прослушанныхъ имъ статей, и м-ръ Винкель приводитъ положительный фактъ, что глаза м-ра Пикквика, пропитанные и увлажненные избыткомъ удовольствія, были сомкнуты почти во весь этотъ вечеръ.
Докладъ служанки о приготовленномъ ужин? прекратилъ игру въ экарте и положилъ конецъ вторичному чтенію лучшихъ м?стъ 'Итансвилльской Синицы'. М-съ Поттъ была, повидимому, въ самомъ игривомъ и веселомъ расположеніи духа. М-ръ Винкель сд?лалъ уже весьма значительные усп?хи въ ея добромъ мн?ніи, и она объявила ему по секрету, что м-ръ Пикквикъ — 'презабавный старикашка': выраженіе фамильярное, которое могли позволить себ? весьма немногія особы, коротко знакомыя съ этимъ колоссально-геніальнымъ мужемъ, исчерпавшимъ всю глубину челов?ческой премудрости. Отзывъ м-съ Поттъ служитъ, конечно, самымъ трогательнымъ и уб?дительнымъ доказательствомъ того уваженія, какимъ м-ръ Пикквикъ пользовался на вс?хъ ступеняхъ общественной жизни, мгновенно располагая къ себ? умы и сердца вс?хъ особъ, приходившихъ въ непосредственное соприкосновеніе съ нимъ.
М-ръ Топманъ и м-ръ Снодграсъ уже давно покоились богатырскимъ сномъ въ гостиниц? «Павлинъ», между т?мъ какъ пріятели ихъ продолжали вести одушевленную бес?ду въ гостепріимномъ дом? редактора «Синицы». Былъ уже часъ за полночь, когда они отправились въ свои спальни. Сонъ мгновенно овлад?лъ усталымъ организмомъ м-ра Винкеля; но восторженныя его чувства не прекращали своей д?ятельности даже во сн?: оставаясь нечувствительнымъ ко вс?мъ земнымъ предметамъ, онъ долго вид?лъ передъ собою образъ прелестной м-съ Поттъ, и воображеніе его рисовало самыя очаровательныя картины.
Шумъ и толкотня, ознаменовавшіе начало сл?дующаго дня, въ состояніи были расшевелить душу самаго романтическаго мечтателя, возвращая его изъ области воздушныхъ умозр?ній къ предметамъ д?йствительной жизни. Лишь только разсв?тъ заглянулъ въ окна усыпленныхъ домовъ, по улицамъ раздались звуки трубъ и барабановъ, топотъ коней и крикъ людей, «Синихъ» и «Желтыхъ», возв?щавшихъ объ окончательныхъ приготовленіяхъ къ великой борьб? между об?ими враждующими партіями въ славномъ город? Итансвилл?. Пикквикисты пробудились и т?ломъ, и душой. М-ръ Самуэль Уэллеръ, ночевавшій въ гостиниц? «Павлина», пришелъ раннимъ утромъ будить великаго мужа.
— Ну, Самъ, каково идутъ д?ла? — спросилъ м-ръ Пикквикъ, когда исправный слуга переступилъ черезъ порогъ его спальни. — Суматоха, я полагаю, страшная, а?
— Да, сэръ, все, что называется, кипитъ, горитъ и юрлитъ, какъ, бывало, говаривала моя бабушка, когда переваривалась въ печи ея похлебка съ. крапивой и петрушкой. — Въ гостиниц? 'Сизаго медв?дя' уже давно кричатъ во все горло.
— Это показываетъ, любезный, ихъ усердную привязанность къ общему д?лу — не такъ ли?
— Да какъ же иначе, сэръ?
— Горячо работаютъ, Самъ?
— Кипяткомъ, сэръ. Въ жизнь не видывалъ такого пьянства и обжорства: дивиться надо, какъ никто изъ нихъ не лопнетъ.
— Зд?шнее джентри, стало быть, очень щедро?
— И сказать нельзя.
— Какой св?жій и бодрый народъ! — воскликнулъ м-ръ Пикквикъ, выглядывая изъ окна.
— Правда ваша, сэръ, народъ удивительно св?жій, — отв?чалъ Самъ, — я и два буфетчика изъ гостиницы «Павлинъ» только-что откачали сегодня десятка три «Желтыхъ» молодцовъ, что перепились вчера посл? ужина.
— Какъ откачали! — вскричалъ м-ръ Пикквикъ.
— Да такъ, сэръ, очень просто: они повалились, гд? кто попалъ, и, повидимому, никакою пушкой нельзя было расшевелить ихъ. Вотъ мы съ буфетчиками и вытащили ихъ вс?хъ, одного за другимъ, на вольный воздухъ, вытащили да и поставили подъ насосъ, поставили да и ну откачивать. Откачали, сэръ: на каждую голову, я полагаю, пришлось ушата по четыре. За то теперь вс? — молодецъ къ молодцу: св?жи, сэръ, здоровы и готовы л?зть на ст?ну за м-ра Фицкина, который ужъ ц?лую нед?лю кормитъ ихъ и поитъ на свой счетъ.
— Можетъ ли это быть?
— Очень можетъ. Да гд? же вы изволили родиться, сэръ, если не понимаете этихъ вещей? Бываютъ зд?сь прод?лки почище этой.
— Почище?
— Именно такъ. Вотъ хоть, прим?ромъ сказать, вечеромъ третьяго дня, наканун? посл?днихъ выборовъ «Желтые» смастерили отличную штуку: они подкупили буфетчицу 'Сизаго медв?дя' запустить, что называется, к_о_к_у с_ъ с_о_к_о_м_ъ въ пуншевые стаканы четырнадцати избирателей, которымъ сл?довало подавать голоса въ пользу м-ра Сломки.
— Что это значитъ — кока съ сокомъ?
— Попросту сказать: сонный порошокъ, подсыпанный въ коньякъ. Напились они, голубчики, напились да и проспали больше сутокъ, a выборъ кончился безъ нихъ. Одного, правда, привезли для опыта въ городскую ратушу, да толка не вышло никакого: спалъ мертвецки, хотя и колотили его въ спину. Д?лать нечего: отвезли его назадъ и положили въ постель. Четырнадцати голосовъ какъ не бывало! Это все д?лаетъ, говорятъ, агентъ м-ра Фицкина: продувная бестія!
— Странно, очень странно, — проговорилъ вполголоса м-ръ Пикквикъ, обращаясь отчасти къ себ?, отчасти къ Саму.
— Конечно, сэръ, странность тутъ им?ется въ н?которомъ род?; да все же это, съ вашего позволенія, совс?мъ не то, что случилось однажды съ моимъ отцомъ во время выборовъ въ этомъ же самомъ город?. Вотъ, сэръ, штука, такъ штука!
— Что такое? — спросилъ м-ръ Пикквикъ.
— Кажется, я уже им?лъ честь докладывать вашей милости, что онъ служилъ въ кучерахъ, да и былъ онъ слишкомъ толстъ, чтобы заниматься какимъ-нибудь другимъ ремесломъ. Случилось однажды, привезъ онъ свою бричку въ этотъ самый городъ. Были выборы такъ же, какъ теперь, и одна изъ партій предложила ему привезти изъ Лондона джентльменовъ, об?щавшихся подать свои голоса въ пользу избираемаго кандидата, И вотъ, сэръ, наканун? отъ?зда его вдругъ покорн?йше просятъ въ комитетъ кандидата противной стороны для-ради, такъ сказать, н?которыхъ объясненій по кучерской части. Приходитъ мой родитель, зеркала — уму помраченье; письменный столъ, разноцв?тные огни, перья, чернила, груды бумагъ, дюжины дв? джентльменовъ — присутствіе, сэръ, во всемъ разгар?,- 'Здравствуйте, м-ръ Уэллеръ, здравствуйте! ' говоритъ одинъ джентльменъ сановитой физіономіи, — 'очень радъ васъ вид?ть, сэръ; какъ поживаете, м-ръ Уэллеръ?' — Слава Богу, — говоритъ мой отецъ, — покорно васъ благодарю, сэръ; вы тоже, над?юсь, совс?мъ здоровы, покорно благодарю. — 'Садитесь, м-ръ Уэллеръ, покорн?йше прошу васъ, сэръ, садитесь'. С?лъ мой отецъ рядомъ съ этимъ джентльменомъ, и минуты дв? они пристально смотр?ли другъ на друга. — 'Вы не помните меня, м-ръ Уэллеръ?' — говоритъ джентльменъ. — Н?тъ, говоритъ, не могу припомнить вашей милости, — говоритъ мой отецъ. — 'А я такъ васъ хорошо знаю, — говоритъ джентльменъ, — я знавалъ васъ еще мальчикомъ: какъ это могло статься, что вы меня не помните, м-ръ Уэллеръ?' — Н?тъ, — говоритъ мой отецъ, — не помню, да и только. — 'Это очень странно', — говоритъ джентльменъ. — Странно, — говоритъ мой отецъ. — 'У васъ, должно быть, предурная память, м-ръ Уэллеръ', — говоритъ джентльменъ. — Предурная, — говоритъ мой отецъ. — 'Я такъ и думалъ, — говоритъ джентльменъ: — не угодно ли стаканчикъ пунша, м-ръ Уэллеръ?' — Покорно благодарю, — говоритъ мой отецъ. — Вотъ они, сэръ, сидятъ да пьютъ, пьютъ да говорятъ насчетъ этихъ житейскихъ д?лъ и обстоятельствъ по кучерской части. Посл? третьяго стакана пунша память y моего родителя какъ будто просв?тл?ла, и ему показалось, что онъ точно припоминаетъ черты незнакомаго джентльмена. Сд?лали стаканъ гоголь-моголя, для возобновленія знакомства, и тутъ же добрый джентльменъ вручилъ ему банковый билетъ въ двадцать фунтовъ. — 'Между этимъ городомъ и Лондономъ прескверная дорога, м-ръ Уэллеръ: какъ вы думаете, сэръ?' — говоритъ джентльменъ. — Тяжеленько, сэръ, нечего сказать, — говоритъ мой отецъ. — 'Подл? канала особенно дорога никуда не годится', — говоритъ джентльменъ.- ?зда плохая, — говоритъ мой отецъ. — 'Послушайте, м-ръ Уэллеръ, — говоритъ джентльменъ, — вы превосходный ?здокъ, и мы знаемъ, что вы можете д?лать съ вашими лошадьми все, что вамъ угодно. Такъ вотъ оно, видите ли, въ чемъ штука, м-ръ Уэллеръ: мы васъ очень любимъ и весьма уважаемъ ваши кучерскіе таланты. Завтра вамъ надобно будетъ привезти сюда н?которыхъ джентльменовъ. Очень хорошо, м-ръ Уэллеръ: если случится какъ-нибудь, что лошадки ваши заартачатся, какъ скоро вы по?дете мимо канала, бричка перевалится на бокъ, и джентльмены полетятъ въ каналъ, — разум?ется, безъ всякаго вреда
