сзади, тормошили его волосы и били по спин?, однакожъ Марія Лоббсъ никогда не подходила къ нему близко. Однажды случилось даже, — въ этомъ Натаніэль Пипкинъ готовъ былъ присягнуть, — случилось, что въ комнат? раздался довольно звучный поц?луй, и не было ни мал?йшаго сомн?нія, что это дерзкій братецъ ц?ловалъ свою кузину. Все это было странно, очень странно, и Богъ в?даетъ, что бы сд?лалъ Натаніэль Пипкинъ, еслибъ вдругъ мысли его не были обращены на другіе странные предметы.
'Обстоятельствомъ, обратившимъ его мысли на другіе странные предметы, былъ громкій стукъ въ уличную дверь и зат?мъ — печальная ув?ренность въ томъ, что стукъ этотъ производился сильною рукою самого старика Лоббса, который, совс?мъ некстати и совершенно неожиданно, вздумалъ теперь воротиться домой, къ общему горю вс?хъ лицъ, игравшихъ въ жмурки. Старикъ Лоббсъ стучалъ безъ пощады, какъ какой-нибудь гробовщикъ, и б?сновался безъ всякаго милосердія, какъ голодный тигръ. Лишь только костлявый подмастерье съ тонкими ногами сообщилъ эту горестную в?сть, р?звыя д?вушки мгновенно бросились въ спальню Маріи Лоббсъ, a двоюродный братецъ и Натаніэль Пипкинъ, за недостаткомъ лучшаго уб?жища, запрятались въ два шкафа, стоявшіе въ парадной гостиной. Зат?мъ Марія Лоббсъ и назойливая Кэтъ, затворивъ шкафы, посп?шили привести комнату въ ея обыкновенный порядокъ и потомъ уже отворили уличную дверь старику Лоббсу, который между т?мъ съ минуты на минуту стучалъ все сильн?е и сильн?е.
Старикъ Лоббсъ былъ, къ несчастью, очень голоденъ и, сл?довательно, демонски сердитъ. Натаніэль Пипкинъ слышалъ ясно, какъ онъ ворчалъ и кричалъ на костляваго подмастерью съ тонкими ногами, когда тотъ суетливо б?галъ взадъ и впередъ и метался во вс? стороны, исполняя приказанія грознаго хозяина. Но б?шенство Лоббса не им?ло, повидимому, никакой опред?ленной ц?ли: ему просто надо было выгрузить куда-нибудь и на что-нибудь накопившуюся желчь. Накрыли, наконецъ, на столъ, подали разогр?тый ужинъ, поставили бутылку вина, и старикъ Лоббсъ мало-по-малу совс?мъ угомонился. Посл? ужина онъ поц?ловалъ свою дочку и потребовалъ трубку.
'Нужно теперь зам?тить, что кол?на м-ра Пипкина были устроены природой совершенно правильнымъ образомъ въ приличномъ разстояніи одно отъ другого; но какъ скоро онъ услышалъ, что старый Лоббсъ потребовалъ свою трубку, кол?ни его подогнулись, задрожали, затряслись и, что всего хуже, начали колотить одно о другое, какъ будто собираясь уничтожить другъ друга. Въ томъ самомъ шкафу, гд? онъ стоялъ, на одномъ изъ жел?зныхъ крючковъ вис?ла п?нковая трубка въ серебряной оправ?, та самая трубка, которую уже пять л?тъ сряду, вечеромъ и утромъ, онъ вид?лъ въ широкой пасти старика. Молодыя д?вушки поб?жали за трубкой внизъ, поб?жали за трубкой наверхъ, отыскивая трубку повсюду и тщательно изб?гая того м?ста, гд?, какъ он? знали, трубка была на самомъ д?л?. Старикъ Лоббсъ б?сновался и кричалъ. Наконецъ, онъ самъ принялся искать трубку, и демонъ надоумилъ его прямо подойти къ шкафу. Нечего и говорить, что маленькій челов?къ, какъ м-ръ Пипкинъ, не могъ никакимъ способомъ придержать дверь изнутри, когда дюжій и широкоплечій старичина, м-ръ Лоббсъ, началъ отворять ее снаружи. Съ одного размаха растворились об? половинки двери, и передъ глазами старика очутился лицомъ къ лицу никто другой, какъ самъ м-ръ Пкпкинъ, трепетный и дрожащій съ головы до пятокъ. Великій Боже! Что за дикій огонь сверкнулъ въ глазахъ старика Лоббса, когда онъ выволокъ за шиворотъ б?днаго Натаніэля и поставилъ его передъ собой!
'— Какого чорта вы тутъ д?лаете? — закричалъ старикъ Лоббсъ страшн?йшимъ голосомъ.
'И такъ-какъ Натаніэль Пипкинъ не могъ произнести никакого отв?та, старикъ Лоббсъ принялся раскачивать его взадъ и впередъ минуты дв? или три, в?роятно, для того, чтобъ привести въ порядокъ его мысли.
'— За какимъ чортомъ вы вл?зли сюда? — рев?лъ старикъ Лоббсъ, — ужъ не вздумали ли вы ухаживать за моею дочкой? — Не къ ней ли вы пришли?
'Вопросъ этого рода могъ быть предложенъ только ради шутки, потому что старикъ Лоббсъ никакъ не воображалъ, что школьный учитель осм?лится забрать себ? въ голову такую безразсудную мысль. Поэтому негодованіе его приняло страшный и отчаянный характеръ, когда б?днякъ пролепеталъ:
'— Виноватъ, м-ръ Лоббсъ, вы угадали. Я точно пришелъ къ вашей прелестной дочк?. Я люблю ее, м-ръ Лоббсъ.
'— Какъ?… какъ?… — загорланилъ старикъ Лоббсъ, задыхаясь отъ припадка неистовой злобы, — и вы осм?ливаетесь говорить мн? это въ глаза, пустозвонный болванъ? Да я задушу… я… я…
'Какъ знать? Быть можетъ, старикъ Лоббсъ, проникнутый дикой злобой, въ самомъ д?л? привелъ бы въ исполненіе эту страшную угрозу, еслибъ, къ счастью, онъ не былъ остановленъ другимъ загадочнымъ явленіемъ, котораго онъ тоже совершенно не ожидалъ. Двоюродный братецъ, выступая изъ другого шкафа, подошелъ твердымъ шагомъ къ старику и сказалъ:
'— Остановитесь, сэръ. Молодой челов?къ, руководимый благородными и великодушными чувствами, принялъ на себя чужую вину, въ которой я откровенно готовъ признаться передъ вами. Я люблю вашу дочь, сэръ, и нарочно пришелъ сюда, чтобъ вид?ться съ нею.
' Старикъ Лоббсъ, широко открылъ глаза; но едва ли не шире вытаращилъ свои глаза м-ръ Натаніэль Пипкинъ.
'— Такъ это ты?! — воскликнулъ Лоббсь, получившій, наконецъ, способность говорить.
'— Я, — отв?чалъ молодой челов?къ.
'— Да в?дь я же запретилъ теб? ходить въ мой домъ, давно запретилъ.
'— Точно такъ, иначе — можете быть ув?рены — никакой бы нужды не было мн? приходить тайкомъ къ миссъ Маріи Лоббсъ, которую я обожаю.
'Съ прискорбіемъ должны мы сказать о старик? Лоббс?, что онъ уже протянулъ свою руку на пораженіе влюбленнаго кузена; но, къ счастью, въ эту минуту явилась на выручку прекрасная Марія Лоббсъ. Заливаясь горькими слезами, она удержала раздраженнаго отца и бросилась къ нему на шею.
'— Не останавливайте его, миссъ Марія, — сказалъ молодой челов?къ. — Пусть онъ поразитъ меня, если хочетъ: моя рука ни за какія блага въ мір?, не подымется на с?дую голову вашего отца.
'При этомъ кроткомъ упрек? старикъ отступилъ на н?сколько шаговъ, понурилъ голову и нечаянно встр?тился съ глазами своей дочери. Я уже намекалъ одинъ или два раза, что это были св?тленькіе глазки, и вліяніе ихъ оказалось весьма сильнымъ даже теперь, когда они наполнились слезами. Изб?гая краснор?чивой мольбы этихъ глазокъ, старикъ Лоббсъ отворотилъ свою голову; но тутъ же, какъ нарочно, наткнулся своимъ взоромъ на лицо лукавой Кэтъ, которая въ одно и то же время боялась за своего брата и см?ялась надъ б?днымъ школяромъ, представляя изъ своей фигуры чудное олицетвореніе хитрой сирены, способной опутывать съ одинаковымъ искусствомъ стариковъ и молодыхъ людей. Сд?лавъ ласковую гримасу, она взяла руку старика и прошептала ему на ухо какую-то загадочную тайну. Какъ бы то ни было, старикъ Лоббсъ улыбнулся и тутъ же пришелъ въ такое трогательное умиленіе, что крупная слеза покатилась по его щек?.
'Минутъ черезъ пять д?вицы вышли изъ спальни своей подруги, перемигиваясь между собой и д?лая чрезвычайно скромныя ужимки. Мало-по-малу вс? развеселились, и спокойствіе возстановилось. Старикъ Лоббсъ набилъ, наконецъ, свою п?нковую трубку и выкурилъ ее съ такимъ душевнымъ наслажденіемъ, какого не испытывалъ л?тъ двадцать сряду.
'Натаніэль Пинкинъ, какъ мужъ благоразумный и ученый, мигомъ понялъ и сообразилъ, что смертный не устоитъ противъ судьбы. На этомъ основаніи онъ скоро подружился съ отцомъ счастливой красавицы, a тотъ еще скор?е выучилъ его курить п?нковую трубку. Много л?тъ спустя, часто сиживали они вм?ст? въ садовой бес?дк?: пили и курили, и говорили дружелюбно. Исц?ленный отъ н?жной страсти, м-ръ Пипкинъ присутствовалъ въ качеств? свид?теля при бракосочетаніи Маріи Лоббсъ съ ея двоюроднымъ братцемъ, какъ это значится въ метрической книг? приходской церкви. Изъ другихъ документовъ почерпнули мы изв?стіе, что въ ту самую ночь, когда праздновалась свадьба, Натаніэль Пипкинъ былъ посаженъ подъ арестъ за буйство, произведенное на улиц? въ пьяномъ вид? вм?ст? съ тонконогимъ подмастерьемъ старика Лоббса'.
Глава XVIII. Объясняющая вкратц? два пункта: во-первыхъ, могущество истерическихъ припадковъ и, во-вторыхъ, силу обстоятельствъ
