бестолковости?
Он вздохнул. Сделал шаг назад.
«За борт выкинуть? А ведь может – право капитана. Лоэ решил, что я безопасен, – это, конечно здорово… А что ему Лоэ?» – отрешённо подумал Эрван.
В памяти всплыл прощальный совет доктора: «Не думай, не вспоминай, не жалуйся».
Он улыбнулся: не вспоминать пока не очень получалось.
«Ну и ладно. Будь что будет!» – Он тряхнул головой и решительно открыл дверь.
– Прошу.
Эрван осторожно вошёл. Стараясь не выдать любопытства, огляделся украдкой: впервые ему довелось оказаться в каюте капитана.
Первым в глаза бросился стол: лакированный, обильно украшенный потемневшей от времени позолотой, уверенно стоящий на массивных ножках в виде грифонов, он занимал добрую четверть помещения. Такой был бы на своём месте где-нибудь в конторе стряпчего, мечтающего произвести впечатление на клиентов, или купца с пухлым кошельком – но никак не на скромном китобойце. На фоне его помпезного, хоть и чуть обветшалого великолепия терялись и парусиновый гамак на железных крючьях, и рундук из некрашеной сосны – точно такой, как у любого матроса на судне.
На дальней стене светлыми пятнами выделялись две гравюры: на одной гигантская рыба пожирала неведомый корабль. Эрван вздрогнул: несмотря на условность стилизации, он без труда опознал Стража. Вторая картина изображала недостроенную башню высотой до небес: вершина терялась в плотных облаках, и оттого башня походила на усечённый конус. Приглядевшись, Эрван заметил множество крохотных людей у подножия. Стоило посмотреть чуть дольше – и Эрвану померещилось, будто человечки копошатся как насекомые – того и гляди, перелезут через границу полотна, расползутся по столу, забьются в щели…
Эрван отвёл глаза.
«Ну и вкусы у Салауна! Чтобы я повесил такую картинку… Нет уж, увольте!»
В памяти всплыла другая гравюра – та, которую он подарил Хлысту: конечно, живопись фоморов сильно отличалась от людской, но было и что-то общее – лёгкое, неуловимое, тревожащее…
– Я вижу, вы не ценитель живописи? – Ироничный голос капитана прервал раздумья. – Возможно, это возрастное…
Эрван моргнул: как он мог не заметить сидящего капитана? Конечно, тёмная одежда сливалась с фоном стены, но не настолько же… Или капитан специально не обнаруживал себя? Но как? И зачем?
Эрван постарался отогнать непрошеные мысли.
«Не думай, не вспоминай, не жалуйся…»
Меж тем Салаун встал, тяжело облокотившись о столешницу. Испытующе посмотрел на Эрвана.
– Впрочем, я позвал вас не за этим.
Капитан сделал паузу. Эрван молчал, вытянувшись в струнку.
– У меня для вас задание: попробуйте определить широту, на которой мы находимся.
Капитан нагнулся, извлёк из-под стола громоздкую бронзовую астролябию.
– Действуйте!
– Как? – слегка опешил Эрван. – Прямо из каюты?
Капитан сухо кивнул:
– Да. Иллюминаторы и стол для наблюдений в вашем распоряжении. «Горностай» приведён к ветру, стоит кормой на юг, лёгкая бортовая качка помешать не должна – для определения широты вполне достаточно. А я пока, если не возражаете, заполню судовой журнал – полдень, знаете ли.
Эрван подошёл к обрешёченным переплётам, распахнул ставни: в каюту ворвалось эхо птичьих криков, снаружи потянуло холодом. Стараясь ни на что не отвлекаться, он водрузил прибор на широкий, в три доски, подоконник, гордо названный столом… С недоумением посмотрел на небо – низкое, тёмно-серое, покрытое густыми тучами.
«Как бы дождь не полил…» – мелькнула неуместная мысль. Он отругал сам себя: не до глупостей!
Смущённо кашлянул и обернулся:
– Один вопрос. Снаружи плотная облачность – как определить высоту солнца? – Эрван старался говорить кратко, уверенно и по делу.
– Вопрос резонный, – капитан, не поднимая головы, едва удостоил Эрвана рассеянным кивком. – Надеюсь, это вам поможет.
Он пошарил под столешницей, достал что-то маленькое и блестящее… и швырнул Эрвану: тот едва успел поймать.
– Знаете, что это?
Эрван раскрыл ладонь, поднёс к глазам: на ней лежал перстень – сине-фиолетовый камень в оправе из чернёного серебра. В тусклом свете он казался невзрачной безделушкой – грубо обработанный металл только усиливал впечатление.
Эрван повертел кольцо, внимательно осмотрел со всех сторон – ничего особенного.
Из-за стола послышался скрип пера: капитан углубился в работу.
«Думай, болван, думай! Не станет Салаун над тобой шутить. Во всяком случае, не сейчас. Наверняка я должен знать ответ. Должен!»
Память наконец-то сработала как надо: быть может, гравюры помогли… Он снова вспомнил Хлыста, его размеренный голос на уроках навигации: «…иногда эти камни называют морскими сапфирами, иногда – солнечными. Они поистине бесценны, потому что никто не знает, откуда они берутся и как их добыть. Говорят, что они и не камни вовсе, а застывшие слезы океана. Кто знает… Но одно известно точно: никто и никогда не находил их на суше. Камней этих вряд ли больше десятка, и владельцы берегут их как зеницу ока – потому что нет для людей моря ничего ценнее…»
Эрван нахмурился.
«Вспоминай давай, вспоминай! Что ж там дальше-то… А дальше ничего: Хлыст замолчал, и никто не попросил продолжить – мало ли о чем старик болтает? Эх, дурень я, дурень…»
Скрип прекратился.
– Итак?
– Полагаю, это морской сапфир. – Эрван надеялся, что его голос звучит уверенно и твёрдо – ударить в грязь лицом не хотелось. Он чувствовал, что от этой беседы зависит очень многое: быть может, вся его дальнейшая судьба.
– Хорошо.
Эрвану почудилось, что капитан удивлён и… доволен?
– Раз вы знаете о морском сапфире, быть может, расскажете заодно, как его использовать?
Повисло тяжёлое молчание. Эрван продолжал разглядывать небо и океан, не в силах повернуться и встретить взгляд Салауна.
Наконец Эрван вздохнул. Кое-как выдавил:
– Я… Не знаю, – и умолк.
«Опять опростоволосился! – мелькнула отчаянная мысль. – Вроде казалось, что капитан потихоньку оттаивает, и на тебе – всё насмарку!»
– А вы попробуйте догадаться, – в голосе капитана Эрван не уловил ни сарказма, ни издёвки – лишь благожелательный интерес.
«Да что с ним делать-то, с камнем этим? – Эрван вновь принялся осматривать перстень, зачем-то дохнул на него, потёр украдкой… О капитане он старался не думать. – Обычное украшение, разве что огранка паршивая, да ещё в ободке дырка снизу – аккурат под сапфиром».
Он поднёс перстень к глазу, пытаясь рассмотреть камень через отверстие, – на миг ему померещился слабый отсвет в глубине камня. Эрван тихо выдохнул, постарался унять дрожь в пальцах. Медленно повёл рукой вверх-вниз, потом вправо-влево… Внезапно камень вспыхнул, на его поверхности заплясали фиолетовые искры. От неожиданности Эрван вздрогнул: сияние исчезло так же быстро, как и появилось.
«Ага, вот оно что! Сапфир-то видит солнце, и тучи ему не помеха! – Эрван с трудом удержался, чтобы не запеть от радости. – Теперь понятно, почему такой камешек находка для моряка: можно измерить высоту солнца без солнца! А значит, и широту определить – хоть в дождь, хоть в бурю! Да ему и впрямь цены
