Дверь отворилась, и знатные путешественники вошли въ залу.
То была широкая и длинная комната, осв?щенная восковыми св?чами въ хрустальныхъ канделя брахъ. Скамейки, обитыя малиновымъ бархатомъ, стояли по вс?мъ четыремъ сторонамъ. Музыканты живописной группой на хорахъ, и кадрили симметрически были расположены въ два или три ряда танцующихъ паръ. Въ смежной комнат? стояли карточные столы, и дв? пары старухъ, съ такимъ же числомъ почтенныхъ джентльменовъ, уже сид?ли за вистомъ.
По окончаніи посл?дней фигуры танцоры разошлись по зал?. М-ръ Топманъ и его товарищъ, стоя въ углу, наблюдали собраніе.
— Очаровательныя женщины! — зам?тилъ м-ръ Топманъ.
— То ли еще будетъ! — отв?чалъ незнакомецъ. — Теперь, покам?стъ, мелюзга… тузы не явились… странная публика… корабельные чиновники высшаго разряда знать не хотятъ корабельныхъ инженеровъ низшаго разряда… корабельные инженеры низшаго разряда знать не хотятъ мелкаго джентри… мелкое джентри презираетъ купцовъ…
— Не знаете ли, кто этотъ щуроглазый мальчуганъ съ св?тлыми волосами и въ фантастическомъ костюм?? — спросилъ м-ръ Топманъ.
— Неважная птица… юнга девяносто седьмого экипажа… A вотъ достопочтенный Вильмотъ Снайпъ… знатная фамилія… богатъ какъ чортъ… вс? знаютъ.
— Сэръ Томасъ Клобберъ, леди Клобберъ и д?вицы Клобберъ! — забасилъ швейцаръ громовымъ голосомъ.
И по зал? распространилось общее волненіе, когда величественными стопами вошли: высокій джентльменъ въ синемъ фрак? съ св?тлыми пуговицами, высокая леди въ голубомъ атласномъ плать? и дв? молодыя д?вицы въ новомодныхъ костюмахъ того же цв?та.
— Главный начальникъ надъ портомъ… важная особа, — шепнулъ незнакомецъ м-ру Топману, когда благотворительный комитетъ встр?чалъ сэра Томаса Клоббера и его превосходительное семейство.
Достопочтенный Вильмотъ Снайпъ и другіе знатные джентльмены сп?шили принести дань глубокаго благогов?нія д?вицамъ Клобберъ. Самъ сэръ Томасъ Клобберъ стоялъ среди залы, выпрямившись какъ стр?ла, и величественно озиралъ блестящее собраніе.
— М-ръ Смити, м-съ Смити и д?вицы Смити! — прорев?лъ опять швейцаръ.
— Что это за м-ръ Смити? — спросилъ м-ръ Треси Топманъ.
— Такъ себ?… неважный чиновникъ… вздоръ, — отв?чалъ незнакомецъ.
М-ръ Смити отв?силъ низкій поклонъ сэру Томасу Клобберу, который, въ свою очередь, удостоилъ его легкимъ наклоненіемъ головы. Леди Клобберъ навела трубку на м-съ Смити и ея дочерей, между т?мъ какъ м-съ Смити гордо посматривала на какую-то другую м-съ, не им?вшую счастья принадлежать къ чиновницамъ корабельной верфи.
— Полковникъ Болдеръ, м-съ полковница Болдеръ и миссъ Болдеръ! — докладывалъ швейцаръ.
— Начальникъ гарнизона, — сказалъ незнакомецъ въ отв?тъ на вопросительный взглядъ м-ра Топмана.
М-съ Болдеръ дружески раскланялась съ д?вицами Клобберъ; встр?ча между полковницею Болдеръ и леди Клобберъ была ознаменована самыми искренними изліяніями радостныхъ чувствъ; полковникъ Болдеръ и сэръ Томасъ Клобберъ перенюхивались въ табакеркахъ другъ y друга и продолжали стоять одиноко, какъ джентльмены, проникнутые благороднымъ сознаніемъ собственнаго превосходства передъ вс?мъ, что ихъ окружало.
Между т?мъ какъ м?стные аристократы — Болдеры, Клобберы и Снайпы — поддерживали такимъ образомъ свое достоинство на верхнемъ конц? залы, другіе разряды провинціальнаго общества подражали ихъ прим?ру на противоположной сторон?. Младшіе офицеры девяносто седьмого полка присоединились къ семействамъ корабельныхъ инженеровъ. Жены и дочери гражданскихъ чиновниковъ составляли свою особую партію, окруженную молодыми людьми изъ того же круга. М-съ Томлинсонъ, содержательница почтовой конторы, была, повидимому, избрана главою торговаго сословія.
Самой зам?тной особой въ своемъ кругу былъ одинъ маленькій и кругленькій челов?чекъ съ черными хохлами на вискахъ и огромной лысиною на макушк?, докторъ девяносто седьмого полка, м-ръ Слеммеръ. Онъ нюхалъ табакъ изъ вс?хъ табакерокъ, безъ умолка болталъ со вс?ми, см?ялся, плясалъ, отпускалъ остроты, игралъ въ вистъ, д?лалъ все и былъ везд?. Къ этимъ многосложнымъ и разнообразнымъ занятіямъ маленькій докторъ прибавлялъ другое, чрезвычайно важное: онъ неутомимо ухаживалъ за маленькой пожилой вдовой въ богатомъ плать? и бриліантахъ, придававшихъ ея особ? весьма значительную ц?нность.
Н?сколько времени м-ръ Топманъ и его товарищъ безмолвно наблюдали маленькаго доктора и его интересную даму. Незнакомецъ прервалъ молчаніе:
— Груды золота… старуха… л?карь-фанфаронъ… спекуляція… задать имъ перцу… идея недурная.
М-ръ Топманъ бросилъ вопросительный взглядъ на его лицо.
— Стану волочиться за старухой, — сказалъ незнакомецъ.
— Кто она такая? — спросилъ м-ръ Топманъ.
— Не знаю… не видалъ ни разу… доктора прочь… увидимъ.
Принявъ это р?шеніе, незнакомецъ перешелъ поперекъ залы, и, остановившись y камина, началъ посматривать съ почтительнымъ и меланхолическимъ удивленіемъ на жирныя щеки пожилой леди. М-ръ Топманъ обомл?лъ. Незнакомецъ д?лалъ быстрые усп?хи: маленькій докторъ началъ танцовать съ другой дамой — вдова уронила платокъ — незнакомецъ поднялъ, подалъ — улыбка, поклонъ, книксенъ — разговоръ завязался. Еще н?сколько минутъ… два-три слова съ распорядителемъ танцами… небольшая вступительная пантомима, и незнакомецъ занялъ свое м?сто въ кадрили съ м-съ Боджеръ.
Удивленіе м-ра Топмана, при этой чудной ловкости товарища, ровно ничего не значило въ сравненіи съ глубокимъ изумленіемъ доктора девяносто седьмого полка. Незнакомецъ молодъ, вдова самолюбива, вниманіе доктора отвергнуто, и счастливый соперникъ не обращаетъ никакого вниманія на его негодованіе. Докторъ Слеммеръ остолбен?лъ. Какъ? Неужели его, знаменитаго врача девяносто седьмого полка, забыли и презр?ли въ пользу челов?ка, котораго никто не вид?лъ прежде и котораго никто не знаетъ даже теперь! В?роятно ли это! Возможно ли? Да, чортъ побери, очень возможно: они танцуютъ и любезничаютъ. Какъ! Это что еще? Незнакомецъ рекомендуетъ своего пріятеля! Докторъ Слеммеръ не в?ритъ глазамъ, но роковая истина должна быть допущена: м-съ Боджеръ танцуетъ съ м-ромъ Треси Топманомъ — это не подлежитъ никакому сомн?нію. Вдовица передъ самымъ носомъ доктора, полная одушевленія и жизни, выд?лываетъ самые хитрые прыжки, то подбоченится, то подыметъ голову, и м-ръ Треси Топманъ рисуется передъ ней съ торжественнымъ лицомъ. Непостижимо!
Терп?ливо и молчаливо докторъ медицины и хирургіи переноситъ свою невзгоду, и съ убійственнымъ хладнокровіемъ смотритъ, какъ молодые люди пьютъ глинтвейнъ, подчиваютъ конфектами своихъ дамъ, кокетничаютъ, любезничаютъ, улыбаются, см?ются; но когда, наконецъ, незнакомецъ исчезъ, чтобы проводить м-съ Боджеръ до ея кареты, д-ръ Слеммеръ быстро вскочилъ съ своего м?ста, какъ ужаленный вепрь, и негодованіе, долго сдерживаемое, запылало яркимъ заревомъ на его щекахъ.
Незнакомецъ, между т?мъ, проводивъ интересную вдову, снова появился въ зал? вм?ст? съ м-ромъ Топманомъ. Онъ говорилъ и см?ялся отъ искренняго сердца. Докторъ Слеммеръ свир?п?лъ, пыхт?лъ, б?сновался, жаждалъ крови своего врага.
— Сэръ, — произнесъ онъ страшнымъ голосомъ, подавая ему свою карточку, — имя мое — Слеммеръ, докторъ Слеммеръ девяносто седьмого полка… въ четемскихъ казармахъ, сэръ… вотъ мой адресъ.
Больше ничего онъ не мотъ сказать; б?шенство душило его.
— A! — проговорилъ незнакомецъ холоднымъ тономъ. — Учтивое вниманіе… Слеммеръ… Благодарю… теперь не боленъ… когда захвораю… д-ръ Слеммеръ… не забуду!
— Какъ? вы увертываетесь, милостивый государь? — говорилъ, задыхаясь, неистовствующій докторъ. — Вы трусъ, негодяй, лжецъ!.. Вы — довольно ли вамъ этого? Дайте вашъ адресъ.
— О, глинтвейнъ, я вижу, слишкомъ кр?покъ! — воскликнулъ незнакомецъ вполголоса. — Не жал?ютъ коньяка… очень глупо… лимонадъ гораздо лучше… жаркія комнаты… пожилые джентльмены… голова разболится… не хорошо, не хорошо… очень.
И онъ отступилъ назадъ съ невозмутимымъ спокойствіемъ.
