– Элизабет, мне нужно так много сказать тебе. Не знаю, с чего начать, это слишком невероятная история.
Может, он собирался сказать, что разводится, подумала она. Он подошел к окну и снова вернулся к ней.
– Я не совсем точно выразился, – сказал он, его черные глаза словно просили ее о чем‑то. – Мне следовало сказать, что я не ее муж.
– Что? – прошептала она.
– Я не Ив де Лаваль, – хрипло проговорил он.
Она побледнела. Гнев словно клубами дыма окутал ее мозг, лишая способности нормально мыслить.
– Не пытайся… Боже мой! Ты же не думаешь, что я поверю… Я не хочу тебя слушать! – вырывались у нее бессвязные фразы.
Он быстро опустился на колени рядом с ней. Она отшатнулась, когда он протянул к ней руку, и он, нахмурившись, опустил ее.
– Успокойся, любовь моя, – сказал он.
– Не смей так называть меня! – выкрикнула она.
– Ты знаешь… – начал он, но она перебила его, повысив голос:
– Я знаю лишь то, что ты пытаешься свести меня с ума! Все эти намеки, случайно брошенные замечания – все это бред. Я не позволю тебе испортить мне жизнь, сделав меня такой же безумной, как ты сам! – Она приложила ладони к лицу, пальцы ее дрожали. – Уходи, я не желаю больше слушать тебя.
Он заставил ее опустить руки, она пыталась вырваться, но он был сильнее. Не отводя глаз от ее лица, он спокойно произнес:
– Но ты ведь знала с самого начала, не так ли? С того самого вечера, когда приехала.
Ее сердце на мгновенье остановилось, а потом бешено заколотилось в груди.
– Нет, – прошептала она, уставясь в бездонную черноту его глаз. – Он мертв, мертв… ты не Дэмиан, ты Ив де Лаваль.
Глава 10
– Ты знаешь, что я Дэмиан, – сказал он хрипло. – Ты ведь сразу это поняла? Ты бросилась ко мне в объятия и произнесла мое имя – я не знал, кто ты, не мог разглядеть тебя в темноте, но ты назвала меня Дэмианом. От потрясения я чуть не лишился рассудка.
– Я была расстроена и не понимала, что делала!
– Ты все понимала, – сказал он. – Одному Богу известно как – наверное, это женская интуиция, я никогда больше не буду смеяться над этим. – На секунду его лицо смягчилось от улыбки, но Элизабет не улыбнулась в ответ. Его, может быть, это и веселило, но ей было не до смеха.
– Шанталь тоже участвует в этом розыгрыше? – бросила она язвительно. – Вы вдвоем придумали этот план? Здорово, наверное, посмеялись! – Она надеялась, что ее желчный тон заставит его понять, в какой ярости она была, и она преуспела в этом.
Его лицо потемнело, он схватил ее за плечи и, не давая ей вырваться, заключил в свои объятия. Она была не в силах выносить его поцелуи. Каждый раз, когда это происходило, все начиналось с яростного сопротивления, а кончалось тем, что она жарко отвечала на его ласки, а после умирала от стыда, вспоминая об этом. Она откинула голову назад, отворачиваясь и с трепетом ожидая, что он поцелует ее. Она могла, конечно, закричать – и тогда бы Макс ворвался как разъяренный бык. Но она не хотела сцен – это было и неловко и опасно. Ив де Лаваль был способен на все, и она не могла предугадать его следующий шаг; а потом, как она будет смотреть в глаза Максу и тетушке Флер, если они узнают о случившемся?
Его руки скользнули по ее спине и мягко прижали к себе, но он не пытался целовать ее. Она чувствовала, что он смотрит на нее, ей стало не по себе от этого пристального, пугающего взгляда. Она чувствовала, как постепенно в ней начинает подниматься волна желания от его близости. Она презирала себя за это, но ничего не могла с собой поделать. У нее перехватило дыхание, губы пересохли, на лбу выступили капельки пота.
– Кто я? – прошептал он, и она вздрогнула.
Она не станет отвечать ему, она не смогла бы этого сделать, даже если б захотела, – все ее силы ушли на то, чтобы справиться с охватившими ее чувствами. Ее рассудок нашептывал ей снова и снова: «Берегись!», но тело больше не подчинялось рассудку; в ней разливалась горячая сладостная волна счастья, ей хотелось закрыть глаза и подставить ему свои губы. У нее закружилась голова, ее руки импульсивно метнулись к нему, вцепившись в его рубашку. Он смотрел на нее, ни на секунду не отводя гипнотизирующего взгляда. Она утонула в бездонной глубине его черных глаз, и он склонил голову к ее трепещущим, ждущим поцелуя губам. Обхватив его шею руками, она безвольно приникла к нему. Казалось, больше не имело значения, кто он и почему обнимает ее, она забыла про все на свете, сейчас для нее не было ничего важнее счастья, испытываемого от его объятий.
– Кто я? – снова прошептал он, и она беззвучно проговорила его имя.
– Скажи вслух, – тихо попросил он.
– Дэмиан… – выдохнула она. Ее глаза широко распахнулись, и, побелев, она оттолкнула его, неистово тряся головой. – Нет! Ты снова провел меня, ты снова пытаешься это сделать – свести меня с ума, но я не доставлю тебе такой радости, у тебя ничего не выйдет! Это была всего лишь минутная слабость, я не думала, что говорила!
– Сядь, – сказал он, с силой усаживая ее в кресло. Он пододвинул другое кресло и сел рядом с ней. – Я должен был удостовериться прежде, чем говорить с тобой, и перестань так смотреть на меня, Лиз. С головой у меня все в порядке, да и у тебя тоже. Это не было озарением, истина складывалась из разрозненных кусочков, как головоломка. Сначала я подумал, что это безумие; я решил, что у меня что‑то вроде нервного срыва, но теперь сомнения отпали. Я действительно Дэмиан Хейс.
– Нет! – выкрикнула она. – Прекрати повторять это. Неужели ты думаешь, что никто бы не догадался об этом? У него было совсем другое лицо – посмотри на себя в зеркало!
– Ты думаешь, я не смотрел?
– И ты увидел там Ива де Лаваля!
– Да, я видел его лицо, и это меня полностью дезориентировало. Ты себе представить не можешь, каково это – смотреть в зеркало и видеть там лицо другого человека.
Она сочувственно поглядела на него, она видела, какими усталыми и ввалившимися были его глаза; яркий свет, падающий на его кожу, высветил морщинки, которых она раньше никогда не замечала. Его лицо всегда казалось ей гладким, словно маска.
– Вы больны, – мягко проговорила она. – Вы были в ужасном состоянии после той катастрофы – все эти операции, месяцы в госпиталях, боль – это все объяснимо, Ив.
– Не Ив, – проговорил он хриплым голосом, – а Дэмиан. Я – Дэмиан.
– Вы чувствовали себя виноватым, потому что вы выжили, а он нет, это давило на ваше сознание, – продолжала она тихо, стараясь успокоить его.
– Посмотри, – сказал он и вытянул перед ней свои руки с длинными сильными пальцами.
