и посылать-то становится как-то неудобно. Поэтому мы с Русланычем просто тихо стараемся держаться от этой дамочки в стороне.
Увы, не всегда выходит.
Вот и в тот раз…
Русланычу что-то понадобилось от Нельки. По автомобильной части. Надо отдать ей должное – в машинах она понимает. Ну, взяли по пинте «Гиннесса», подсели. Русланыч сразу вопросами сыпать начал, Нелька – отвечать.
А мне с этим чудом пришлось беседовать, которое с Нелькой за столиком сидело. Ничего не попишешь.
В автоделах я все одно смыслю, как свинья в апельсинах.
Сижу, думаю, с чего бы разговор начать.
К счастью, она сама тему запустила. Выяснилось, что они с мужем Нельку на какой-то концерт тянут.
Более того – не просто на концерт.
На Пи Джей Харви.
Ну, ни фига себе…
Я-то думал, что на эту девушку только мы с Русланычем и идем. Ну, и еще пара-тройка золотых ребят, включая мою жену Машку и наших рок-н-рольщиков. Дело в том, что такую музыку слушать может только тот, кто ее любит и понимает. Никакого тебе сладкоголосия, никакой гармонии.
Только «грязная» гитара и чистый драйв.
Полтора часа обнаженного нерва.
Я Ирочку – даже зауважал.
Ненадолго.
Пока она мужу не позвонила.
Он какой-то ее заказ должен был из бутика забрать. Я тоже так часто делаю – или сам Машкино забираю, или ее прошу мое забрать после подгонки. Нормальная практика, ничего особенного. Вещи требуют подгонки по фигуре, поэтому каждый уважающий себя бутик имеет кого-то вроде портного. Тот замеряет, смотрит, где ушить, где укоротить, ты оплачиваешь счет, а потом через пару-тройку дней заезжаешь, показываешь чек и забираешь заказ.
Или – не ты, а человек, которого ты попросил.
Например, жена, если ей по дороге.
Или, в данном случае, – муж.
Нормальное явление.
Если не рассматривать данную конкретную ситуацию.
Сидели рядом, так что диалог пришлось выслушать, несмотря на то, что не очень-то и хотелось.
– Привет, – говорит, – дорогой. Ты помнишь, что обещал юбку мою из «Подиума» забрать?
– Извини, – слышу из трубки, – золотко. Не получается.
– Почему? – встревоженно. – У тебя что-то случилось?
– Да ничего особенного, – доносится искаженный микрофоном голос. – Сердце прихватило. Домой еду, с работы отпросился. Вернее, даже отпрашиваться не пришлось. Шеф как увидел, какой я зеленый, – сам пинками домой погнал…
– А-а-а… Это хорошо. Я сама часов в двенадцать буду, ты не волнуйся, мы с Нелей договорились с ее
