— Изъ гражданъ этого города, — шепнулъ Джинксъ
— Они должны быть гражданами этого города, — сказалъ судья.
— У каждаго долженъ быть свой домъ и капиталъ въ пятьдесятъ фунтовъ, — подсказалъ Джинксъ.
— И эти два поручителя, сударь мой, должны быть домохозяевами съ капиталомъ не мен?е пятидесяти фунтовъ, — проговорилъ судья съ великимъ достоинствомъ, поправляя свой галстухъ.
Легко представить изумленіе и крайнее негодованіе ученаго мужа, вовсе не приготовленнаго къ такой развязк?.
— Что все это значитъ, сэръ? — воскликнулъ м-ръ Пикквикъ. — во-первыхъ, мы совс?мъ чужіе въ этомъ город?; во-вторыхъ я не знаю зд?сь ни одного домовлад?льца, въ*третьихъ, я никогда не думалъ о дуэли.
— Еще что? — спросилъ судья.
— Больше ничего, сэръ. Кажется, и этого довольно?
— Но я долженъ предварительно разв?дать и учинить справку… такъ, что ли, Джинксъ?
— Такъ, сэръ.
— Отв?чайте положительно и ясно: им?ете ли вы еще что-нибудь сказать въ свое оправданіе?
Н?тъ сомн?нія, м-ръ Пикквикъ сказалъ бы очень много въ оправданіе себя и своихъ друзей и, конечно, удивилъ бы всю залу своимъ импровизированнымъ витійствомъ, если бы въ эту самую минуту м-ръ Уэллеръ не вступилъ съ нимъ въ таинственное сов?щаніе, поглотившее все вниманіе и силу разсудительности ученаго мужа, такъ что онъ долженъ былъ пропустить мимо ушей вопросъ судьи. М-ръ Нупкинсъ не любилъ распространяться дважды о какомъ бы то ни было предмет?. Приготовивъ себя предварительнымъ кашлемъ, онъ бросилъ на собраніе торжествующій взоръ и, среди полнаго молчанія констеблей, приступилъ къ произнесенію приговора.
Слуга Уэллеръ, уличенный въ буйныхъ поступкахъ, приговоренъ къ штрафу въ три фунта стерлинговъ. Граждане Винкель и Снодграсъ, уличенные въ такомъ-же буйств?, штрафуются двумя фунтами. Сверхъ того, джентльмены и слуга обязуются дать подписку, что впредь они будутъ вести себя какъ прилично честнымъ великобританскимъ подданнымъ и не будутъ питать личной вражды къ констеблю Груммеру. Поручительство относительно Пикквика и Топмана должно состояться во всей сил?.
Лишь только мэръ кончилъ свою р?чь, м-ръ Пикквикъ, выступая впередъ съ улыбкой, заигравшей опять на его добродушномъ лиц?, сказалъ:
— Прошу извинить, господинъ судья. Не можете ли вы уд?лить мн? н?сколько минутъ для переговоровъ о д?л? чрезвычайно важномъ, и которое собственно касается васъ самихъ?
— Что-о-о?
М-ръ Пикквикъ повторилъ свой вопросъ.
— Чрезвычайно экстраординарный случай! — воскликнулъ судья. — Частная аудіенція!
— Да, сэръ, я прошу y васъ частной аудіенціи, — сказалъ твердо м-ръ Пикквикъ, — только я желаю, чтобы на ней присутствовалъ и мой слуга, такъ какъ изв?стія, о которыхъ вы услышите, первоначально исходятъ отъ него.
Судья взглянулъ на м-ра Джинкса, м-ръ Джинксъ взглянулъ на судью, констебли переглянулись другъ съ другомъ съ величайшимъ изумленіемъ. Вдругъ м-ръ Нупкинсъ побл?дн?лъ. Не думаетъ ли этотъ Уэллеръ, въ припадк? раскаянія и угрызенія сов?сти, сообщить какую-нибудь важную, быть можетъ, убійственную тайну, им?ющую отношеніе къ его особ?? Не скрывается ли зд?сь преступное посягательство на его личную безопасность? Страшная мысль! М-ръ Нупкинсъ побл?дн?лъ, какъ смерть.
Взглянувъ еще разъ на ученаго мужа, м-ръ Нупкинсъ подозвалъ своего письмоводителя.
— Что вы думаете объ этой просьб?, м-ръ Джинксъ? — пробормоталъ судья.
М-ръ Джинксъ, не понимавшій хорошенько сущности этого казуснаго д?ла, — улыбнулся двусмысленной улыбкой и, завинтивъ углы своего рта, принялся медленно раскачивать свою голову съ боку на бокъ.
— М-ръ Джинксъ, вы оселъ, сэръ, — сказалъ судья.
При этомъ комплимент?, м-ръ Джинксъ улыбнулся еще разъ и постепенно отретировался въ свой собственный уголъ.
Оставленный на произволъ собственныхъ соображеній, м-ръ Нуикинсъ погрузился въ глубокую думу на н?сколько минутъ, и потомъ, вставая съ м?ста, пошелъ въ боковую комнату, куда, по сд?ланному знаку, посл?довалъ и м-ръ Пикквикъ съ своимъ слугой. Чтобы предупредить всякое злонам?ренное покушеніе на свою личность, м-ръ Нупкинсъ указалъ подсудимымъ на отдаленный конецъ маленькой комнаты, a самъ, на всякій случай, сталъ подл? пріотворенной двери, откуда, при возникающей опасности, можно было позвать констеблей. Принявъ такимъ образомъ вс? эти необходимыя м?ры, внушенныя благоразуміемъ и опытностью, м-ръ Нупкинсъ выразилъ готовность выслушать изв?стіе, въ чемъ бы оно ни заключалось.
— Вы позвольте мн?, сэръ, разомъ и прямо приступить къ д?лу, которое н?которымъ образомъ касается вашей чести и вашего кредита въ матеріальномъ смысл?,- началъ м-ръ Пикквикъ. — Я им?ю весьма сильныя и основательныя причины думать, что вы, сэръ, им?ли неосторожность дать пріютъ въ своемъ дом? величайшему обманщику.
— Двумъ, — прервалъ Самуэль Уэллеръ, — тонконогой в?шалк? и с?рой ливре? съ заплаканными буркалами.
— Самуэль, — сказалъ м-ръ Пикквикъ, — когда я собираюсь разсуждать съ этимъ джентльменомъ, вы постарайтесь контролировать ваши чувства.
— Виноватъ, сэръ, да только кровь бурлитъ y меня кипяткомъ и безъ всякаго контроля, какъ скоро р?чь зайдетъ объ этихъ забіякахъ.
— Однимъ словомъ, сэръ, — продолжалъ м-ръ Пикквикъ, — позвольте спросить васъ: правъ ли мой слуга, обнаружившій подозр?ніе, что въ домъ вашъ весьма часто д?лаетъ визиты н?кто, выдающій себя за капитана Фицъ-Маршала? Потому что, видите ли, — продолжалъ м-ръ Пикквикъ, зам?тивъ, что судья началъ приходить въ сильн?йшее негодованіе, — если правъ мой камердинеръ, то я объявляю, что этотъ Фицъ- Маршалъ есть не что иное, какъ…
— Погодите, сэръ, погодите, — сказалъ м-ръ Нупкинсъ, затворяя дверь. — Такъ вы знаете этого челов?ка?
— Очень хорошо знаю и объявляю вамъ, сэръ, что это безнравственный негодяй, плутъ, все что хотите. Онъ легко втирается въ дов?ренность честныхъ людей и отплачиваетъ имъ такимъ в?роломствомъ, такими низостями, что… что… — М-ръ Пикквикъ задыхался отъ негодованія.
— Боже мой! — воскликнулъ м-ръ Нупкинсъ, раскрасн?вшись какъ жареный гусь, мгновенно перем?нивъ судейскую строгость на ласковое обращеніе порядочнаго джентльмена. — Сд?лайте одолженіе, м-ръ…
— Пикквикъ, — подсказалъ Самуэль.
— Сд?лайте одолженіе, м-ръ Пикквикъ… Боже мой!.. прошу покорн?йше прис?сть. Кто бы могъ подумать? Капитанъ Фицъ-Маршалъ!
— Не называйте его ни капитаномъ, ни Фицъ-Маршаломъ, — перебилъ Самуэль, — потому что, я вамъ скажу, онъ ни тотъ, ни другой. Онъ кочующій актеръ; зовутъ его Джинглемъ, и если вамъ нуженъ волкъ въ овечьей шкур?, такъ это широко-мордый слуга его, Троттеръ, мошенникъ изъ мошенниковъ перв?йшаго сорта.
— Все это совершенно справедливо, сэръ, — сказалъ м-ръ Пикквикъ, отв?чая на вопрошающій взоръ изумленнаго судьи, — я зат?мъ и прі?халъ сюда, чтобъ обличить этого негодяя.
И м-ръ Пикквикъ вылилъ ц?ликомъ въ разгоряченное ухо городского мэра сокращенную пов?сть о похожденіяхъ м-ра Джингля. Упомянувъ въ сжатыхъ и сильныхъ выраженіяхъ о первой встр?ч? съ кочующимъ актеромъ, ученый мужъ разсказалъ, какъ онъ похитилъ миссъ Уардль, какъ весело онъ отказался отъ этой д?вы за денежное вознагражденіе, какъ онъ заманилъ его самого въ д?вичій пансіонъ, и какъ, наконецъ, онъ, м-ръ Пикквикъ, считалъ своимъ непрем?ннымъ долгомъ сорвать маску съ этого обманщика.
При этомъ пов?ствованіи, вся горячая кровь въ т?л? м-ра Нупкинса прихлынула къ самымъ верхушкамъ его ушей. Онъ въ первый разъ им?лъ удовольствіе познакомиться съ капитаномъ на конскихъ скачкахъ, откуда и пригласилъ его въ свой домъ. Фицъ-Маршалъ знакомъ былъ почти со всею аристократіею
