позвонила, думали – сейчас та-а-акой задрот приедет. Ботаник. В очках и шарфике…
– А приехал я? – смеется.
– Приехал ты, – соглашаюсь.
Он хлебнул еще коньяка и неожиданно – посерьезнел.
– Просто я ее люблю, понимаешь? – говорит.
– Понимаю, – вздыхаю, – очень хорошо понимаю…
– Почему? – удивляется. – Меня обычно уж в этом-то – точно никто не понимает…
Я помолчал.
Разлил остатки коньяка по бокалам.
Закурил.
– Пошел ты, – говорю, – в жопу, Илья Владимирович. Очень я даже неплохо тебя понимаю. Даже чересчур хорошо. Потому что в зеркало каждый Божий день смотрюсь. Вот и понимаю…
Хмыкнули.
Помолчали.
А потом он снова вздохнул – эдак протяжно – и к моим сигаретам потянулся.
– Слушай, Димыч, – говорит, – а давай нажремся. Как в студенческие времена. В хлабудень. И будем за жизнь разговаривать. Всю ночь. Помнишь, умели же?
Я губами пожевал, на часы глянул. А фигли, думаю…
– Предложение, – говорю, – принимается. Есть у меня тут на примете одно местечко, где до сих пор чебуреки правильные готовят. На вынос. Как при Союзе. Ты уж и вкус такой забыл, наверное. Тут недалеко, на Маросейке. Сейчас водки в «Седьмом континенте» возьмем, да и поедем. Главное – пластиковые стаканчики не забыть купить.
– Замётано, – радуется. – А потом куда?
– А потом, – отвечаю, – уж как-нибудь, да определимся…
Целлулоид
Я уже собирался уходить с работы, когда она позвонила мне на мобильный.
– Дмитрий? – спрашивает.
– Он самый, – отвечаю.
– Мне очень нужно с вами поговорить.
Замечательно, думаю.
Вот так все просто.
– А вы, собственно, кто?! – интересуюсь. – И в чем предмет разговора?
Молчание.
Долгое.
Я уже собирался трубку положить.
– Меня зовут Лика, – говорит.
И – снова тишина.
Тоже молчу, потом не выдерживаю:
– Это, – говорю, – замечательно, что у вас такое красивое имя. Но я-то здесь при чем?
– Я же уже, кажется, объяснила, что мне очень нужно с вами поговорить, – удивляется.
– Хорошо, – говорю. – Просто чудесно. Чудесно то, что вам нужно со мной поговорить. А мне это нужно, как вы думаете?
Задумалась.
Потом честно выдавила:
– Не знаю…
Совсем хорошо.
Просто – зашибись.
– Спасибо, – говорю, – за откровенность, Лика. И – всего доброго…
– Подождите! – кричит.
Жду.
Чувствую – с мыслями собирается.
Может, правда, что-то серьезное?
– Мне, правда, очень нужно с вами поговорить. Вы кафе «Готти» на Тверской знаете?
– Знаю, – говорю. – Как же не знать. Это рядом с «Жак де Санж»? Я там, простите, стригусь…
– Да-да-да! – радуется. – Давайте там встретимся? В любое удобное для вас время.
– Тогда – через полчаса, – говорю. – Успеете? И у меня будет очень немного времени…
– Успею!
Ни фига себе, думаю.
Делать нечего, поехал в «Готти».
Не нравятся мне, если честно, такие кафе.
Какие-то они – искусственные, что ли.
Даже самые вкусные пирожные выглядят так, будто сделаны из целлулоида.
И публика соответствующая.
Я б его и вовсе не знал, как и большинство так называемых «модных мест». Просто стригусь рядом. В том самом «Жак де Санж».
У меня волосы сложные, «своего» мастера заводить – лень, а эти ребята ниже определенной планки никогда не опускаются.
Захожу.
Гляжу – машет мне из стеклянной ниши витрины нечто смутно знакомое.
Светлые, скорее всего, крашеные волосы.
Умные карие глаза за стеклами модных очков в тонкой оправе.
Ухоженная девушка.
Подошел, присел за столик, тут же официантка подлетела.
– Кофе, – говорю, – двойной эспрессо. И стакан минеральной воды без газа.
Записала, кивнула, убежала.
– Ну, – говорю, – здравствуйте, Лика.
– Привет, – отвечает.
– Во-первых, – говорю, – давайте сразу определимся. Откуда у вас номер моего мобильного? Или вы – секретный агент на службе Ее Величества и такую информацию не выдаете?
– Отчего же, – пожимает плечами, – не выдаю. Выдаю. Мне его Саша дал.
И называет фамилию известного в определенных кругах продюсера. Между прочим – моего довольно близкого товарища.
Вот, думаю, сволочь.
А заодно понимаю, что у Сашки-то я ее, скорее всего, и видел.
В какой-то из тусовок.
– И что? – спрашиваю.
Молчит.
Только улыбается краешками губ и глаз одновременно.
Эдак рассеянно.
У некоторых девушек это очень хорошо получается.
Потом закурила, глянула задумчиво.
– Видите ли, Дима, – говорит. – Я пою. И неплохо. Хочу, чтоб вы меня продюсировали.
Охренеть, думаю.
– Видите ли, Лика, – передразниваю, – это, в общем-то, не моя специальность.
Усмехнулась.
– Но деньги-то у вас на это есть? – говорит.
Хорошо, что кофе еще не принесли.
А то б я точно поперхнулся.
Прикурил сигарету, башкой помотал из стороны в сторону.
