Однако Салаун кое-что скопить успел – аккурат хватило на ремонт и провизию. Снова, как тогда, собрал нас и говорит: я, мол, на глубину. Правда, ни про какую землю уже не говорил: мол, тут все равно делать нечего, а там, глядишь, киты остались.
Только мало кто его послушал: охота была морских чудищ кормить! Пришлось капитану новых людей набирать: сброд был, я тебе доложу… Нет, моряков-то во всех портах хватало – я ж говорю, промысел почти закончился, много посудин вообще на прикол встало… Но с капитаном связываться дураков не было.
– Это я уже понял! – Эрван понемногу терял терпение. – Ты дальше рассказывай!
– Дальше? А дальше новая команда себя и показала: прошли мы Стену, до глубины добрались – а тут шторм. Свирепый! Таких в нашем море не бывает. Уж на что «Горностай» крепкий, а и то… Думали, Богу душу отдадим.
Нет, пронесло: только грот-мачту потеряли. Но людишки перетрусили и взбунтовались: Салауна вытащили из каюты – веди, мол, судно назад или мы сами – без тебя, значит.
Капитан, понятное дело, локти кусал… А куда денешься? Жизнь-то дороже. Пришлось возвращаться: доковыляли мы кое-как до порта и встали в док. Я уж думал, навечно: денег нет, китов нет, команда разбежалась, едва швартовы кинули. Такие дела.
Гоэл тяжело вздохнул.
– Ну вот… Осталось нас едва с дюжину: я, Эрле, Дениэль, Яник, само собой… ну Жорд ещё – он всегда был не дурак дно в кувшине поразглядывать, а тут напрочь спился. От безысходности, наверно: он же без гарпунов своих ни лечь ни встать, даром что не облизывает, дуралей… и на тебе – стрелять не в кого!
Гоэл смущённо крякнул.
Да и я тоже, чего греха таить, того… попивал тогда. А чего делать-то? На другое судно? Кто возьмёт – старый уже, молодым не хватает… Короче, месяц в порту сидим, другой, третий – фоморы на севере зашевелились. Повезло капитану! Если б не это, пошёл бы он сам шкоты тянуть на торговце. Ну или в пираты… А так флот начал скупать китобойные посудины, что на прикол встали. Наш «Горностай», правда, сначала брать не хотели – маловат, мол. И тут, опять капитану на счастье, появляется Лоэ. Неведомо откуда: только что не было, и тут на тебе – судовой лекарь у нас. И сразу завертелось все – судно у Салауна купили, починили, в кеч перевооружили, новый гарпунный лук поставили… И главное, быстро так – раз-раз и готово!
Команду новую набрали, как раз и Баст на борту появился. Сразу начал флотский порядок наводить: ребята было рты открыть попробовали, да он мигом успокоил – сам знаешь, у него не ржавеет… Пошли мы на север уже военным кораблём – все честь по чести. Сначала вдоль побережья, капитан все чего-то в картах ковырялся, я видел краем глаза… Уж что там ему понадобилось, не знаю.
Ну вот, парень, – Гоэл встал, тяжело опираясь на канатную бухту. – Остальное ты и сам знаешь. Ладно, бывай! Пойду я, а то ещё Баст заметит…
Он махнул на прощание. Ссутулился и побрёл к люку.
Эрван проводил его задумчивым взглядом.
Итак… Салаун три раза пытался открыть землю на западе. Ухлопал кучу времени, сил и денег, да чуть не погиб в придачу. Казалось бы: ну не даётся тебе цель – отступи! Нет же, отправился на глубину в четвёртый раз…
Эрван мысленно зааплодировал упорству капитана.
Четвёртый, значит… Интересно, он не боялся заразить невезучестью всю эскадру? Или наоборот, посчитал, что, раз судьба на него ополчилась, раз ему не вписать имя в историю, не стать открывателем новых земель – пусть эта честь достаётся другому? Лишь бы дело было сделано?
Эрван довольно улыбнулся, кивнул сам себе.
Похоже на то! Отсюда и деньги на экспедицию, и быстрое переоснащение «Горностая»… Зачем было оставлять судно под его началом? Ведь гражданский капитан на боевом корабле – чушь, несуразица! А так вроде получается разумно: флоту достаются знания и опыт Салауна, а тому – участие в великом предприятии, которому он посвятил всю жизнь.
Внезапно Эрван помрачнел. Невидящими глазами уставился на свинцовые волны.
А ведь не позавидуешь Салауну… Сложно представить, каково это: чувствовать, что усилия всей жизни пошли насмарку? Что ты низведён до уровня подмастерья, и плодами твоих трудов воспользуется другой?
Эрван поёжился: непонятные поступки капитана, его мрачное настроение и нелюдимость представали в ином свете.
Ладно, допустим… А потом? Когда погиб «Дракон»? Ответственность за экспедицию легла на плечи капитана, разве нет? И бунт удалось подавить в зародыше, и глубину прошли, вон – даже волны нормального цвета… Тогда зачем это странное назначение помощником? Зачем капитан требовал, чтобы Эрван думал сутки? Чего Салаун хочет? Чего ждёт от него?
Эрван чувствовал – разгадка близко, на расстоянии вытянутой руки… Казалось, напрягись, поразмысли ещё немного, и она придёт сама.
Эрван покачал головой.
Не все так просто. Новая, мудрая и проницательная часть естества предостерегала: не торопись, не спугни – тайны не любят пристальных взглядов…
Эрван попытался выкинуть назойливые мысли из головы. Медленно, словно лаская, провёл рукой по гладкой древесине фальшборта. Закрыл глаза.
…Он видел корабль со стороны и сверху – будто глазами неведомой птицы. Блестело солнце. Океан, ещё недавно тёмный и угрожающий, приобрёл нежно-синий оттенок. В прозрачной воде Эрван разглядел тусклое серебро рыбьих косяков, серые тени акул, мохнатые плети водорослей на дне… Как ни странно, зрелище не вызвало особого удивления – видно, он мало-помалу привыкал к дару спрута. Внимание Эрвана приковало судно.
Да, это был «Горностай»: знакомые обводы корпуса, низкая корма, длинная игла бушприта. Ошибиться Эрван не мог.
И всё же, всё же… Мачты стояли не на своих местах – грот ближе к полубаку, бизань – к корме. Гафельная шхуна? Эрван пригляделся: словно повинуясь его желанию, судно приблизилось, контуры обрели чёткость – теперь Эрван наблюдал за кораблём с расстояния в дюжину саженей.
Он с изумлением глядел на добротные паруса, свежеосмолённые борта, сияющие белизной доски палубы и бодрый экипаж. Матросы были незнакомы, хотя… Неужели вон тот загорелый, с белоснежными зубами – Гоэл? Куда делась сутулая спина, неловкая походка, дребезжащий старческий голос? А тот, чуть подальше, в распахнутой рубахе, поджарый и остроносый? Жорд? Ну да, точно он – выговаривает что-то Эрле, такому же рыжему, как сейчас.
Прошлое? Наверно. Эрван усилием воли заставил рассудок умолкнуть – просто глядел во все глаза и как губка впитывал все, что видит.
А где же Салаун? Эрван бесплотным духом проскользнул в каюту. Вот и капитан: грива чёрных волос без единой седой пряди, молодое лицо с преждевременными морщинами на лбу, зелёные проницательные глаза. На плечах неизменный плащ – только блестящий, новый… Эрвану показалось, что он ощущает дорогой запах хорошо выделанной кожи.
Капитан словно почувствовал чужое присутствие: резко встал из-за стола, прошёл к дверям и принялся настороженно оглядывать комнату.
«Если я чую его, то, может, и он – меня?» – мелькнула тревожная мысль. Не успел Эрван испугаться, как вновь оказался на знакомой палубе: могучие валы захлёстывали судно, качка сбивала с ног, из угольно-чёрных туч сыпалась ледяная крупа.
«Зима? Шторм? А куда делось солнце?»
Эрван не успел удивиться как следует: корабль завертело, палуба резко ушла вбок – Эрван почувствовал, что падает в пучину.
Он беззвучно закричал, попробовал было уцепиться за ванты призрачными руками… И понял – уже не нужно.
Судно опять стояло на ровном киле, вокруг носились жадные чайки – Эрван едва не одурел от их криков. Полуденное солнце обдавало палубу жаром, в его лучах густая кровь на досках засыхала и трескалась, оставляя бурые пятна. Десятки матросов, едва не задевая друг друга локтями, разделывали
