Зд?сь кухарка принялась плакать, и судомойка, вступясь за нее, сказала: — 'какъ не стыдно вамъ, сударыня!' За что, какъ и сл?дуетъ, об?щались судомойку прогнать со двора.
— Слышите вы, кухарка? — сказала д?вственная лэди, сердито топая ногой.
— Какъ вы см?ете ослушаться начальницы? — вскричали три гувернантки.
— Какая она безстыдница, эта безсов?стная кухарка! — заголосили тридцать шесть пансіонерокъ.
Подстрекаемая такими энергическими побужденіями, кухарка, вооруженная св?чою, сд?лала два шага впередъ и немедленно объявила, что въ саду н?тъ никого и что шумъ, в?роятно, произошелъ отъ в?тра. Мало-по-малу дверь снова начала затворяться, какъ вдругъ одна изъ воспитанницъ, случайно бросившая взглядъ черезъ дверныя петли, испустила пронзительный визгъ и снова переполошила весь домъ.
— Что это сд?лалось съ миссъ Смитерсъ? — сказала содержательница пансіона, когда упомянутая миссъ Смитерсъ продолжала корчиться въ истерическихъ припадкахъ.
— Боже мой, что съ вами, миссъ Смитерсъ? — заголосили тридцать пять молодыхъ д?вицъ.
— Охъ!.. мужчина… мужчина тамъ… за дверью! — визжала миссъ Смитерсъ.
Услышавъ эту поразительную в?сть, содержательница пансіона въ ту же минуту удалилась въ свою спальню, заперлась двойнымъ ключомъ и съ превеликимъ комфортомъ упала въ обморокъ на своей постели. Пансіонерки, гувернантки и служанки попадали на л?стничныхъ ступеняхъ другъ на друга, и никогда св?тъ не производилъ такого обилія визговъ, криковъ, обмороковъ, возни и толкотни.
Забывая собственную опасность, м-ръ Пикквикъ храбро выступилъ изъ своей засады и, остановившись въ дверяхъ, произнесъ громогласно:
— Милостивыя государыни!.. Милыя мои!
— Ахъ! ахъ! Онъ называетъ насъ милыми! — вскрикнула старшая гувернантка, знаменитая своимъ необыкновеннымъ безобразіемъ. — Ахъ, злод?й!
— Милостивыя государыни, — прорев?лъ еще разъ м-ръ Пиквикъ, доведенный до отчаянія опасностью своего положенія. — Выслушайте меня. Я не воръ. Я пришелъ собственно къ вашей начальниц?.
— Ахъ, злод?й, злод?й! — закричала другая гувернантка. — Онъ пришелъ къ миссъ Томкинсъ!
Посл?довалъ общій визгъ, оглушительный и страшный для непривычнаго уха.
— Бейте тревогу, звоните въ колоколъ! — возопили дв?надцать голосовъ.
— Погодите, умоляю васъ, — говорилъ несчастный м-ръ Пикквикъ. — Милостивыя государыни, посмотрите на меня, вглядитесь пристально въ мое лицо. Похожъ ли я на вора? Милостивыя государыни, вы можете меня связать, если угодно, скрутить руки и ноги и запереть меня въ темный чуланъ. Только напередъ, умоляю, выслушайте меня.
— Какъ вы попали въ нашъ садъ? — пролепетала горничная, начинавшая приходить въ себя.
— Позовите начальницу этого заведенія, и я объясню ей все, клянусь честью, все объясню, — сказалъ м-ръ Пикквикъ, надрывая свою грудь до посл?дней степени силы. — Но успокойтесь напередъ, позовите свою начальницу, и вы услышите все… все!
Была ли причиною кроткая наружность м-ра Пикквика, его н?жное и ласковое обращеніе, или вм?шалось сюда непреодолимое, врожденное женскимъ душамъ любопытство услышать какую-нибудь тайну, только нашлись въ этомъ обществ? четыре разсудительныя особы, устоявшія противъ истерическихъ припадковъ. Желая вполн? удостов?риться въ искренности смиреннаго джентльмена, он? предложили ему родъ домашняго ареста, и м-ръ Пикквикъ согласился по доброй вол? отправиться въ темный чуланъ, гд? хранились д?тскія шляпки и сумки съ сухарями. Р?шено, что изъ этого уб?жища будутъ производиться переговоры запертаго мужчины съ начальницею пансіона. Это успокоило вс?хъ другихъ д?вицъ и даже самую миссъ Томкинсъ, которая, наконецъ, усп?ла очнуться отъ обморока въ своей спальн?. Когда миссъ Томкинсъ сошла внизъ, конференція открылась такимъ образомъ:
— Что вы д?лали въ моемъ саду, дерзкій мужчина? — спросила миссъ Томкинсъ слабымъ голосомъ.
— Я пришелъ предупредить васъ, милостивая государыня, — отв?чалъ м-ръ Пикквикъ изъ чулана, — что одна изъ вашихъ молодыхъ пансіонерокъ собиралась б?жать въ эту ночь.
— Б?жать! — воскликнули въ одинъ голосъ миссъ Томкинсъ, три гувернантки, тридцать шесть пансіонерокъ и пять служанокъ. — Кто? Съ к?мъ?
— Съ вашимъ другомъ, м-ромъ Фицъ-Маршаломъ.
— M_о_и_м_ъ другомъ! Я не знаю никакого Фицъ-Маршала.
— Ну, такъ, стало быть, онъ изв?стенъ вамъ подъ собственнымъ именемъ Джингля.
— Я не знаю никакого Джингля.
— Въ такомъ случа?, меня обманули нагло и безстыдно, — сказалъ м-ръ Пикквикъ. — Я сд?лался жертвою глупаго и гнуснаго заговора. Пошлите, милостивая государыня, въ гостиницу 'В?стникъ', если вы не в?рите моимъ словамъ. Умоляю васъ, сударыня, благоволите послать въ гостиницу за слугой м-ра Пикквика, президента Пикквикскаго клуба.
— Долженъ быть почтенный джентльменъ, — сказала миссъ Томкипсъ гувернантк?, занимавшейся въ ея пансіон? преподаваніемъ ари?метики и каллиграфіи. — Онъ держитъ слугу.
— Гораздо в?роятн?е, миссъ Томкинсъ, что слуга держитъ его въ своихъ рукахъ, — отв?чала ари?метическая гувернантка. — Онъ сумасшедшій, миссъ Томкинсъ, это ясно.
— Ваша правда, миссъ Гуиннъ, — отв?чала миссъ Томкинсъ, — онъ сумасшедшій. Пусть дв? служанки отправятся въ гостиницу 'В?стникъ', a другія останутся съ нами. Надобно принять м?ры на случай, если вздумается ему разбивать дверь.
Такимъ образомъ, дв? служанки поб?жали въ гостиницу за м-ромъ Самуэлемъ; три другія окружили миссъ Томкиисъ, приготовившись на всякій случай къ мужественной защит?. М-ръ Пикквикъ съ философскимъ равнодушіемъ с?лъ на сундукъ и погрузился мыслью въ суету мірскую.
Черезъ полтора часа служанки воротились. Радостно забилось сердце м-ра Пикквика, когда онъ услышалъ голосъ своего в?рнаго слуги; но вм?ст? съ нимъ пришли еще какіе-то другіе джентльмены, кто именно — м-ръ Пикквикъ не могъ сообразить, хотя голосъ ихъ казался ему знакомымъ.
Посл?довало краткое сов?щаніе съ содержательницею пансіона, и всл?дъ зат?мъ отворили дверь. М-ръ Пикквикъ вышелъ изъ чулана и, окруженный вс?ми обитательницами Вестгета, увид?лъ передъ своими глазами м-ра Уэллера, старика Уардля и нареченнаго зятя его, м-ра Трунделя.
— Любезный другъ, — вскричалъ м-ръ Пикквикъ, бросаясь въ объятія старика Уардля, — любезный другъ, объясните, ради Бога, этой дам? несчастное положеніе, въ которое меня поставилъ злонам?ренный мошенникъ. В?роятно, вы слышали всю исторію отъ моего слуги; объясните имъ, по крайней м?р?, что я не воръ и не сумасшедшій.
— Я уже объяснилъ имъ, любезный другъ, все объяснилъ, — отв?чалъ м-ръ Уардль, пожимая руку своего друга. М-ръ Трундель между т?мъ энергически пожималъ л?вую руку ученаго мужа.
— И кто говоритъ, что господинъ мой, джентльменъ изъ столицы, — перебилъ м-ръ Уэллеръ, — есть воръ, дуракъ или сумасшедшій челов?къ, тотъ утверждаетъ гиль, околесную несетъ, городитъ вздоръ! И если въ дом?, зд?сь или въ саду найдутся такіе олухи или болваны, что взводятъ небылицы на учен?йшаго джентльмена, — будь они семи пядей во лбу, я готовъ расправиться съ ними по-свойски, въ этой самой комнат?, на этомъ самомъ м?ст?, если только вы, прекрасныя сударыни, потрудитесь убраться подобру поздорову въ свои спальни.
Закончивъ эту импровизованную р?чь, м-ръ Уэллеръ хлопнулъ сжатымъ кулакомъ по своей ладони и бросилъ дружескій взглядъ на миссъ Томкинсъ, пораженную неописаннымъ ужасомъ при одномъ предположеніи дерзкаго слуги, что въ ея 'вестгетскомь заведеніи для благородныхъ д?вицъ' могутъ быть посторонніе мужчины, къ тому же олухи или болваны, какъ энергически выразился м-ръ Уэллеръ.
Такъ какъ въ особенныхъ объясненіяхъ со стороны м-ра Пикквика не оказалось ни мал?йшей надобности, то скоро ночная конференція въ 'пансіон? благородныхъ д?вицъ' была приведена къ вождел?нному концу. Друзья отправились домой. М-ръ Пикквикъ хранилъ глубокое молчаніе во всю дорогу и даже не сообщилъ никакого остроумнаго зам?чанія въ гостиниц? 'В?стникъ', когда сид?лъ онъ въ своемъ нумер? передъ пылающимъ каминомъ съ чашкой горячаго чаю. Ученый мужъ былъ, повидимому, отуманенъ и погруженъ въ глубокое раздумье. Разъ только, обративъ пытливый взоръ на м-ра Уардля, онъ
