что ещё как минимум две недели он пробудете реанимации. Его состояние остаётся тяжёлым. К нему никого не пускают. Только маме разрешили зайти на минуту. Врачи считают, что организм отца очень ослаблен и ему нельзя волноваться. И то, что он пришёл в сознание, просто чудо при таком ранении.
Неожиданно зазвонил телефон. На ходу смывая с губ пасту, Рита выбежала в прихожую и подняла трубку. Матери дома уже не было. Она рано уезжала на работу. Сейчас на неё легли обязанности по руководству газетой. Кроме того, после обеда мама ездила в больницу.
— Алло, я слушаю.
— Это Рита Маковская? — услышала девушка грубоватый мужской голос.
— Да, а кто говорит? — испуганно спросила Рита.
— Виктор Сомов. Помните?
— Очень рада, что вы мне позвонили, — облегчённо проговорила Рита.
— Я слышал, что какой-то негодяй испортил вашу картину, кажется, «Плачущего ангела», — скороговоркой сказал Сомов.
— Да. Кто-то из посетителей плеснул химикат. Не знаю даже, почему?
— Вандализм какой-то. Может, из зависти?
— Не знаю. Как вы нашли мой телефон?
— Очень просто. Позвонил в справочную.
— Понятно.
— Я хочу сегодня в любое удобное время пригласить нас в гости, показать свою домашнюю коллекцию. Думаю, вам будет интересно.
— Хорошо. Спасибо. В три часа вас устроит?
— Сегодня у меня весь день свободен. Значит, договорились? Визитку с домашним адресом я вам дал. Так что найти меня будет нетрудно. Я живу в центре города. В три часа я буду.
Рита доложила трубку. «Наверное, хочет меня поддержать и успокоить. Бедная девушка так старалась, а какой-то негодяй испортил картину. Умудренный опытам художник поддержит юное дарование. Как трогательно», — думала Рита, надевая джинсы и чёрный вязаный свитер.
«У Игоря тренировка закончится сегодня в пять. Нужно позвонить ему и предупредить, что я немного могу опоздать. Подождёт и «Ночной фее». Кажется, это недалеко от дома Сомова. Такую возможность упускать нельзя, — по-деловому решила Рита. — Побывать дома у такого художника! Поговорить с ним — это уже много. К тому же он сам приглашает в гости. Не было бы счастья, да несчастье помогло».
На столе девушка нашла приготовленный матерью завтрак, салат из свежих овощей и творог с изюмом.
Все уроки Рита рисовала карандашом в альбоме, повернувшись к окну. Лера, с которой Рита сидела за одной партой, не мешала. Лишь изредка заглядывала в альбом. Учителя сменяли друг друга, рассказывали то о физических явлениях, то о химических реакциях или о том, что хотел сказать тот или иной писатель. Рите казалось, что идет один затянувшийся на несколько часов урок. Будто какая-то рассеянная техничка забыла о звонках.
— Да ничего он не хотел сказать, — услышав фразу о писателе, произнесла Рита, отложив альбом в сторону, — писал себе просто потому, что нравилось, и часто не знал, чем всё закончится.
— Тише, Рита, — сказала Лера, повернув к ней вполоборота. — Учительница услышит.
— Какой это урок?
— Последний, шестой.
— Надо же! Какая радость, — поправляя рукой волосы, сказала Рита.
Лера улыбнулась:
— Мне тоже надоело. Ксения Павловна сегодня говорит одно и то же, как заезженная пластинка.
— Попадание в десятку. Действительно, как заезженная пластинка.
— Что сегодня будешь делать после уроков? — спросила Лера.
— Хотела утром тебе сказать, но забыла. Мне сегодня перед школой позвонил Сомов и пригласил в три часа в гости.
— Сомов? Кажется, это художник?
— Сразу видно, что ты «не вращаешься в обойме». Художник. И ещё какой! Его картины выставлялись в Германии, Польше.
— Ого! Тебе везет. Общаться с такими людьми…
— Я была раньше у некоторых наших художников в гостях. Понимаешь, в их жилищах какой-то особый шик. Старая, антикварная мебель, которую они сами же отреставрировали. На стенах картины. Всякие вещицы. Всё это создаёт какую-то необычную атмосферу. И уж, по крайней мере, среди таких вещей чувствуешь себя куда более уютно, чем в самой современной квартире с евроремонтом.
— Ты так описала, хоть сейчас беги к этому Сомову.
— А что? Это идея. Поищем вдвоём.
— Да нет, что ты. Пригласили тебя. Неудобно.
— Ничего неудобного нет. Пришли две девушки. Это мне было как-то неловко. Он живёт один.
— А что, он не был женат?
— Этого я не знаю. Как-то один художник в разговоре сказал мне: «Сомов живёт один». Живёт, так живет.
— Тогда пойдем вдвоём. Решено, — согласилась Лера.
— Вот и отлично.
— Твоё нежелание передалось и мне, — шепнула Лера.
— Не бери с меня пример. Тебе нужно поступать в лингвистический университет. Там знаешь какие конкурсы… Особенно на факультет переводчиков. Так что слушай внимательнее.
— Не хочу. Да и осталось, — Лера взглянула на часы, — пять-шесть минут до конца урока.
— Потихоньку можно собираться.
— Вчера прочитала в журнале, что шведские учителя обратились к родителям с настоятельной просьбой не давать в школу своим детям мобильных телефонов.
— Что мешают мелодичные звоночки? — спросила Рита.
— И это, наверное, тоже. Но самое главное то, что шведские ученики используют мобильные телефоны для подсказок, особенно во время контрольных работ.
— О! Это идея! Когда папа выздоровеет, я закажу ему пару мобильников. И тогда мы с тобой не пропадем. Особенно я. Представляешь, стою я у доски и ни и ни черта не знаю. И тут достаю спасительный телефончик…
— А я дикторским голосом говорю: «С вами разговаривает автоответчик». Или: «На Бога надейся, а сам не плошай».
— Да, — протянула, улыбаясь, Рита, — новые технологии нам не подходят. Мы же не в Швеции. Да и потом: представляешь, весь класс с мобильниками. Какая тут учёба. Одни пересуды да сплетни. Обсуждение мальчиков.
— Шпионаж.
— И ещё какой! Не класс, а ФСБ.
После звонка девушки быстро собрались и, выйдя на проспект, пошли в нужном направлении. Художник жил недалеко от «Ночной феи», напротив ЦУМа. Поднявшись на второй этаж, Рита позвонила. Спустя несколько секунд дверь открыл Сомов.
— Здравствуйте. Я не одна, с подругой, — в её голосе чувствовалась неловкость.
— Здравствуйте, Сомов посмотрел на Леру. — Проходите, — сказал он, пропуская девушек вперёд.
Подруги прошли в широкий коридор. На стенах справа и слева висели картины. Паркетный, лакированный пол отражал их, тем самым увеличивая пространство.
— Ого, сколько! — оглядываясь, произнесла Рита.
— Приходится максимально использовать трехкомнатную городскую квартиру, — сказал Сомов по- хозяйски. — Да вы раздевайтесь.
Он указал рукой на стоявшую справа от двери оригинальную вешалку, сделанную из красного дерева. Подруги сняли пальто, обувь и надели предложенные Сомовым мягкие тапочки.
