холостыхъ зарядовъ. Его секундантомъ, разум?ется, будетъ м-ръ Снодграсъ. Если изобразить ему опасность жив?йшими и яркими красками, н?тъ сомн?нія, этотъ джентльменъ обо всемъ изв?ститъ м-ра Пикквика, который, въ свою очередь, не замедлитъ обратиться къ м?стнымъ властямъ, и, стало быть, покушеніе на убійство будетъ предотвращено.
Такъ разсуждалъ м-ръ Винкель, когда воротился въ общую залу, и объявилъ свое согласіе на вызовъ обиженнаго доктора.
— Не угодно ли вамъ отправить меня къ вашему другу, чтобъ я мотъ съ нимъ условиться о времени и м?ст? нашей встр?чи? — сказалъ офицеръ.
— Н?тъ, это совс?мъ не нужно, — возразилъ м-ръ Винкель, — мы это можемъ р?шить теперь же, и я не замедлю изв?стить своего секунданта.
— Въ такомъ случа? — сегодня вечеромъ, на закат? солнца: хорошо это будетъ? — спросилъ офицеръ безпечнымъ тономъ.
— Очень хорошо, — отв?чалъ м-ръ Винкель, думая, напротивъ, что это — очень дурно.
— Знаете ли вы кр?пость Питта?
— Да, я вид?лъ ее вчера.
— Пройдя городъ, вы потрудитесь повернуть нал?во съ большой дороги и обогнуть главный уголъ кр?пости; я буду ждать васъ въ безопасномъ м?ст?, и д?ло, авось, устроится такъ, что никто намъ не пом?шаетъ.
— Это мы увидимъ! — думалъ м-ръ Винкель, бросая мужественный взглядъ на секунданта своего противника.
— Больше, кажется, ничего не нужно? — сказалъ офицеръ.
— Ничего, я полагаю.
— Прощайте, сэръ.
— Прощайте.
И офицеръ, насвистывая веселую п?сню, вышелъ изъ залы.
Завтракъ нашихъ героевъ, противъ обыкновенія, былъ очень невеселъ. М-ръ Топманъ, посл? похожденій вчерашней ночи, остался въ постели; Снодграсъ, въ глубин? души, предавался поэтическимъ размышленіямъ, получившимъ на этотъ разъ весьма угрюмый характеръ, и даже самъ президентъ обнаруживалъ необыкновенную склонность къ молчанію и содовой вод?. М-ръ Винкель нетерп?ливо выжидалъ удобнаго случая для объясненій, и случай скоро представился: онъ и м-ръ Снодграсъ отправились вдвоемъ на поэтическую прогулку, подъ предлогомъ обозр?нія достоприм?чательностей города.
— Снодграсъ, — началъ м-ръ Винкель, когда они вышли за ворота, — Снодграсъ, любезный другъ, могу ли я положиться на твою скромность?
Предложивъ этотъ вопросъ, онъ былъ глубоко уб?жденъ, что любезный другъ, при первой возможности, разболтаетъ вв?ренную тайну. Поэты — народъ болтливый, это вс?мъ изв?стно; a Снодграсъ былъ великій поэтъ.
— Совершенно можешь, — отв?чалъ м-ръ Снодграсъ, — хочешь, я дамъ клятву…
— Н?тъ, н?тъ, — прервалъ м-ръ Винкель, пораженный страшной возможностью удержать на привязи поэтическій языкъ своего пріятеля — не клянись, мой другъ, не клянись: это совс?мъ не нужно.
М-ръ Снодграсъ медленно опустилъ руку, поднятую къ небесамъ во изъявленіе готовности дать клятву.
— Мн? нужна твоя помощь, любезный другъ, въ одномъ важномъ д?л?… въ д?л? чести, — сказалъ м-ръ Винкель.
— И ты ее получишь — вотъ теб? моя рука! — отв?чалъ восторженный поэгъ.
— У меня дуэль, Снодграсъ, дуэль на жизнь и смерть съ м-ромъ Слеммеромъ, докторомъ девяносто седьмого полка, — сказалъ мистеръ Винкель, желая представить свое д?ло въ самомъ торжественномъ св?т?;- мы условились съ его секундантомъ сойтись сегодня вечеромъ, на закат? солнца.
— Очень хорошо: я буду твоимъ секундантомъ.
Такая готовность со стороны пріятеля н?сколько изумила дуэлиста. Чужая б?да встр?чается, по большей части, съ удивительнымъ хладнокровіемъ посторонними людьми: м-ръ Винкель выпустилъ изъ вида это обстоятельство, и судилъ о чувствованіяхъ друга по біенію своего собственнаго сердца.
— Посл?дствія, мой другъ, могутъ быть ужасны, — зам?тилъ м-ръ Винкель.
— Ну, этого нельзя сказать заран?е, — отв?чалъ поэтическій Снодграсъ.
— Докторъ, я полагаю, отличный стр?локъ.
— Очень можетъ быть: вс? военные стр?ляютъ хорошо, но в?дь и ты, авось, не дашь промаха въ десяти шагахъ.
— Разум?ется.
Снодграсъ былъ удивительно спокоенъ, и поэтическое лицо его, къ великой досад? м-ра Винкеля, начинало выражать торжественную р?шимость. Надлежало сообщить разговору другой оборотъ.
— Любезный другъ, — сказалъ м-ръ Винкель трогательнымъ и дрожащимъ голосомъ, испустивъ глубочайшій вздохъ изъ своей груди и устремивъ свой взоръ къ небесамъ, — любезный другъ, если роковая пуля сразитъ мое сердце, и я бездыханенъ упаду къ ногамъ своего безжалостнаго противника, ты долженъ принять на себя священную обязанность изв?стить обо всемъ моего отца: скажи, что я палъ на пол? чести, и вручи ему отъ меня мое посл?днее письмо.
Но и эта краснор?чивая выходка не им?ла вождел?ннаго усп?ха: поэтъ, приведенный въ трогательное умиленіе, изъявилъ готовность составить обо всемъ подробн?йшій рапортъ, и лично вручить печальное письмо отцу убитаго друга.
— Но если я паду, — продолжалъ м-ръ Винкель, — или если докторъ Слеммеръ падетъ отъ моихъ рукъ, ты неизб?жно въ томъ и другомъ случа? самъ будешь зам?шанъ въ это д?ло, какъ свид?тель преступленія, и можешь подвергнуться большимъ непріятностямъ. Объ этомъ я не могу подумать безъ содроганія.
При этомъ маневр? м-ръ Снодграсъ задрожалъ и побл?дн?лъ, но, руководимый чувствомъ безкорыстной дружбы, скоро оправился отъ своего волненія и отв?чалъ твердымъ голосомъ:
— Что д?лать! Непріятности не легко перенести, но для друга я готовъ въ огонь и воду.
М-ръ Винкель внутренно посылалъ къ чорту эту безкорыстную дружбу, и отчаяніе сильно овлад?ло его душой, когда они продолжали такимъ образомъ гулять по улицамъ города. Онъ ухватился за посл?днее средство:
— Снодграсъ! — вскричалъ онъ вдругъ, останавливаясь среди дороги и съ жаромъ ухватясь за руку своего пріятеля, — ты ужъ, пожалуйста, не компрометируй меня въ этомъ д?л?, не изв?щай объ этомъ полицію, не обращайся къ м?стнымъ властямъ съ просьбой посадить подъ арестъ меня и м-ра Слеммера, доктора девяносто седьмого полка, который живетъ теперь въ Четемскихъ казармахъ, недалеко отъ кр?постного вала. Другой бы на твоемъ м?ст? принялъ вс? возможныя м?ры для предотвращенія этой дуэли, мой другъ.
— Ни за что въ св?т?! — воскликнулъ м-ръ Снодграсъ съ величайшимъ энтузіазмомъ.
Прощай, посл?дняя надежда! Благодаря услужливости своего друга, м-ръ Винкель принужденъ сд?латься одушевленной мишенью для смертоноснаго выстр?ла какого-то злод?я, котораго онъ не видалъ и въ глаза! Холодный потъ заструился по его лбу.
Покончивъ такимъ образомъ эти предварительныя объясненія, друзья наши купили пистолеты съ достаточнымъ количествомъ пороха и пуль и посп?шили воротиться въ гостиницу 'Золотого Быка'. Все остальное время м-ръ Винкель горевалъ о своей судьб?, между т?мъ какъ пріятель его усердно занимался приведеніемъ въ исправное состояніе смертоносныхъ орудій.
Наступилъ вечеръ, холодный и туманный. Не дожидаясь сумерекъ, пикквикисты посп?шили отправиться на поле чести. М-ръ Винкель, для изб?жанія постороннихъ наблюденій, завернулся въ огромную шинель; м-ръ Снодграсъ тащилъ подъ своими полами смертоносныя орудія.
— Все ли ты взялъ? — спросилъ м-ръ Винкель взволнованнымъ тономъ.
— Все, кажется, — отв?чалъ м-ръ Снодграсъ, — я принялъ м?ры, чтобъ можно было сд?лать н?сколько зарядовъ, на случай промаха или ос?чки. Въ этомъ ящик? четверть фунта пороха; пули завернуты въ двухъ нумерахъ зд?шней газеты.
Такое выраженіе дружескаго чувства заслуживало, конечно, самой высшей благодарности; но м-ръ
