условій, м-ръ Пикквикь объявлялъ выразительнымъ и торжественнымъ тономъ, что онъ чувствуетъ себя гораздо лучше, и это доставляло великое ут?шеніе его друзьямъ, хотя прежде никто изъ нихъ не слыхалъ, чтобы великій челов?къ разстроилъ свое здоровье.
Батская зала минеральныхъ водъ великол?пна и обширна. Ее украшаютъ коринфскія колонны, золотыя надписи, музыкальная галлерея, зат?йливые часы и статуя Неша. Передъ огромнымъ буфетомъ стоитъ мраморная ваза, изъ которой выкачиваютъ воду, и передъ вазой — многое множество желтоватыхъ стакановъ, изъ которыхъ благосклонные пос?тители съ удивительнымъ терп?ніемъ и важностью глотаютъ ц?лительную влагу. Весьма недалеко отсюда, въ уединенныхъ комнатахъ, устроены ванны, гд? прокаженное челов?чество съ большимъ комфортомъ обмываетъ свои физическіе недуги, услаждая въ то же время свою душу звуками превосходнаго оркестра.
Каждое утро постоянные водопійцы, и въ числ? ихъ м-ръ Пикквикъ неизб?жно встр?чались въ зал? минеральныхъ водъ, выпивали обычную четверть пинты и гуляли по предписанному правилу. Въ полуденную прогулку лордъ Мутонгедъ, высокородный м-ръ Кроштонъ, вдовствующая леди Снофлуфъ, м-съ полковница Вогсби, вс? великіе люди и вс? утренніе водопійцы встр?чались опять въ общемъ великомъ собраніи. Зат?мъ они выходили или вы?зжали, или выносились въ портшезахъ и потомъ встр?чались еще разъ. Посл? того вс? расходились, развозились или разносились по домамъ. Если вечеромъ былъ спектакль, они встр?чались въ театр?; если балъ — на бал?; и если не было ни спектакля, ни бала, они встр?чались утромъ на другой день и такъ дал?е, до безконечности.
Посл? шумнаго и веселаго дня, проведеннаго такимъ образомъ, м-ръ Пикквикъ сид?лъ одинъ въ своей комнат?, съ перомъ въ рукахъ и бумагой на стол?. Ученый мужъ записывалъ свои впечатл?нія въ путевомъ журнал?. Друзья его были въ своихъ спальняхъ. Когда такимъ образомъ онъ погрузился въ свои размышленія и перо его скрип?ло по бумаг?, въ дверяхъ послышался легкій стукъ.
— Войдите! — сказалъ м-ръ Пикквикъ.
И въ комнату вошла м-съ Краддокъ, домовая хозяйка.
— Что вамъ угодно? — спросилъ м-ръ Пикквикъ.
— Прошу извинить, сэръ, — сказала м-съ Краддокъ, — д?лая книксенъ, — я пришла спросить, не понадобится-ли вамъ чего-нибудь?
— Н?тъ, сударыня, мн? ничего не нужно, — сказалъ м-ръ Пикквикъ.
— Служанка моя уже спитъ, сэръ, — сказала м-съ Краддокъ. — М-ръ Даулеръ былъ такъ добръ, что об?щался самъ отпереть двери для м-съ Даулеръ, когда она воротится изъ гостей. Онъ ожидаетъ ее съ минуты на минуту. Поэтому я думала, сэръ, что если вамъ ничего не нужно, м-ръ Пикквикъ, то я могла бы уже лечь спать въ постель.
— Очень можете, сударыня, — отв?чалъ м-ръ Пикквикъ.
— Спокойной вамъ ночи, сэръ, — сказала м-съ Краддокъ.
— Спокойной вамъ ночи, сударыня, — сказалъ м-ръ Пикквикъ.
— Покорно васъ благодарю, сэръ.
— Не стоитъ благодарности.
М-съ Краддокъ затворила дверь; м-ръ Пикквикъ взялся опять за свое перо.
Черезъ часъ вступленіе уже было окончено; пересмотр?въ посл?днюю страницу и поставивъ въ приличномъ м?ст? запятыя, м-ръ Пикквикъ закрылъ свой журналъ, переложивъ посл?днюю написанную страницу пропускной бумагой, вытеръ перо о фалду своего фрака и зажегъ св?чу, чтобы идти наверхъ въ свою спальню.
Согласно принятому обыкновенію, онъ остановился передъ комнатой м-ра Даулера и постучался въ дверь, чтобы проститься съ нимъ передъ отправленіемъ на сонъ грядущій.
— А! такъ вы идете спать? — сказалъ м-ръ Даулеръ. — Какъ это жаль, что я не могу посл?довать вашему прим?ру! Прескверная ночь. В?теръ сильный?
— Сильный, — сказалъ м-ръ Пикквикъ. — Доброй ночи.
— Доброй ночи.
М-ръ Пикквикъ ушелъ въ свою спальню; м-ръ Даулерь с?лъ опять передъ каминомъ, исполняя такимъ образомъ данное об?щаніе — ждать жену.
Ничего не можетъ быть скучн?е и досадн?е, какъ дожидаться кого бы то ни было, особенно, если ожидаемая особа ушла или у?хала въ гости. Вы не можете никакими способами отстранить отъ себя мысль, что на бал?, въ пріятномъ обществ?, время летитъ съ удивительною быстротою, между т?мъ какъ для васъ оно тянется съ убійственной медленностью; и ч?мъ больше вы объ этомъ думаете, т?мъ больше исчезаетъ ваша надежда на скорое возвращеніе ожидаемой особы. Часы также начинаютъ стучать слишкомъ громко, когда вы сидите и горюете одни передъ каминомъ, и вамъ кажется, — со мной по крайней м?р? это бывало, — будто къ вамъ подъ платье забралось что-то въ род? паутины. Сперва начинаетъ что-то щекотать ваше правое кол?но и потомъ точно такое-же ощущеніе вы испытываете въ л?вомъ. Зат?мъ, всл?дствіе неизв?стныхъ причинъ, вы чувствуете какой-то странный зудъ въ об?ихъ рукахъ, и сколько бы вы ни верт?лись въ своихъ креслахъ, зудъ безпрестанно переходитъ отъ одного члена къ другому, не исключая даже вашего носа, который вы съ нетерп?ніемъ и досадой оттираете съ отчаяннымъ упорствомъ, но безъ мал?йшаго усп?ха. Съ глазами тоже некуда вамъ д?ваться, и вы поминутно, безъ всякой надобности, подстригаете св?тильню нагор?вшей св?чи. Вс? эти и другія безпокойства нервическаго свойства д?лаютъ ваше положеніе чрезвычайно непріятнымъ.
Именно такъ думалъ м-ръ Даулеръ, когда сид?лъ одинъ передъ каминомъ и проклиналъ отъ чистаго сердца безсов?стныхъ людей, задержавшихъ его супругу на бал?. Ему отнюдь не сд?лалось легче, когда онъ припомнилъ, что вечеромъ въ тотъ день пришла ему фантазія сказать своей жен?, что y него разбол?лась голова, и что всл?дствіе такой уважительной причины онъ остался дома. Н?сколько разъ, преодол?ваемый дремотой, онъ склонялся головой къ самой р?шотк? камина, такъ что чуть не опалилъ волосъ. Наконецъ, во изб?жаніе такой опасности, м-ръ Даулеръ р?шился въ передней комнат? прилечь на постель и настроить свой умъ на размышленіе о серьезныхъ предметахъ, отстраняющихъ возможность преждевременнаго сна.
— Вотъ ужъ ежели я разосплюсь, меня и пушкой не разбудишь, — сказалъ самъ себ? м-ръ Даулеръ, бросаясь на постель. — Надобно держать ухо востро. Отсюда все можно слышать. Я встрепенусь при мал?йшемъ стук?. Да. Нечего тутъ и думать. Вотъ, наприм?ръ, я прекрасно слышу голосъ ночного сторожа. Какъ онъ гудитъ! Все, однакожъ, слаб?е и слаб?е. Должно быть повернулъ за уголъ. А-аххи!
И съ этимъ восклицаніемъ м-ръ Даулеръ погрузился въ глубочайшій сонъ.
Лишь только на часахъ пробило три, на Королевской улиц? появился портшезъ, и въ портшез? — м- съ Даулеръ, которую несли два носильщика, одинъ низенькій и толстый, другой — сухопарый и высокій, бранившій во всю дорогу своего товарища за то, что тотъ не ум?лъ сообщить перпендикулярнаго направленія портшезу. Ярость его увеличилась еще больше, когда на Королевской улиц? загуд?лъ сильный и пронзительный в?теръ, подувшій имъ прямо въ лицо. Наконецъ, они добрались кое-какъ до подъ?зда и съ неизъяснимою радостью опустили портшезъ на землю. Низенькій носильщикъ стукнулъ два раза въ уличную дверь.
Они постояли минуты дв?. Не было ни отв?та, ни прив?та.
— Прислуга, должно быть, убралась на боковую, — зам?тилъ низенькій носильщикъ, отогр?вая свои руки надъ фонаремъ мальчика, который пришелъ вм?ст? съ ними.
— Послать бы къ нимъ чорта съ кочергой и передавить ихъ вс?хъ! — зам?тилъ сухопарый товарищъ.
— Постучитесь еще! — вскричала м-съ Даулеръ изъ портшеза. — Стукните еще два-три раза.
Низенькій носильщикъ былъ очень радъ исполнить приказаніе этого рода. Онъ сталъ на верхнюю ступень подъ?зда и принялся выд?лывать оглушительные двойные стуки молоткомъ, между т?мъ какъ товарищъ его выступилъ на средину дороги и смотр?лъ, н?тъ-ли въ окнахъ огня.
Никто не вышелъ. Мракъ и тишина господствовали въ безпробудномъ дом?.
— Ахъ, Боже мой! — сказала м-съ Даулеръ. — Что все это значитъ? Потрудитесь ужъ постучать еще.
— Да н?тъ-ли тутъ колокольчика, сударыня? — спросилъ низенькій толстякъ.
— Колокольчикъ есть, — перебилъ мальчикъ съ фонаремъ, — помнится, я звонилъ намеднись.
— Отъ него осталась только рукоятка, — сказала м-съ Даулеръ. — Проволока оборвалась.
