И я отправился пешком к его дому. И все больше и больше нервничал. Что, если теперь, когда у меня появился реальный шанс заиметь идеального отца, я упущу эту возможность? Упущу лишь потому, что напрочь забыл массу трех наиболее распространенных изотопов гафния?..
Я сказал: Гафний. Графический символ элемента Hf. Атомный порядковый номер 72. Относительная атомная масса 178,49. Чисто природных изотопов 6. Масса наиболее распространенных в процентном отношении изотопов: 177 - 18,6%, 178 - 27,3%, 180 - 35,1%. Наиболее стабильные радиоизотопы с предположительным периодом полураспада — 181 (?—,?) 42 d. Энергия ионизации 70,0 eV. Плотность в г/см3 при 20°С 13,31. Температура плавления — 2227° Цельсия. Строение электронных орбиталей [Xe]4f145d26s2. Степень окисления (валентность) IV. Радиус атома 156,4 ? pm. Ковалентный радиус для простых связей 144 pm. Окислительно- восстановительный потенциал w/число электронов -1,505(4), иными словами некое рассчитываемое число. Отрицательность 1,2. Распространенность на планете Земля: 4·10-4.
Короче, я имел неплохое представление об этом элементе и его изотопах. И вообще думал, что могу выучить их все за это время. Но только теперь понял, что следовало бы выяснить, для чего предназначен окислительно-восстановительный потенциал ? в V с числом электронов
Я отыскал нужный мне дом, подошел к двери и постучал. Отворила женщина. Сверкающие темные глаза, черные точно вороново крыло волосы. На ней было пурпурного цвета сари. Она внимательно выслушала мои объяснения на тему подготовки специального школьного проекта и интервью.
А затем сказала: Сегодня у нас к обеду приглашены гости, так что, боюсь, муж не сможет уделить вам внимания. И вообще, возможно, он не сможет принять вас, потому что страшно занят все эти дни. А впрочем, входите, что толку лишний раз обивать пороги, может, он сумеет выкроить время и поговорить с вами. Или назначит другое время. Ваше имя?
Я сказал: Стив.
Она сказала: Заходите, Стив, посмотрим, что можно для вас сделать.
Я прошел за ней в дом. В комнате слева от холла работал телевизор. Но она провела меня в большую комнату справа.
У окна стоял высокий худой седовласый мужчина и смотрел на улицу. В руке у него был бокал с хересом. Он говорил: Да, мы еще далеки от того, чтобы понять это.
Сорабджи сказал, что ближайшие несколько лет будут решающими. Он стоял у камина с бокалом хереса в руке и рассуждал о звездных ветрах, активно жестикулируя при этом одной рукой, а потом поставил бокал на стол и начал жестикулировать и другой. Единственное, что я понял, так это то, что он говорил о звездных ветрах. Но сам я ничего не читал о звездных ветрах, как-то в голову не приходило. Мужчина что- то сказал, я не понял что, и тут Сорабджи заговорил о звездах Вольфа — Рейета. Звезда Вольфа — Рейета очень яркая, с широкими полосами эмиссии из углерода или азота. Я не понял ни слова из того, что говорил Сорабджи. Мне страшно хотелось выдать что-нибудь умное и замечательное, но все свелось к одной- единственной фразе о том, что звезда Вольфа — Рейета очень яркая, с широкими полосами эмиссии из углерода или азота.
А Сорабджи меж тем продолжал пылко рассуждать, хотя мы уже стояли у двери. Кожа не слишком темная, скорее даже болезненно-бледноватого оттенка; глаза пронзительные, черные, волосы тоже черные, вьющиеся. Нет, я просто не мог уйти вот так, ни с чем. С другой стороны, то, что я ни черта не смыслил в звездных ветрах и излучении звезд Вольфа — Рейета, вовсе не означало, что я не мог оказаться его сыном. Но мне совсем не хотелось говорить ему об этом прямо сейчас. Зачем? Чтобы увидеть, как он тут же решит, что мой уровень — это «Улица Сезам» и не более того?..
Он все еще пылко рассуждал о чем-то, но тут жена выбрала удобный момент и вмешалась.
Она сказала: ДЖОРДЖ. Этот мальчик хотел с тобой поговорить. О каком-то школьном проекте. Можешь выкроить время?
Он рассмеялся. А затем сказал: Это что, никак не может подождать ближайшие года полтора?
Она сказала: ДЖОРДЖ!..
Он сказал: Я не могу сейчас об этом думать. Ведь я почти убедил этого еретика в ошибочности избранного им пути, не правда ли, Кен?
Человек, стоявший у окна, ответил скупой улыбкой.
Не знаю, что я должен был сделать или сказать в тот момент.
Сорабджи вновь принялся рассуждать о своем, но жена сказала: ДЖОРДЖ!..
Он сказал: Надо посмотреть в ежедневнике. Может, и удастся выкроить немного времени. Ладно, позже решим. Почему бы вам не остаться на обед?
Спасибо, сказал я.
Он сказал: Вот и отлично. Может, моя жена займет вас каким-то делом и...
Жена снова одернула его: ДЖОРДЖ, но он сказал: Нет, таковы уж наши правила. Л потом объяснил, что их семейное правило гласит, что садиться за один стол со взрослыми может только тот, кто выполнил список домашних заданий. И объяснил, что его дети решают целый список задач каждый вечер. А потом усмехнулся и добавил: Ладно, не воспринимайте этого слишком серьезно, идет? Моих девочек не поймешь, порой мне кажется, они предпочитают есть перед телевизором, а не за одним столом со взрослыми, слушая мои разговоры с Кеном. Так что можете остаться и, если хотите, посмотреть вместе с ними по телевизору «Истэндерс».27 А позже я посмотрю в ежедневнике, может, и удастся выкроить для вас время.
Жена отвела меня в другую комнату.
И сказала: Джордж просто помешан на математике, Стив.
Я сказал: Все в порядке.
Телевизор был включен. Девочки смотрели на экран и одновременно выполняли задания. Жена представила меня, девочки на секунду оторвались от экрана и тетрадей, а потом снова уставились в них. Она сказала, что я могу поработать над тем, чем хочется, и что ей самой пора наконец заняться обедом.
Младшая из девочек решала задачи со сложными дробями. Я подумал, что можно, конечно, ей помочь, но есть ли смысл? Вряд ли он высоко оценит мои усилия, если я выдам список таких задач. Причем даже не важно, правильно они будут решены или нет, с таким заданием может справиться кто угодно.
Средняя сестра работала над уравнениями с тремя переменными. Он вряд ли оценит, если я выдам ему решения всех этих уравнений с тремя переменными. К тому же на это уйдет куча времени.
Старшая сестра трудилась над детерминантами. Достаточно трудными, так что заняться ими имело смысл. Но задач было слишком много, так что и на это тоже уйдет куча времени.
Я спросил ее: А нет ли каких-нибудь других задач, которыми я мог бы заняться?
Она пожала плечами и сказала: Посмотри вон там. Может, найдешь что-нибудь.
И указала на папку на столе. И все девочки дружно расхохотались. Я спросил: Что там? Они ответили: Так, ничего особенного.
Я открыл папку, в ней лежала толстая пачка бумаг с напечатанными на них задачами. Там оказалось много задач, которые были мне явно не по зубам, и я стал перелистывать бумаги — вдруг найдется что- нибудь, связанное с анализом Фурье?
Вверху каждой страницы было написано: «3 часа». Я спросил: А когда обед?
Девочки ответили: Ровно в восемь.
Было 7.15. И я подумал: Если число всех этих задач разделить на три, то, пожалуй, к 8.15 и
