Петербургские письма

29. КАВАЛЕРУ де РОССИ

И (23) ИЮНЯ 1805 г.

(...) И что, по-вашему, должен я сказать этому несчастному ребенкукогда он приедет ко мйе? «Для тебя уже ничего не оста­лось во всей вселенной; все, что мы скопили с твоей матерью, все растаяло, а повелитель твой не хочет, дабы утешить мое вечное отныне вдовство, дать тебе хоть символический чин в полку ди­карей»².

Здесь вокруг одни чины, и не существует никакого другого раз­деления людей; даже происхождение почти несущественно. Вся Империя состоит из шестнадцати классов; не входят в них лишь рабы. Посылать сюда сына полномочного посланника в качестве дворянина при посольстве, но без чина — это все равно что велеть мне представить его ко двору одетым в ночную рубашку. Кроме сего, должен откровенно признаться вам, г-н Кавалер, отвращение Его Величества от всего могущего смягчить самые жестокие мои лишений становится столь зловещим, что я уже не понимаю своего положения, и, возможно, все это закончится самым непредвиден­ным образом. Сей новый отказ поверг меня в такое замешатель­ство, что я смогу выпутаться из оного лишь по какой-нибудь не­чаянности. Способ обращения со мною весьма нехитрый — просто не отвечать. Со всеми курьерами писал я жене своей, чтобы она задержала нашего сына, но ежели он приедет сюда, я, конечно, сам одену его и выхлопочу ему чин. Я сделаю все пристойным образом, как подобает особе второго класса, а затем отдам себя в руки Его Величества, и пусть он делает со мною и. сыном моим все, что ему заблагорассудится. Набив себе изрядное число шишек после приезда сюда, я стал бесчувственным, и теперь колотить меня — это все равно, что пинать паралитика. Ежели бы расска­зал я здесь о тех трудностях, кои встречаю со стороны своего дво­ра, то меня или почли бы дворцовым шутом, или подумали бы, что Его Величество никогда не слышал о существовании России. Его Величеству все-таки надобно хоть сколько-нибудь привыкнуть к тем идеям, коих придерживается дружественная нам держава. Сейчас, когда мы низвергнуты, совершенно безразлично, будет ли мой сын сержантом или полковником. И неужели Король, помыш­ляя о реставрации, боится, что семейства, разделившие его судьбу, получат преимущество над теми, которые более всего заботились о собственном покое и которым он, тем не менее, отдает предпо­чтение? Было бы хотя и грустно, но зато весьма полезно знать сие. <...)

1 <...) этому несчастному ребенку — здесь имеется в виду сын Жозефа де Местра граф Родольф.

2 Речь идет о сардинской гвардии.

30. МАРКИЗЕ де ПРИЕРО

(АВГУСТ 1805 г.)

<. .) Так значит, это вы, сударыня, прогуливали Науку в юбке^х Примите мои поздравления, очень рад, что не только я, но и вы смогли поближе рассмотреть сию знаменитую женщину, которая могла бы быть божественной, но предпочла сделаться лишь ни на кого не похожей. Не будем спорить о вкусах, но, на мой взгляд, она сделала не тот выбор. По-моему, вы совершенно правильно судите о ней, за исключением того места, где вы пише­те, что часто она говорит вещи, в которые сама не верит. О! Про­стите меня, сударыня. Она очень хорошо говорит, если действи­тельно хочет это сказать. Мне не довелось знавать другой головы, столь же извращенной во всех отношениях. Таково неизбежное действие современной философии на всякую женщину, но сердце у нее совсем неплохое. В этом отношении о ней судят несправед­ливо. Что относится до ума, то она одарена им в невероятной сте­пени, особливо, как вы справедливо замечаете, в тех случаях, когда она не заботится вспоминать о нем. Хотя ни она, ни я не изучали богословие или политику, оба мы, будучи в Швейцарии, разыгрывали преуморительнейшие сцены, отнюдь при этом не ссорясь. <...)

Маркиза де ifpuepo — неустановленное лицо.

¹ Наука в юбке — имеется в виду баронесса Анна Луиза Жермена де Сталь- Гольштейн (1766—1817), дочь французского министра финансов Ж. Неккера. Писательница и публицистка. Оппозиция Наполеону привела к ее высылке из Парижа (1803), потом из Франции. Жила в Швейцарии, путешествовала по всей Европе. Встречалась с Шиллером, Гете, Вильгельмом фон Гумбольдтом. В 1812 г. проездом в Швецию посетила С.-Петербург. Г-жа де Сталь писала о Ж. де Местре: «Человек большого ума, который говорил, что Россия напоми­нает пьесы Шекспира, где все, что не является ошибкой, исполнено величия, а все, что не величественно, — ошибка» (Oeuvres inedites de M-me la Baronne de Stail. Paris, 1821. Т. 1. P 277).

31. КАВАЛЕРУ де РОССИ

24 АВГУСТА (5 СЕНТЯБРЯ) 1805 г.

<...) Экспедиция в Померанию ¹ готова сняться с якоря, не­смотря на задержки от погрузки кавалерии; повсюду ропщут на морского министра адмирала Чичагова и хотели бы для него августейшей выволочки за недостаток рвения. Но поелику пыл­кость его натуры, неординарные мнения, мания его не воровать самому и не позволять другим создали ему бесчисленных врагов, я надеюсь, что все это чистая ложь. Будучи яростным противни­ком всяческого зла в своей стране и открытым врагом Англии, он дает тем самым поводы наветам многочисленных своих недо­брожелателей. Я страшно боюсь, что он не удержится, и это будет превеликое несчастье для брата моего, а следовательно, и для меня; теперь я очень хорош с ним и при первой же возможности непременно предостерегу его. Что касается моего мнения, г-н Ка­валер, то я отдаю англичанам справедливость (но отнюдь не го­ворю этого вслух) они достойны восхищения и в то же время не­сносны. Не солгав, публично можно выражать лишь половину сего мнения. Впрочем, скрывать истину и лгать — это совершенно раз­ные вещи. <...)

Однако из-за того, что есть в англичанах предосудительного, не дфлжны мы закрывать глаза на добрые их качества: природ­ную одаренность, дух общественности и богатство. До сего време­ни они вели жалкую войну, но война воистину подобна трик-тра- ку: это смесь удачи и расчета. Может быть, пока еще карты про­тив них. Но они уже нанесли урон объединенной эскадре у Фер- роля², а поскольку нет известий о возвращении сего флота, можно надеяться и на нечто большее. Надобно ждать дальнейших собы­тий. <...)

Я уже не раз касался царящего в сей стране духа противостоя­ния. Добродетели монарха велики, но они не в ладу с природой этой нации, и те его качества, кои хоть и в малой мере, но служат человечеству, возмущают сию природу. Французы, итальянцы, испанцы и др. превозносили бы такого государя до небес. Здесь же он явно не на своем месте. Зато совсем не таков главный ми­нистр. Нападки на сего последнего ужасны, самые умеренные его противники, признавая, что до сего времени действовал он без­упречно, не устают повторять: «Поляк не может командовать рус­скими». Сегодня он вполне уверен в себе, но одной минуты доста­точно, чтобы погубить его. К сожалению, уже несомненно, что г-н Морков возвратился, дабы принять дела. Приезд сего презрен­ного человека кажется мне весьма дурным знаком. Нужно было бы изобразить вам все тайные пружины, действующие на игроков и которые суть истинные движители, но никогда нельзя писать обо всем. <...)

Экспедиция в Померанию—19 (31) октября 1805 г. русский экспедицион­ный корпус (20 тыс. чел.) под командованием генерал-лейтенанта графа П. А. Толстого высадился в Штральзунде для действий под верховным началь­ством шведского короля Густава-Адольфа IV против французов в Северной Германии, однако после Аустерлицкого сражения возвратился сухим путем в Россию.

² Ферроль (Эль-Ферроль) — одна из трех главных военных гаваней на за­падном побережьи Испани. В 1805 г. взята англичанами.

32. ГЕРЦОГУ СЕРРА—КАПРИОЛА

20 ОКТЯБРЯ (1 НОЯБРЯ) 1805 г.

<...) Ложные мнения подобны фальшивой монете, которая сделана мошенниками, а потом ходит среди честных людей, почи­тающих ее за настоящую.

Принцип народовластия сам по себе столь опасен, что если бы даже он и был истинным, ни в коем случае нельзя дозволять его появления. К сожалению, от частого повторения он нечувствитель­но повсюду просочился. <...)

33. ГРАФИНЕ ТРИССИНО де САЛЬВИ

8 (20) НОЯБРЯ 1805 г.

<...) Ах. Графиня, как далеко от Петербурга до Виченцы! Ко­нечно, я прекрасно понимаю, что у меня