зеленый плющъ печально обвивался вокругъ темныхъ и мрачныхъ бойницъ. За этой руиной возвышался древній замокъ со своими лишенными кровли башнями и массивными ст?нами, готовыми, повидимому, рухнуть отъ перваго прикосновенія; но все это т?мъ не мен?е громко говорило о сил? и могуществ? стариннаго зданія, гд?, за семьсотъ л?тъ отъ нашего времени, раздавался шумъ веселыхъ гостей, сверкали блестящія оружія, и время сокращалось въ продолжительныхъ попойкахъ. По об?имъ сторонамъ разстилались, на необозримое пространство, берега широкой Медуэ, покрытые нивами и пастбищами, перес?каемыми по м?стамъ в?тряными мельницами. Богатый и разнообразный ландшафтъ становился еще прекрасн?е отъ мимолетныхъ т?ней, быстро проб?гавшихъ по этому пространству, по м?р? того какъ тонкія облака исчезали передъ св?томъ утренняго солнца. Р?ка, отражавшая небесную лазурь, струилась тихо и спокойно, изр?дка перес?каемая веслами рыбаковъ, сп?шившихъ вдаль на добычу на своихъ живописныхъ лодкахъ.
М-ръ Пикквикъ стоялъ и смотр?лъ, погруженный въ пріятную задумчивость. Глубокій вздохъ и легкій ударъ по плечу неожиданно прервали нить его поэтическихъ размышленій. Онъ обернулся: передъ нимъ стоялъ горемычный джентльменъ.
— Созерцаете поэтическую сцену? — спросилъ горемычный джентльменъ.
— Да, — сказалъ м-ръ Пикквикъ.
— И, конечно, поздравляете себя съ утреннею прогулкой?
М-ръ Пикквикъ улыбнулся въ знакъ согласія.
— О, да! — челов?ку нужно вставать рано, чтобъ вид?ть солнце во всемъ блеск?, потому что р?дко, слишкомъ р?дко сіяніе его продолжается во весь день. Увы! Утро дня и утро челов?ческой жизни им?ютъ множество общихъ сторонъ.
— Истинная правда! — воскликнулъ м-ръ Пикквикъ.
— Какъ справедлива пословица: 'Заря быстро всходитъ и быстр?е исчезаетъ!' — продолжалъ горемычный джентльменъ. — Эфемерная жизнь челов?ка — увы! — мелькаетъ какъ заря. О, Боже! — чего бы я ни сд?лалъ, чтобъ воротить дни своего промелькнувшаго д?тства! Или ужъ лучше бы забыть мн? ихъ разъ навсегда.
— Вы много страдали, сэръ? — сказалъ м-ръ Пикквикъ тономъ истиннаго собол?знованія.
— Страдалъ, да, очень много, — отв?чалъ скороговоркой горемычный джентльменъ. — Моимъ знакомымъ теперь и въ голову не приходитъ, что испыталъ я на своемъ в?ку.
Онъ пріостановился, перевелъ духъ, и потомъ, д?лая крутой поворотъ, прибавилъ энергическимъ тономъ:
— Случалось ли вамъ думать, что утопиться въ такое утро было бы истиннымъ счастьемъ челов?ка?
— О, н?тъ, какъ это можно! — возразилъ м-ръ Пикквикъ, стремительно отступая отъ перилъ, изъ опасенія, какъ бы горемычный джентльменъ, въ вид? опыта, не вздумалъ вдругъ подтвердить на немъ свою теорію счастливаго погруженія въ волны.
— Я такъ, напротивъ, часто объ этомъ думалъ, — продолжалъ горемычный джентльменъ, не обращая вниманія на энергическій прыжокъ президента. — Въ журчаньи тихой и прозрачной воды слышится мн? таинственный голосъ, призывающій къ в?чному покою. Прыжокъ — паденіе — кратковременная борьба: нырнули, погрузились опять, — и тихія волны сокрыли вашу голову, — и міръ исчезъ изъ вашихъ глазъ со вс?ми б?дствіями и треволненіями. Прекрасно, прекрасно!
И впалые глаза страдальца сверкали яркимъ блескомъ, когда онъ говорилъ. Скоро, однакожъ, волненіе его прошло: онъ бросилъ спокойный взглядъ на м-ра Пикквика и сказалъ:
— Довольно объ этомъ. Сытый голоднаго не понимаетъ. Мн? бы хот?лось обратить ваше вниманіе на другой предметъ. Вечеромъ третьяго дня, по вашей просьб?, читалъ я вамъ свою пов?сть, и, кажется, вы слушали ее съ большимъ вниманіемъ.
— Да, пов?сть во вс?хъ отношеніяхъ…
— Я не спрашиваю вашего мн?нія и вовсе не желаю знать, что вы можете думать о ней. Вы путешествуете для собственнаго удовольствія — этого довольно. Предположите, что я вручилъ вамъ свою любопытную рукопись… то есть, вы понимаете, что она любопытна не въ художественномъ смысл?, a единственно въ томъ отношеніи, что ею представляется очеркъ изъ д?йствительной жизни. Согласитесь ли вы сообщить ее вашему клубу, который, сколько я могъ зам?тить, безпрестанно вертится y васъ на язык??
— Съ большимъ удовольствіемъ, если вамъ угодно, — отв?чалъ м-ръ Пикквикъ. — Рукопись ваша будетъ внесена въ д?ловыя бумаги нашего клуба.
— Въ такомъ случа?, вы ее получите, — сказалъ горемычный джентльменъ. — Вашъ адресъ?
Ученый путешественникъ посп?шилъ сообщить свой в?роятный маршрутъ, поступившій такимъ образомъ во влад?ніе горемычнаго джентльмена. Передъ гостиницей Золотого Быка они раскланялись, и каждый пошелъ своей дорогой.
Товарищи м-ра Пикквика уже встали и давно дожидались своего президента. Завтракъ былъ готовъ, и лакомыя блюда, въ стройномъ порядк?, стояли на поднос?. Вся компанія ус?лась за столь. Чай, кофе, сухари, яйца въ смятку, ветчина, масло и другія принадлежности англійскаго завтрака начали исчезать съ удивительною быстротою, приносившею особенную честь превосходнымъ желудкамъ почтенныхъ сочленовъ.
— Ну, теперь въ Меноръ-Фармъ, — сказалъ м-ръ Пикквикъ, до?дая посл?днее яйцо. — Какъ мы по?демъ?
— Всего лучше спросить объ этомъ буфетчика, — зам?тилъ м-ръ Топманъ.
Съ общаго согласія буфетчикъ былъ призванъ на сов?тъ.
— Динглиделль, джентльмены, пятнадцать миль отсюда. Дорога проселочная. ?здятъ въ двуколесномъ кабріолет?. Хотите?
— Но въ немъ могутъ сид?ть только двое, — возразилъ м-ръ Пикквикъ.
— Такъ точно, прошу извинить, сэръ. Не угодно ли въ тел?жк? о четырехъ колесахъ? — Двое сядутъ сзади; одинъ спереди будетъ править… О, прошу извинить, сэръ, это будетъ только для троихъ.
— Что-жъ намъ д?лать? — сказалъ Снодграсъ.
— Можетъ быть, кто-нибудь изъ васъ любитъ ?здить верхомъ, — зам?тилъ буфетчикъ, посматривая на м-ра Винкеля. — Верховыя лошади зд?сь очень хороши. Прикажете привести?
— Очень хорошо, — сказалъ м-ръ Пикквикъ. — Винкель, хочешь ?хать верхомъ?
М-ръ Винкель питалъ въ глубин? души весьма значительныя сомн?нія относительно своего всадническаго искусства, но, не желая помрачить свою репутацію въ какомъ бы то ни было отношеніи, посп?шилъ отв?тить скр?пя сердце:
— Пожалуй, я согласенъ.
— Стало быть, вс? затрудненія уладились, — сказалъ м-ръ Пикквикъ. — Приготовить лошадей къ одиннадцати часамъ!
— Будутъ готовы, сэръ, — отв?чалъ буфетчикъ.
Оставалось теперь переод?ться, запастись б?льемъ и собраться въ добрый путь. Путешественники разошлись по своимъ комнатамъ.
Кончивъ предварительныя распоряженія, м-ръ Пикквикъ вышелъ въ кофейную комнату и смотр?лъ въ окно на проходящихъ. Черезъ н?сколько минутъ буфетчикъ доложилъ, что экипажъ готовъ, и тутъ же м- ръ Пикквикъ, передъ самымъ окномъ, увид?лъ колесницу, снабженную вс?ми необходимыми принадлежностями для веселой прогулки.
Это была весьма интересная зеленая тел?жка на четырехъ колесахъ, съ просторнымъ ящикомъ назади для двухъ особъ и съ возвышеннымъ сид?ньемъ напереди. Гн?дой конь огромнаго разм?ра величаво рисовался между длинными оглоблями. Конюхъ, стоявшій подл? тел?жки, держалъ за узду другого огромнаго коня, взнузданнаго и ос?дланнаго для верховой ?зды.
— Ахъ, Боже мой! — воскликнулъ м-ръ Пикквикъ, когда онъ и его товарищи вышли за ворота въ дорожныхъ платьяхъ. — Кто же будетъ править? Объ этомъ мы и не думали.
— Разум?ется, вы, — сказалъ м-ръ Топманъ.
— Конечно, вы, — подтвердилъ м-ръ Снодграсъ.
— Я! — воскликнулъ м-ръ Пикквикъ.
