– Рэндольф Сперлинг. Ты будешь представлять для него угрозу до тех пор, пока книгу не напечатают.
– Плевать! Я презираю этого человека. Но ему не удалось бы шантажировать папу, если бы папа не принял взятку. От всего этого меня тошнит. Я просто хочу забыть обо всем.
– В данный момент не так важно, чего хочешь ты, как то, что думает Сперлинг.
В глазах Беллы светились сочувствие и забота.
– Дорогая, я знаю, что ты надеялась найти в книге. Мне так жаль, что тебя постигло разочарование. Ты всю свою жизнь смотрела на отца снизу вверх, он был твоим кумиром. Ты мечтала быть похожей на него. Теперь тебе известно, что у Блэкджека было множество недостатков. Он не был совершенством. Однако чудовищем он тоже не был. Он был просто человеком. В конце жизни у него хватило мужества быть честным. В некотором смысле эта книга – его последняя воля и завещание.
– Неужели ты хочешь, чтобы ее напечатали?
– Решение принимать не мне, – ответила Белла так быстро, что Пич поняла: она ждала этого вопроса.
– Конечно, тебе! – воскликнула Пич. – Ты была его женой. Деньги от продажи книги будут твоими.
– У меня достаточно денег. И даже при жизни отца я уже давно не была его женой. А вот ты всегда была его дочерью. Ты – его истинная наследница, Пич. Решение принимать тебе.
Ари взял Пич за руку.
– Тебе нет необходимости решать это сегодня. Дэвид Келлер не знает, что мы нашли книгу. И никогда не узнает, если ты этого не захочешь.
– Но ты считаешь, что это было бы неправильно?
– Не имеет значения, что я считаю.
– Для меня имеет.
Их взгляды встретились. В его глазах Пич не увидела ничего, кроме любви.
– Тебе надо сделать трудный выбор. Я совершенно уверен, что ты поступишь правильно.
Хотела бы она быть столь же уверенной в этом. Пич смотрела в окно, ее все сильнее охватывали сомнения. За столом повисло неловкое молчание. Белла складывала страницы в аккуратную стопку. Берт набил трубку. Ари сделал глоток холодного кофе.
Наконец молчание прервала Белла:
– Мы просидели взаперти полтора дня. Утро чудесное. Почему бы нам не вывести Лентяя на прогулку?
– У меня есть идея получше, – возразил Ари. – Я всегда еду прокатиться на мотоцикле, когда хочу обдумать какую-то проблему. И я знаю потрясающий ресторанчик за городом, где мы с Пич могли бы пообедать.
Предложение застало Пич врасплох. Она знала, почему Ари предпочитает ездить на мотоцикле, а не в машине, но он никогда не приглашал ее поехать с ним, а она никогда не выказывала такого желания. Мчаться со скоростью шестьдесят миль в час верхом на «харлее» как-то никогда ее не привлекало.
Ари улыбнулся ей особой улыбкой, смысл которой был ей прекрасно известен.
– Пользуйся случаем, леди босс. Поедем со мной. Обещаю, ты не пожалеешь.
Пич сдалась.
– А где ресторанчик?
– В Раунд-Топ.
– Это же два с половиной часа езды!
– В этом все дело. Тебе надо уехать подальше от рукописи, и дорога замечательная, множество крутых поворотов. Ты будешь так занята тем, чтобы удержаться в седле, что позабудешь обо всем остальном.
– Уехать подальше действительно заманчиво. Только я бы лучше поехала на «ягуаре».
– Ты же знаешь, как я отношусь к автомобилям. Кроме того, с заднего сиденья мотоцикла мир выглядит по-другому. Разом освобождаешься от всех лишних мыслей.
– Прекрасное предложение, – вставила Белла.
– У меня нет подходящей одежды, – упиралась Пич.
– Тебе не нужно ничего, кроме джинсов, каких-нибудь ботинок, перчаток и кожаной куртки, если у тебя она имеется. Я вожу с собой запасной шлем.
– В самом деле, дорогая, тебе следует поехать, – подбодрила ее Белла.
– А вы ни о чем не забыли? Как насчет Рэндольфа Сперлинга? Он, возможно, находится в эту самую минуту в Хьюстоне. Мне кажется неразумным разделяться. А вдруг он здесь объявится?
Берт встал из-за стола.
– Белла одна не останется. Я от нее не отойду ни на минуту.
Пич чуть было не напомнила ему, что он не смог уберечь самого себя от выстрела из проезжающей машины, но вовремя прикусила язык.
Белла ободряюще улыбнулась ей:
– Ты же знаешь Рэндольфа, дорогая. Он не сделает ничего такого, что может испачкать его одежду.
Она встала, взяла Берта под руку, подозвала Лентяя, потом строго посмотрела на Пич.
– Мы идем на прогулку, а когда вернемся, то тебя, надеюсь, здесь уже не будет.
Ари поднялся и взял Пич за руку.
– Ты в меньшинстве, леди босс.
Через пятнадцать минут Пич спустилась вниз, одетая в выгоревшие джинсы, которые в последний раз надевала еще тогда, когда близнецы ходили в школу, сапоги в стиле вестерн и кожаную куртку, слишком нарядную по сравнению с остальной одеждой. Ари ждал ее в прихожей, держа в каждой руке по шлему.
– Он мне давит, – пожаловалась Пич, надев свой шлем.
– Привыкнешь, – весело ответил Ари, выходя впереди нее из дома. – В шлеме есть переговорное устройство, так что мы сможем разговаривать.
Он вывел «харлей» из гаража и поставил перед домом. На ее взгляд, этот старший брат велосипеда был очень неустойчив.
– Возможно, это звучит глупо, но что удерживает мотоцикл от падения, когда он не стоит на подпорках?
– Водитель – и еще такой физический закон под названием прецессия. Не надо так волноваться. Ты для меня слишком много значишь, чтобы подвергать тебя риску. И еще есть одно преимущество. Ты сможешь всю дорогу ко мне прижиматься.
Ари подошел к мотоциклу, убрал опору, сел на него и завел мотор. Пич позволила себе несколько мгновений полюбоваться им, думая о том, какой у него сексуальный вид: широкие плечи, обтянутые черной кожей, и мускулистые бедра, натянувшие ткань джинсов, когда он сел верхом на «харлей». Сексуальный и немного опасный.
Он, несомненно, добился своего. Она и думать забыла об отцовской книге.
Рэндольф сидел за рулем взятой напрокат машины, проклиная свою злосчастную судьбу, которая занесла его в это время и в это место. Будь прокляты все Морганы. И агент Управления по борьбе с наркотиками тоже.
Вчера, после того как он четырнадцать долгих часов провел, наблюдая за домом Пич – с перерывами на поездки к ближайшей заправке, чтобы облегчить мочевой пузырь, а потом к ближайшему бистро, чтобы наполнить его снова отвратительным кофе, – Рэндольф проглотил свою гордость и позвонил бывшему агенту.
Он хотел всего лишь спросить совета, научиться нескольким приемам из его арсенала. Но агент бросил трубку, как только узнал голос Рэндольфа.
Самое неприятное в подобных людях, думал Рэндольф, это отсутствие лояльности. Он пригнулся, боясь быть замеченным, когда увидел Беллу, идущую по дорожке в сопровождении мохнатого чудовища и щеголевато одетого мужчины, которого он раньше никогда не видел. Либо этот человек приехал до того, как Рэндольф возобновил слежку в восемь часов утра, либо он провел ночь в доме.
Рэндольф хихикнул при мысли о том, что Белла завела любовника. Сенатор перевернулся бы в гробу,
