— Это отчего?
— Да оттого, другъ мой, что кучеръ можетъ знакомиться съ тысячами женщинъ на разстояніи двадцати тысячъ миль и при всемъ томъ никто не им?етъ права думать, что онъ нам?ренъ жениться на которой-нибудь изъ нихъ.
— Да, тутъ есть частица правды, — зам?тилъ Самуэль.
— Если бы, прим?ромъ сказать, старшина твой былъ кучеромъ или извощикомъ, думаешь-ли ты, что на суд? присяжныхъ произнесли бы противъ него этотъ страшный приговоръ? Н?тъ, другъ мой, плоха тутъ шутка съ нашимъ братомъ. Присяжные непрем?нно обвинили бы безсов?стную вдову.
— Ты ув?ренъ въ этомъ?
— Еще бы!
Съ этими словами м-ръ Уэллеръ набилъ новую трубку табаку и посл? глубокомысленнаго молчанія продолжалъ свою р?чь въ такомъ тон?:
— И вотъ, другъ мой, чтобы не попасть въ просакъ и не потерять привилегій, присвоенныхъ моему званію, я хочу покинуть это м?сто разъ навсегда, жить себ? на ямскихъ дворахъ, въ своей собственной стихіи.
— Что-жъ станется съ этимъ заведеніемъ? — спросилъ Самуэль.
— Распродамъ все какъ есть и изъ вырученныхъ денегъ дв? сотни фунтовъ положу на твое имя въ банкъ для приращенія законными процентами. Этого именно хот?ла твоя мачеха: она вспомнила о теб? дня за три до смерти.
— Очень ей благодаренъ, — сказалъ Самуэль. — Дв?сти фунтовъ авось мн? пригодятся на черный день.
— A остальную выручку также положу въ банкъ на собственное свое имя, — продолжалъ м-ръ Уэллеръ старшій;- и ужъ, разум?ется, какъ скоро протяну я ноги, другъ мой Самми, вс? эти денежки, и съ процентами, перейдутъ въ твой собственный карманъ. Только ты не истрать ихъ за одинъ разъ, не промотай, сынъ мой, и пуще всего берегись, чтобы не поддедюлила тебя и съ этимъ насл?дствомъ какая- нибудь вдовушка. Это главное: если спасешься отъ вдовы, можно будетъ над?яться, что изъ тебя выйдетъ хорошій челов?къ.
Этотъ спасительный сов?тъ, казалось, облегчилъ тяжкое бремя на душ? м-ра Уэллера, и онъ принялся за свою трубку съ просіявшимъ лицомъ.
— Кто-то стучится въ дверь, — сказалъ Самуэль.
— A пусть себ? стучится, — отв?чалъ отецъ.
Оба замолчали. Стукъ между т?мъ повторился и не умолкалъ въ продолженіе трехъ или четырехъ минутъ.
— Отчегожъ ты не хочешь впустить? — спросилъ Самуэль.
— Тсс, тсс! — отв?чалъ отецъ, боязливо мигая на своего сына. — Не обращай вниманія, Самми: это, должно быть, опять какая-нибудь вдова.
Отчаявшись, наконецъ, получить отв?тъ на многократно повторенный стукъ, невидимый пос?титель, посл? кратковременной паузы, пріотворилъ дверь и заглянулъ. То была не женская фигура. Между дверью и косякомъ выставились длинные черные локоны и жирное красное лицо достопочтеннаго м-ра Стиджинса. Трубка м-ра Уэллера выпала изъ рукъ.
Отверстіе между косякомъ и дверью постепенно становилось шире и шире. Наконецъ, достопочтенный джентльменъ осторожно перешагнулъ черезъ порогъ и тщательно заперъ за собою дверь. Сд?лавъ необходимое обращеніе къ Самуэлю и поднявъ къ потолку свои руки и глаза въ ознаменованіе неизреченной скорби по поводу рокового б?дствія, разразившагося надъ фамиліей, м-ръ Стиджинсъ придвинулъ къ камину кресло съ высокой спинкой, с?лъ, вздохнулъ, вынулъ изъ кармана с?рый шелковый платокъ и приставилъ его къ своимъ заплывшимъ глазамъ.
Пока совершалась эта церемонія, м-ръ Уэллеръ старшій оставался неподвижнымъ, будто прикованный къ своему м?сту: онъ смотр?лъ во вс? глаза, об? руки его лежали на кол?няхъ, и вся его физіономія выражала необъятную степень изумленія, близкаго къ остолбен?нію. Самуэль сид?лъ безмолвно насупротивъ отца и, казалось, ожидалъ съ нетерп?ливымъ любопытствомъ, ч?мъ кончится эта сцена.
Н?сколько минутъ м-ръ Стиджинсъ держалъ с?рый платокъ передъ своими глазами, вздыхалъ, всхлипывалъ, стоналъ; преодол?въ, наконецъ, душевное волненіе, онъ положилъ платокъ въ карманъ и застегнулся на вс? пуговицы. Зат?мъ онъ пом?шалъ огонь, потеръ руки и обратилъ свой взоръ на Самуэля.
— О, другъ мой, юный другъ! — сказалъ м-ръ Стиджинсъ, прерывая молчаніе весьма слабымъ и низкимъ голосомъ. — Что можетъ быть ужасн?е этой поистин? невозвратимой потери?
Самуэль слегка кивнулъ головой.
— Изв?стно-ли вамъ, другъ мой, — шепнулъ м-ръ Стиджинсъ, придвигаясь къ Самуэлю, — что она оставила нашей церкви?
— Кому?
— Почтенной нашей церкви, м-ръ Самуэль.
— Ничего она не оставила, — отв?чалъ Самуэль р?шительнымъ тономъ.
М-ръ Стиджинсъ лукаво взглянулъ на Самуэля, огляд?лъ съ ногъ до головы м-ра Уэллера, сид?вшаго теперь съ закрытыми глазами, какъ будто въ полузабытьи, и, придвинувъ свой стулъ еще ближе, сказалъ:
— И мн? ничего не оставила, м-ръ Самуэль?
Самуэль сд?лалъ отрицательный кивокъ.
— Едва-ли это можетъ быть, — сказалъ побл?дн?вшій Стиджинсь. — Подумайте, юный другъ мой: неужели ни одного маленькаго подарка на память?
— Ни одного лоскутка, — отв?чалъ Самуэль.
— А, можетъ быть, — сказалъ м-ръ Стиджинсъ посл? колебанія, продолжавшагося н?сколько минутъ, — можетъ быть, она поручила меня попеченію этого закосн?лаго нечестивца, отца вашего, м-ръ Самуэль?
— Очень в?роятно, судя по его словамъ, — отв?чалъ Самуэль. — Онъ вотъ только-что сейчасъ говорилъ объ васъ.
— Право? Такъ онъ говорилъ? — подхватилъ м-ръ Стиджинсъ съ просіявшимъ лицомъ. — Стало быть, великая перем?на совершилась въ этомъ челов?к?. Радуюсь за него душевно и сердечно. Мы теперь можемъ жить съ нимъ вм?ст? дружелюбно и мирно, м-ръ Самуэль. — Не правда ли? Я стану заботиться о его собственности, какъ скоро вы уйдете отсюда, и ужъ вы можете составить понятіе, какъ зд?сь все пойдетъ въ моихъ опытныхъ рукахъ.
И зат?мъ, испустивъ глубочайшій вздохъ, м-ръ Стиджинсъ пріостановился для отв?та. Самуэль поклонился. М-ръ Уэллеръ старшій произнесъ какой-то необыкновенный звукъ, не то стонъ, не то вой, не то скрежетъ, не то зыкъ, но въ которомъ, однакожъ, страннымъ образомъ сочетались вс? эти четыре степени звука.
Ос?ненный внезапнымъ вдохновеніемъ, м-ръ Стиджинсъ прозр?лъ въ этомъ звук? явственное выраженіе сердечнаго раскаянія, соединеннаго съ угрызеніемъ. На этомъ основаніи онъ оглянулся вокругъ себя, потеръ руки, прослезился, улыбнулся, прослезился опять и зат?мъ, тихонько подойдя къ хорошо знакомой полочк? въ изв?стномъ углу, взялъ стаканчикъ и осторожно положилъ четыре куска сахару. Совершивъ эту предварительную операцію, онъ еще разъ испустилъ глубокій вздохъ и устремилъ на потолокъ свои глаза. Зат?мъ, переступая незам?тно съ ноги на ногу, онъ побрелъ въ буфетъ и скоро воротился съ бутылкой рому въ рукахъ. Отд?ливъ отъ него обыкновенную порцію въ стаканъ, онъ взялъ чайную ложечку, пом?шалъ, прихлебнулъ, еще пом?шалъ и уже окончательно расположился въ креслахъ кушать пуншъ.
М-ръ Уэллеръ старшій не произнесъ ни одного звука въ продолженіе вс?хъ этихъ приготовленій; но какъ только м-ръ Стиджинсъ ус?лся въ креслахъ, онъ вдругъ низринулся на него стр?лою, вырвалъ стаканъ y него изъ руки, выплеснулъ остатокъ пунша на его лицо и разбилъ стаканъ о его лобъ. Зат?мъ, схвативъ достопочтеннаго джентльмена за шиворотъ, онъ повалилъ его могучею рукой, далъ ему пинка и, произнося энергическія проклятія, потащилъ его къ дверямъ.
— Самми, — сказалъ м-ръ Уэллеръ, — над?нь на меня шляпу. Жив?й!
