больно».
Турецкий сел в машину, достал из пачки сигарету, усмехнулся и пробормотал:
– Посмотрим.
Глава пятая
Волки
1
Журналистка была маленькая, пухлая и некрасивая. И притом еще в допотопных очках и в каком-то дурацком угловатом пиджаке в крупную клетку. Отаров ожидал увидеть нечто совсем другое (по телефону ему показалось, что голос у журналистки эротичный), поэтому он сразу нахмурился и строго сказал:
– У вас есть семь минут.
– Но ведь мы договаривались насчет сорока! – с упреком воскликнула журналистка. – Мне нужно большое интервью, как минимум на полполосы.
Отаров прищурился, окинул ее взглядом и сухо сказал:
– Обстоятельства изменились. Кстати, время уже пошло.
Журналистка раскрыла сумку и вытащила из нее маленький черный диктофон, однако Отаров покачал головой:
– Не стоит. Лучше воспользуйтесь ручкой и блокнотом.
– Как скажете, – уныло согласилась журналистка.
Она снова запихала диктофон в сумку, а взамен достала небольшой пухлый блокнотик и остро отточенный карандаш.
– Семь минут, – напомнил ей Отаров.
Журналистка кивнула и приступила к интервью. Голос у нее в реальности был вовсе не эротичный, а наоборот – хрипловато-писклявый и неприятный.
– Как вы относитесь к тому, что происходит сейчас в Литве?
Отаров холодно улыбнулся и неторопливо уточнил:
– Что вы имеете в виду?
Журналистка гневно сверкнула стеклами очков и разъяснила – быстро, сбивчиво, со злой иронией в голосе:
– Я имею в виду обвинения, которые выдвинул департамент госбезопасности Литвы в адрес президента Юргеса Василяускаса. То, что своей политикой он, в сущности, «играл на руку» российским бизнесменам, в числе которых называют и ваше имя. А также то, что сейм Литвы готовится объявить президенту Василяускасу импичмент из-за его связей с российской мафией.
Отаров несколько секунд помолчал, словно обдумывал слова журналистки, затем ответил:
– К данным событиям я отношусь крайне отрицательно. Все, о чем вы говорили, – есть не что иное, как попытка государственного переворота в Литве с разыгрыванием российской карты.
– Почему именно российской?
Отаров улыбнулся:
– Дорогая моя, не заставляйте меня объяснять вам прописные истины.
– И все-таки, – не сдавалась журналистка.
Отаров снисходительно усмехнулся и заговорил таким тоном, каким обычно взрослые разговаривают с маленькими детьми:
– Видите ли, дорогая моя, многим просвещенным западным идеологам доставляет огромное удовольствие повсюду искать врагов. Они не мыслят себе иного существования. Раньше главным врагом был Советский Союз – «империя зла», как они его называли. Теперь, когда Союза нет, они придумали новую угрозу – угрозу «русской мафии». Вот и все.
– Юрий Георгиевич, – вновь затараторила журналистка, – многие литовские, да и российские, издания называют вас одним из представителей русской мафии. Это правда?
– Что правда? То, что называют?
Журналистка тряхнула головой:
– Нет. То, что вы – ее представитель.
Отаров посмотрел на девушку прямо и спокойно.
– Конечно же нет, – сказал он. – Я довольно известный персонаж в отечественном бизнесе. Кроме того, у меня много друзей в Литве. Я просто оказался очень удобен для навешивания разнообразных ярлыков. Этим сейчас и занимается ДГБ – департамент госбезопасности Литвы. Хотя обвинять только лишь литовские власти было бы глупо. Всем известно, под чью дудку пляшет правительство этой страны.
Журналистка глянула на Отарова поверх очков, затем поправила их пальцем и уточнила:
– И под чью же дудку они пляшут? Кто заказывает музыку?
– Спецслужбы США, – ответил Отаров. – Эту «дохлую кошку» литовцам подкинули спецслужбы США.
– А что вы скажете о том, что руководитель ДГБ господин Венцлова в своем выступлении перед сеймом обвинил вас и бизнесмена Романа Петрова в деятельности по подрыву государственности Литвы?
Отаров легонько поморщился, словно у него заболел зуб.
– Все обвинения господина Венцловы в мой адрес – бред и циничная ложь. Во-первых, выполняя заказ Америки, этот господин пытается бросить тень на Россию. Во-вторых, он пытается подвергнуть сомнению итоги президентских выборов в Литве. Все это для того, чтобы сместить законно избранного народом Литвы президента и заменить его на удобную для США марионеточную фигуру. Таким образом, убиваются сразу два зайца.
– Однако, по сведениям ДГБ, Василяускас пришел к власти во многом благодаря вашим усилиям и вашим деньгам. Говорят, что, если бы не вы и не ваш коллега Роман Петров, Василяускас никогда бы не...
Отаров легонько хлопнул ладонью по столу. Журналистка осеклась.
– Все, – сказал Отаров. – Ваши семь минут истекли. Интервью закончено.
Лицо журналистки вспыхнуло, щеки залил красный румянец.
– Но позвольте, – зачастила она, – я не успела задать вам всех вопросов.
– Зададите в следующий раз, – сказал Отаров.
В глазах журналистки, жалобно глядящих на Отарова из-за круглых стекляшек, появилась мольба.
– Юрий Георгиевич, – сказала она дрогнувшим голосом. – Наше издание очень рассчитывает на это интервью. Редактор уже выделил для него место в завтрашнем выпуске.
– Это проблемы вашего редактора, – отрезал Отаров. Затем улыбнулся и холодно добавил: – В следующий раз избавьте меня от того, чтобы я комментировал разные глупости. А теперь – всего хорошего!
И он указал пальцем на дверь.
После того как журналистка ушла, Юрий Георгиевич нажал на кнопку коммутатора и приказал секретарше ни с кем его не соединять. Отдав распоряжение, он снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула. Затем неторопливо ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
Мысли его текли спокойно и ясно. За долгие годы в российском бизнесе Юрий Георгиевич научился одним лишь усилием воли подавлять любую душевную тревогу. Однако в последнее время он иногда применял и более радикальное средство – хорошую порцию коньяка или водки.
Выдвинув верхний ящик стола, Отаров достал бутылку своего любимого «Камю» и маленький серебряный стаканчик. Наполнив стаканчик коньяком, он одним глотком опустошил его и наполнил вновь.
Выпив два стаканчика коньяку, Юрий Георгиевич стал размышлять. Сначала он припомнил во всех деталях свой разговор с Турецким. Похоже, что все, что говорили Отарову друзья об этом следователе, было правдой. Держался он уверенно, не хамил и не заискивал, глаза от прямого взгляда не отводил, а говорил веско и, как говорится, «со значением». То есть не швырял слова на воздух, не разбрасывал их воздушными шариками, а произносил так, чтобы собеседник понял – раз пообещал, значит, сделаю.
Если дела действительно обстоят подобным образом, то этот Турецкий – крепкий орешек. К тому же кое-кто из знакомых Юрия Георгиевича утверждал, что «важняк» не берет «на лапу». Отарову уже приходилось в жизни встречать таких людей, и встречи с ними не приносили ничего хорошего. Ведь там, где
